Илья Мощанский - Освобождение Правобережной Украины
В общей сложности это составляло 10 дивизий и одну бригаду. Численность окруженной группировки достигала 80 тыс. человек, на ее вооружении имелось 1600 орудий и минометов и до 230 танков и штурмовых орудий. Командование окруженными войсками возглавил командир 11-го армейского корпуса генерал артиллерии Вильгельм Штеммерман.
Германское командование сначала делало вид, что окружение немецких войск под Корсунем является недоразумением, хотя и не совсем приятным. Немецкие генералы надеялись в скором времени ударом танковых дивизий прорвать фронт окружения и восстановить положение. Но проходил день за днем, и надежды гасли.
Основная масса солдат окруженных немецких войск с самого начала не разделяла оптимизма своих командиров. Но и солдат сначала успокаивали бодрые слова. Во всех подразделениях, как молитву, повторяли телеграмму командующего 1-й танковой армией: «Я вас выручу. Хубе». Не скупился на обещания и фюрер. В личной телеграмме Штеммерману Гитлер писал: «Можете положиться на меня как на каменную стену. Вы будете освобождены из котла. А пока держитесь до последнего патрона».
Бои по уничтожению войск противника начались одновременно с действиями на окружение, но с особой силой развернулись сразу же после завершения окружения. Нашим войскам приходилось отражать настойчивые, непрерывные попытки крупных танковых сил врага прорваться извне к окруженным войскам. Это обстоятельство обусловило исключительную напряженность обстановки, создавало ряд острых моментов и требовало от наших войск, командиров и штабов гибкости, маневренности и большого искусства.
Для уничтожения вражеской группировки привлекались 27-я армия 1-го Украинского фронта, 52-я, 4-я гвардейская армии и 5-й гвардейский кавалерийский корпус 2-го Украинского фронта — всего 13 стрелковых, 3 кавалерийские дивизии, 2 укрепленных района, а также средства усиления. В составе наших войск, действовавших на внутреннем фронте окружения, имелось около 2 тыс. орудий и минометов, 138 танков и самоходно-артиллерийских установок.
В боях под Корсунь-Шевченковским тактика врага несколько отличалась от той, которую он применял под Сталинградом. Там противник, ожидая помощи извне, стремился упорной обороной не допустить сжатия кольца окружения. Здесь же окруженные вражеские войска, рассчитывая на помощь извне, сами предпринимали неоднократные попытки вырваться из окружения, сосредоточивая на определенных направлениях сильные группировки.
Этой тактике немцев советские войска противопоставили свою тактику. Попытки вражеских частей вырваться из окружения неизменно отражались организованным сосредоточенным огнем. Измотав и обескровив противника в оборонительных боях, наши войска переходили в наступление. Ударами со всех направлений они стремились расчленить окруженную группировку, отсекали, а затем уничтожали отдельные группы и гарнизоны опорных пунктов.
Так, в первых числах февраля войска 4-й гвардейской и 52-й армий отразили атаки противника, а затем сильным ударом разгромили его опорный пункт в районе Городище. Части 5-го гвардейского корпуса окружили крупную группу противника в северной части населенного пункта Ольшана и к 5 февраля уничтожили ее. В это же время сильные атаки врага отражали войска 27-й армии в районе Стеблева. Здесь на широком фронте от Ольшаны до Богуслава (более 60 км) действовали 180-я, 337-я стрелковые дивизии и 159-й укрепленный район. В районе большого украинского села Квитки оборонялась 180-я стрелковая дивизия. Подразделения дивизии, понесшие потери в предыдущих боях, были малочисленны. На помощь частям дивизии пришли жители освобожденного села. Более 500 квитчан добровольно вступили в ее ряды и бок о бок с воинами мужественно отражали яростные атаки врага. Около 800 женщин, стариков и подростков строили оборонительные сооружения, подносили боеприпасы на передовые позиции, ухаживали за ранеными. За храбрость и отвагу, проявленные в боях, многие квитчане были удостоены правительственных наград.
В тылу врага действовали советские партизаны. В центре кольца окружения отважно сражались партизанские отряды имени Т. Г. Шевченко, «Истребитель», имени Боженко. С помощью партизан подразделения 206-й стрелковой дивизии 27-й армии овладели населенными пунктами Бровахи, Мартыновка, Таганча[73]. В тыл врага проникали и небольшие группы истребителей танков, созданные по указанию начальника инженерных войск 1-го Украинского фронта генерал-лейтенанта И. П. Галицкого. Из саперов 25-го и 38-го саперных батальонов 27-й армии было образовано 12 таких групп, четыре из них успешно действовали во вражеском тылу[74], производя внезапные, смелые налеты, уничтожая живую силу и технику противника.
