Рената Малинова - Прыжок в прожлое. Эксперимент раскрывает тайны древних эпох
Что же касается применения на охоте камней и их «убойной» силы, то выяснением этого вопроса, широко распространенного в специальной литературе, занялся профессор Семенов. Он и его сотрудники с этой целью организовали экспедицию в горные районы Северного Кавказа. Там, вдали от цивилизации, они вернулись в свое детство. Но на этот раз их игра имела научную цель — проверить действенность необработанного камня, булыжника, брошенного рукой человека во время охоты.
Из молодых ветвей бука сплели чучело медведя высотой 1 м и толщиной 35 см, которое поместили на высоте 1 м над землей. Внутренности медведя заменил силомер, который фиксировал силу ударов камней. Прочная поверхность «медведя» ослабляла удар подобно меху, коже и мягким частям тела животного. Булыжник бросал с расстояния 5 м и дальше. Только половина брошенных камней попадала в цель. Трехкилограммовый булыжник ударял модель с силой 25–30 кг, полуторакилограммовый — 20–25 кг, килограммовый — 15 кг, а полукилограммовый — 10 кг. Позже «медведя» заменили прямоугольной мишенью 40х50 см, а расстояние увеличили до 15 м. Из ста бросков булыжника весом 300 г только 16 попало в мишень с силой удара 5-15 кг. С десятиметрового расстояния броски полукилограммовых камней имел 50 % попаданий. Сила удара колебалась между 8 и 28 кг.
После окончания «охоты» участники эксперимента пришли к выводу, что с этой техникой палеолитические охотники не имели почти никаких шансов одолеть животное. Свой вывод они аргументировали несколькими причинами. Бросание тяжелых камней их сильно утомляло, и после каждого третьего броска они вынуждены были отдыхать. Если они не попадали в цель, а это случалось довольно часто, то булыжники терялись в кустах или траве. Палеолитические охотники во время своих длительных походов в поисках дичи не могли носить с собой запасы камней, а на месте или по дороге подходящие булыжники встречались не часто. Большой процент неточных бросков случается потому, что камень приводится в движение по принципу рычага и в момент, когда он отрывается от руки, находится вне поля зрения бросающего. Если же камень бросали на уровне глаз, то при этом резко уменьшались как дальность его полета, так и сила удара. Здесь жестко действовало правило: выигрыш в точности — проигрыш в силе. В редких случаях животное предоставит охотнику мишень площадью 2 тысячи кв. см, как это было у экспериментатор во втором эксперименте. К тому же на теле животного есть очень мало мест, попадание в которые может привести к его гибели. Мелкие животные (заяц, лиса, волк и т. д.) погибают только при попадании в лобную часть головы, но это дело счастливого случая. Крупное животное, такое, как олень, лось, медведь, не может сразить и тридцатикилограммовый удар в голову. Олень уйдет от охотника даже со сломанной ногой. В результате экспериментаторы пришли к выводу, что бросание необработанного камня могло выполнять только второстепенную, вспомогательную роль: вспугивание и нагон животных, добивание раненых животных (такие операции проводили охотники в Торральбе и Амброне).
Поэтому весьма вероятно, что с древнейших времен с целью добычи животных применялись не только сети, ловушки и др., но и прежде всего пробивающее оружие: дротики, копья, гарпуны, бросаемые рукой человека, а с конца палеолита и в мезолите и с помощью различных метательных приспособлений (метатель дротиков, гарпунов, лук). К примеру, экспериментатор, вес которого 70 кг, после пятиметрового разбега с притупленным копьем весом 2 кг достиг силы удара 80 кг. Удар был суммой силы руки, массы оружия и движения тела. Заострение одного конца деревянного копья или добавление к нему каменного или костяного наконечника превратили копье в страшное оружие. В момент вхождения в тело животного на наконечнике сосредоточивается энергия в несколько сот килограммов. Березовым и буковыми копьями экспериментаторы пробили насквозь деревянную доску толщиной 10 мм и три слоя кожи оленя. Двухметровыми копьями с кремневым наконечниками пробили два слоя фанеры, обтянутые сухой коровьей кожей. Кожаный цилиндр (40х80), набитый сеном и хворостом, пробивали на глубину до 20 см, а иногда и насквозь как дротики с каменным наконечником, так и заостренные деревянные. Если же дротики с каменными наконечниками не попадали в цель и падали на землю, то наконечники их не всегда ломались. Археологи раньше предполагали, что в этом случае дротик почти всегда ломался.
Следовательно, для питекантропов и неандертальцев организация большой охоты на определенный вид животных была обычным явлением. В степях охотились преимущественно на бизонов, в лесах — на оленей, в горах — на горных козлов и муфлонов, в пещерах — на медведей и, конечно, на лошадей и мамонтов.
