Д Митяев - Среднесрочные сценарии государственной и корпоративной политики
Данная модель основана на разделении добычи и геологоразведки и рассчитана на уже полностью разведанные месторождения. В условиях жесткого бюджетного кризиса у государства нет средств на геологоразведку, поэтому ею занимаются компании, которые претендуют на включение разведанных запасов в свой собственный потенциал.
Методика расчета стартовой (минимальной) цены лицензии должна быть основана на принципе арендной платы: количество лет использования умножается на годовую ставку аренды, которая зависит от разведанных запасов, возможной интенсивности и сложности добычи, качества сырья.
Подобный подход применим не только в области нефтегазодобычи, но и в других сферах пользования природными (ограниченными или невозобновляемыми) ресурсами недр, воздушного, водного и наземного пространства: при выдаче лицензий на вырубку леса, добычу рыбы, использование телерадиочастот и т.д.
Разовая выдача лицензии несет в себе риск недооценки запасов месторождения (ресурса), поэтому срок лицензии должен быть, с одной стороны, достаточен для того, чтобы добывающая компания могла окупить стоимость лицензии и первоначальные капитальные затраты, а с другой стороны, стоимость лицензии (как форма арендной платы за месторождение) могла быть пересмотрена в соответствии с изменившимися общими и рыночными параметрами объекта.
Из 10,5 тыс. лицензий, выданных в 1994-96 гг. Министерством природных ресурсов, по конкурсу распределено лишь 228 или 2,2 %.
Это значит, что первая (неконкурентная) модель природопользования абсолютно преобладает и экспортеры сумели подчинить своему контролю самые значительные долгосрочные государственные активы.
3. Третий режим, соглашения о разделе продукции (СРП), предусматривает, что инвестор передает часть добытого сырья государству (в натуре). Этот режим не исключает инвестиционные и финансовые риски: неполное освоение месторождения, изменение мировых цен на сырье и др.
Преимущества режима СРП - закрепление правил игры на значительный период, лучшая прогнозируемость топливно-энергетического баланса, освоение месторождений, требующих значительных разовых затрат. Фактически этот режим - натуральная форма арендных отношений и он может быть шагом вперед по сравнению с режимом природопользования "по факту", при условии соблюдения всех отмеченных выше требований.
4. Четвертый распространенный в мире режим природопользования - закрепление наиболее значительных месторождений за государственными компаниями с последующим привлечением партнеров к их разработке (и это не только страны ОПЕК, но и, например, Норвегия) - из-за слабости государства в России пока даже не рассматривается.
Политика любой страны в области природопользования (использование или консервация месторождений, создание резервов, программы энергосбережения и др.) формируется соотношением сил и интересов внутри страны, при этом добывающие компании - один из множества центров влияния, но не прямой заказчик государственной политики, как это обстоит дело сегодня в России.
Стратегически рентабельной отраслью остается в условиях НМЭ газодобыча, что предоставляет российскому государству, с учетом долгосрочной переориентации мировой экономики с нефти на газ и бурного роста спроса на газ на Востоке и Юго-Востоке, глобальный экономический и геополитический шанс, который следует рассмотреть подробно.
Разведанные запасы газа в России - 50 трлн. куб. м, предполагаемые 400-500 трлн. куб. м. Это в разы больше конкурентов России на мировых рынках - Ирана, Туркмении, Норвегии. Вместе с тем освоение заполярных и шельфовых месторождений требует повышенных затрат и, учитывая необходимость весьма капиталоемкого строительства газопровода (общая стоимость - 24 млрд. долл.) от новых месторождений в Западную Европу, к нынешнему основному рынку сбыта, себестоимость тысячи кубометров газа на границе стран-потребителей составит около 100-120 долл. (при нынешнем "непрозрачном" состоянии финансов Газпрома), что превышает нынешнюю оптовую цену газа. Это ограничение можно преодолеть использованием современных технологий добычи и транспортировки газа, т.е. кооперацией с наукоемким машиностроением.
Запасы нефти менее значительны, а главное, что основной показатель, влияющий на рентабельность добычи, дебет скважин, в России в десятки раз ниже, чем у основных мировых экспортеров - стран ОПЕК.