Так, группа «охотников» за танками во главе со старшим лейтенантом Громцевым проникла в тыл вражеских войск и заминировала дорогу, по которой шло интенсивное движение немецких войск. Заложив мины, бойцы укрылись в придорожных кустах и стали ждать. Вскоре на дороге показалось штурмовое орудие, тянувшее прицеп, доверху нагруженный снарядами. Из-под гусениц взметнулось пламя, и раздался взрыв. Тяжелая бронированная машина грузно осела, охваченная пламенем, которое вскоре перекинулось на прицеп со снарядами.
Все теснее сжималось кольцо вокруг окруженной группировки. Под ударами советских войск враг оставлял одну позицию за другой, неся потери в людях и технике. Отступая, он терял свободу маневра по внутренним коммуникациям. К 8 февраля территория, занимаемая германскими войсками, полностью простреливалась нашей артиллерией.
В целях прекращения кровопролития советское командование 8 февраля предъявило командованию окруженных войск ультиматум с требованием о капитуляции. В ультиматуме говорилось: «Во избежание ненужного кровопролития, мы предлагаем Вам принять следующие условия капитуляции:
Все окруженные немецкие войска, во главе с Вами и с Вашими штабами, немедленно прекращают боевые действия.
Вы передаете нам весь личный состав, оружие, все боевое снаряжение, транспортные средства и всю технику неповрежденной.
Мы гарантируем всем офицерам и солдатам, прекратившим сопротивление, жизнь и безопасность, а после окончания войны возвращение в Германию или любую другую страну по личному желанию военнопленных.
Всему личному составу сдавшихся частей будут сохранены: военная форма, знаки различия и ордена, личная собственность и ценности, а старшему офицерскому составу, кроме того, будет сохранено и холодное оружие.
Всем раненым и больным будет оказана медицинская помощь.
Всем сдавшимся офицерам, унтер-офицерам и солдатам будет обеспечено немедленное питание.
Ваш ответ ожидается к 11.00 9 февраля 1944 года по московскому времени в письменной форме через Ваших личных представителей, которым надлежит ехать легковой машиной с белым флагом по дороге, идущей от Корсунь-Шевченковский через Стеблев на Хировка.
Ваш представитель будет встречен уполномоченным русским офицером в районе восточной окраины Хировка 9 февраля 1944 года в 11 часов 00 минут по московскому времени. Если Вы отклоните наше предложение сложить оружие, то войска Красной Армии и воздушного флота начнут действия по уничтожению окруженных Ваших войск и ответственность за их уничтожение понесете Вы»[75].
Для вручения ультиматума в штаб генерала Штеммермана были направлены советские парламентеры — подполковник А. П. Савельев, лейтенант А. В. Смирнов и рядовой А. Р. Кузнецов[76]. Однако командование окруженной группировки, веря обещаниям фюрера выручить войска, попавшие в «котел», отклонило ультиматум.
Наши войска продолжали решительные действия по уничтожению окруженных дивизий противника. Бои по всему фронту разгорелись с новой силой.
С конца января окруженные части врага не имели сухопутной связи со своими главными силами и, следовательно, не могли получать ни продовольствия, ни боеприпасов. Первое время они расходовали имевшиеся запасы, а также продовольствие, добытое путем беспощадного ограбления местного населения. Однако этого хватило ненадолго. Тогда германское командование попыталось наладить снабжение окруженных войск по воздуху, для чего привлекло большое количество транспортной авиации. Но и это не помогло. Наша истребительная авиация и зенитная артиллерия почти полностью блокировали с воздуха окруженные немецкие войска. В воздухе беспрерывно шли бои.
В один из февральских дней летчик-истребитель старший лейтенант Суриков со своим ведомым вел разведку над территорией врага. Вдруг он заметил несколько самолетов «Юнкерс-52», шедших на посадку в сопровождении истребителей. Сообщив об этом по радио в свою часть, Суриков решил атаковать врага. Стремительно ринувшись в бой, советские истребители подожгли один «Юнкерс» при посадке, а другой на земле и вернулись на свой аэродром, где уже готовилась к вылету большая группа истребителей. Вскоре 29 машин поднялись в воздух. В первой шестерке ведущим снова шел Суриков. При подходе к цели шестерка встретила 15 немецких истребителей, патрулировавших над аэродромом. Часть наших истребителей вступила в бой, а тем временем старшие лейтенанты Суриков и Базанов прорвались к аэродрому и атаковали вражеские транспортные самолеты, часть которых готовилась к взлету, а часть только что поднялась в воздух. Четыре раза атаковал Суриков. Один транспортный самолет он уничтожил на земле, другой при взлете. Заметив «Мессершмитт», поднимавшийся в воздух, Суриков стремительно налетел на него и, не дав развернуться, сбил. Старший лейтенант Базанов также атаковал аэродром и уничтожил один транспортный самолет. Вслед за первой прибывали и вступали в бой последующие группы советских истребителей. В результате непродолжительного, но напряженного воздушного боя группа вражеских самолетов была разгромлена. Немцы потеряли 13 транспортных самолетов и 10 истребителей[77].