В эпоху позднего палеолита охотники (теперь уже Homo sapiens) стали грозой мамонтов, лошадей, лосей, так как применяли дротик и копья с каменными и костяными наконечниками, метатели дротиков, костяных гарпунов и, возможно, лук и стрелы. Конечно, они стремились поразить жизненно важные точки животных. (Современным охотникам на слонов известно около двадцати таких точек.) Животных гнали к обрывам скал, в ловушке, поджидали их у бродов. Под скалистым обрывом в Солютре (Франция) погибло много тысяч лошадей, загнанных сюда древними охотниками; в Пршедмости у Пршерова (ЧССР) ими было убито около тысячи мамонтов, под Павловскими холмами в Южной Моравии (ЧССР) — свыше ста мамонтов. Это уже была порядочная гора мяса, если учесть, что мамонты достигали в высоту свыше 3 м, а весили несколько тонн. Способ, каким охотились моравские охотники, нам неизвестен, но мы приблизительно знаем, как 11 тысяч лет назад действовали их североамериканские «коллеги». Археологи нашли ряд деталей, из которых им удалось сложить целиком довольно сложное оружие. Они также установили, как им охотники пользовались.
Основным элементом этого оружия была тяжелая деревянная рукоятка. На одном ее конце была углублена бороздка, куда древние охотники вкладывали совершенно прямую, закругленную на концах костяную пластинку. На ее свободный конец прикрепляли короткую деревянную палочку. К ней приклеивали смолой треугольный каменный наконечник с широкой основой, обработанный техникой отжимной ретуши. С этим оружием они приближались к животному и быстро наносили удар в чувствительное место. Затем выдергивали рукоятку, а наконечник с соединительными деталями оставался в теле животного. На рукоятку вновь надевали наконечник и продолжали свое смертоносное дело. В результате им уже не нужно было носить с собой тяжелые рукояти, достаточен был только хороший запас наконечников. Охотники применяли также копья, которые отличались от предшествующих только формой кремневого наконечника, очень узкого. Благодаря этому они вытаскивали из тела животного свое оружие целиком, но, очевидно, не наносили такого тяжелого ранения животному, как копьем с широким наконечником. Действенность обоих видов копий повысилась благодаря применению костяного соединяющего звена. Без него копье не было бы таким эластичным и надежны. Кости животных, убитых таким способом, свидетельствуют о том, что охотники убивали чаще всего молодых животных. Мы не знаем, почему они поступали именно так, облегчало ли это охоту или было связано с тем, что у молодых животных мягкое мясо. Поступая таким образом, древние охотники ускорили исчезновение мамонтов.
Действенность копий, дротиков и другого оружия и инструментов, сложенных по крайней мере из двух частей, в значительной мере зависела от прочности соединений. Очевидно, уже охотники палеолита нашли способ крепления, которым пользовались не только в эпоху палеолита, но и гораздо позже. Наконечники, лезвия и навершия из камня, рога и кости вставляли в желобки и отверстия рукоятей древков из дерева, рога и кости заклеивали различными смолами и связывали растительными волокнами или сухожилиями животных. В нефтеносных районах нашли еще один подходящий материал для склеивания — битум. Его качества испытывали ленинградские экспериментаторы. Они установили, что для крепления лучше всего подходит смесь с одинаковым количеством битума и кварцевого песка. Места соединений деталей оружия они заливали этой горячей смесью и натирали ею обвязку. После затвердения эти части оружия испытывали на растяжение. При усилии в 70 кг лопнул наконечник копья, но соединение с древком осталось ненарушенным. Соединения у других изделий выдерживали еще большую нагрузку. Срок службы обвязки также значительно увеличился благодаря битумному слою, поскольку она была защищена от быстрого стирания и воздействия влаги.
В конце эпохи палеолита вслед за таявшим ледником ушли на север и крупные стадные животные, и мезолитические охотники более теплых районов стали охотиться на лесных животных, оставшихся на месте. Из пищевых отходов, найденных на стойбищах, видно, что в их меню чаще, чем у охотников палеолита, присутствуют рыба и птица (утки, гуси, лебеди и т. д.). В охоте на птиц самыми эффективными были луки и бумеранги. По всей вероятности, бумеранг использовали прежде всего, чтобы испугать стаи птиц. Дело в том, что скользящая тень бумеранга напоминала летящего хищника, от которого птицы искали убежища на земле. А там их уже ждали охотники с луками и сетями. Аборигены Австралии использовали бумеранги также в культовых обрядах и праздниках.