С учетом ухудшения условий добычи и крайне отсталой базы нефтепереработки (глубина переработки - 60%, стоимость нефтепродуктов в 2-3 раза выше мировой) российская нефтяная отрасль в долгосрочном плане не может быть основой природопользования и будет постепенно переориентироваться с экспорта на внутренние потребности экономики.
В НМЭ основным режимом природопользования станет четвертый режим (государственная монополия на использование месторождений) с частичным сохранением режима СРП и режима использования природных ресурсов "по факту" для нескольких избранных компаний "ядра".
1.6.2. Восстановление мотиваций к труду
Прежде чем обратиться к анализу возможностей восстановления (повышения) трудовых мотиваций методами НМЭ, обратимся к тем мотивационным механизмам, которые были сформированы в период господства финансового (фиктивного) капитала.
НМЭ унаследует от нынешнего режима два основных вида экономических мотиваций: массовую, низовую мотивацию "работы за пайку" (лагерная мотивация) и элитарную мотивацию "духа предпринимательства", который после пяти лет блуждания "без руля и ветрил" в постсоветском море основательно заматерел и все более напоминает старый номенклатурный дух, основанный на неписаных законах встраивания в команду мечты всех допущенных в "золотой миллион" России (мотивации "экономикой миражей"):
Структура мотиваций примерно соответствует структуре доходов и собственности, которая установлена многочисленными исследованиями: собственность на миллионы долларов (на семью) и доходы в сотни тысяч в год имеет не более 1% населения, их обслуживает еще около 5-7% населения (с собственностью в сотни тысяч долларов и доходами от 10 до 100 тыс. долл. в год), 2/3 населения на половину снизили за годы реформ свой жизненный уровень и живут на грани физического выживания. Оставшаяся четверть населения отчаянно борется за свою принадлежность к "среднему классу" (отечественный автомобиль + дачный домик + поездка раз в год в Турцию или на Кипр).
Такое "челночное", подвешенное состояние накопило в промежуточном, депрофессионализированном слое общества ту социально-психологическую усталость, которая является резервом как "партии порядка", так и любых течений анархического или коммунистического толка. Кризис самоидентификации значительного числа сограждан ("кто мы: неисправимые совки-спекулянты или предприниматели - будущее России?!") является оборотной стороной слома старых мотивационно-профессиональных устоев жизни.
Необходимо признать, что в недрах экономики СССР под гнетом господствующих тоталитарных мотиваций (работа "за страх" или "за совесть") постепенно вызревали более современные виды мотиваций, что было связано с неуклонным повышением доли профессий, требующих образования и самоконтроля качества труда (например, в "оборонке"). Этот эволюционный процесс был прерван тотальной фетишизацией денежных стимулов первых лет либеральных реформ, которая быстро сменилась реальным двухполюсным каркасом самоидентификации (физическое выживание или выживание в элите). Остатки более сложных видов мотиваций, присущих современному этапу общественного развития (мотивации содержанием труда, профессиональным статусом, качеством жизни, которое можно обеспечить за заработанные средства и проч.), девальвируются вместе с национальной валютой при переходе к НМЭ. Поляризация мотиваций не просто создала два параллельных мира, жители которых с трудом понимают друг друга, но и значительный пласт "лишних людей", лишенных смысла существования.
Произошедшие позитивные структурные сдвиги в потреблении (рост количества автомашин с 20 до 30 млн. шт., рост оснащенности качественной бытовой техникой, частное домостроение и проч.) обеспечены не за счет производственной активности, а сперва (1989-94 гг.) за счет перераспределительной активности (приватизации финансов и собственности государства), в 1995-97 гг. - за счет накопления государственных и корпоративных долгов, расплата по которым наступит после краха пирамиды внутреннего госдолга.
Произошедший "потребительский бум" направлен на импортные товары и является фактором деградации экономики, формируя макроструктурное ограничение экономического роста (см. часть 2 доклада).
Потребительское кредитование, являющееся одним из признаков выздоровления любой страны, так и не получило в России никакого распространения: ни потребители, ни производители, ни финансисты не строят планов дольше чем на 1-2 года, а чаще всего - на 2-3 месяца. Это одна из фундаментальных причин мотивационного порядка, почему несмотря на пятилетнюю ревальвацию (рост реального курса) рубля вложения в валюту устойчиво составляют 80% сбережений.
