Дэвид Ирвинг - Разгром конвоя PQ-17
Сказать, что с появлением авиации „покончено“ с линейными кораблями, было бы глупо, но с нашими линейными кораблями действительно покончено, потому что мы не имели истребительного прикрытия». В то время как Тови считал, что потопление «Тирпица» имело бы «несравненно большее значение для ведения войны, чем безопасность любого конвоя», Гамильтон выразил уверенность, что никакое другое, отдельно взятое, событие не оказало бы столь большого влияния на ход войны. Через пять дней после неудачной атаки «Тирпица» самолетами с авианосца «Викториес» Гамильтон писал: «Этот корабль является чертовски серьезной помехой для нас, и поэтому самая важная задача войны в настоящее время — повредить или уничтожить его. В результате существенно изменилась бы вся обстановка, и мы смогли бы послать корабли на другие театры». И снова: «Я по-прежнему считаю, что самой важной задачей в настоящее время является выведение из строя „Тирпица“; только после этого наши дела начнут понемногу поправляться».
Утром 25 июня, через два дня после выхода из Скапа-Флоу, флагманский корабль Гамильтона «Лондон» встал на якорь в Хваль-фьорде в Исландии, рядом с уже находившимися здесь американским линейным кораблем «Вашингтон» и крейсерами «Уичита» и «Тускалуза». Через несколько часов на борт «Уичиты» прибыл для временного прохождения службы флаг-адъютант адмирала Гиффена лейтенант резерва ВМС США Дуглас Фэрбенкс. По личному указанию адмирала Фэрбенкс должен был вести хронологическую запись событий и действий крейсерских сил в течение всей операции по проводке конвоя PQ.17. Материалы дневника Фэрбенкса лучше, чем любые другие отчеты, отражают настроения и чувства американских моряков в ходе операции. Фэрбенкса немедленно вызвали к старшему помощнику командира «Уичиты» капитану 3 ранга Орему, который сразу же приказал ему соблюдать строжайшую тайну в отношении предстоящей операции. «Кроме командира корабля капитана 1 ранга Хилла и его старшего помощника капитана 3 ранга Орема, никто из находившихся на борту не знал ни о том, куда пойдет корабль, ни о поставленной ему задаче, — записал Фэрбенкс в своем дневнике. — То, что весь экипаж корабля уже успел что-то „пронюхать“, не вызывало никаких сомнений. Матросы всегда отличались безошибочным интуитивным чувством, а их чувство здравого смысла было еще большим. Они не преминули, например, заметить и сделать соответствующие выводы из того факта, что в тесной гавани Хваль-фъорда собралось около сорока загруженных судов; что сюда же пришли английские крейсера „Кент“ и „Лондон“ и что по приглашению американского адмирала их командиры прибыли на борт „Уичиты“ для обеда, однако визит этот походил скорее на деловой, чем на визит вежливости».
Прибывшие на «Уичиту» офицеры сразу же скрылись от любопытных взглядов американских матросов и приступили к «обеду». За столом собрались адмиралы Гиффен и Гамильтон, командир крейсера «Лондон» капитан 1 ранга Сервейс, командир военно-морской базы в Исландии контр-адмирал Дэлримпл Гамильтон и командиры всех других крупных кораблей и сопровождавших их эскадренных миноносцев. Командиры «Кента» и «Лондона» поделились своим опытом, полученным в предыдущих операциях по проводке конвоев в Россию, а затем Гамильтон рассказал в общих чертах о планах адмиралтейства на предстоящую операцию. Силы непосредственного охранения конвоя будут состоять из большого числа эскадренных миноносцев, сторожевых кораблей и кораблей ПЛО, а силы ближнего прикрытия, состоящие из четырех крейсеров, будут сопровождать конвой на расстоянии за пределами видимого горизонта с задачей вступить в бой с любыми намеревающимися атаковать конвой надводными кораблями противника. В тот момент было известно, что «Лютцов» и «Шеер» находятся в Нарвике и готовы атаковать конвой по первому приказу. Как только конвой пройдет район, который Гамильтон называл опасной зоной в смысле возможной атаки надводными кораблями противника, крейсера должны будут повернуть на обратный курс. Если конвой понесет тяжелые потери и будут пострадавшие, их должны принять на борт следующие с конвоем спасательных судна, которые пойдут затем прямо в Архангельск, чтобы передать пострадавших в госпиталь.
На тот случай, если немцы решат использовать против конвоя «Тирпица», на некотором удалении к югу будут патрулировать готовые вступить в бой главные силы Флота метрополии. Многие присутствовавшие на совещании офицеры считали, что они переживают канун исторического морского сражения; никто не сомневался в исходе этого сражения.
Адмирал Гиффен, еще раньше перенесший свой флаг с «Уичиты», тепло попрощался со своими друзьями на этом корабле и возвратился на линейный корабль «Вашингтон». В 17.00 «Вашингтон» вышел из Хваль-фьорда и направился в Скапа-Флоу, чтобы присоединиться к главным силам Флота метрополии. Капитан 3 ранга Орем передал Гиффену и его штабу на «Вашингтоне» прощальный семафор, заканчивавшийся словами «Счастливого плавания». Пока линейный корабль, сопровождаемый четырьмя эсминцами, медленно выходил из Хваль-фьорда, Гиффен просигналил на «Уичиту»: «Наилучшие пожелания, но не забывайте — знания и умение не могут не торжествовать над невежеством и суеверием». Командир «Уичиты» капитан 1 ранга Хилл ответил Гиффену традиционной шуткой: «Весьма благодарны. Постараемся воспринимать сигналы так, будто наш старина флагман — в самом центре боевой сутолоки». Затем корабли скрылись из видимости, и мигание сигнальных фонарей прекратилось.
Контр-адмирал Гамильтон возвратился на борт «Лондона» и написал боевые приказы крейсерам. «Основная цель, — подчеркнул он, — провести конвой PQ.17 в Россию, однако вторая, лишь немногим менее значительная цель — обеспечить втягивание крупных кораблей противника в бой с нашим линейным флотом и крейсерскими силами прикрытия». Для увеличения шансов вовлечения немецких тяжелых кораблей в бой было предложено повернуть конвой PQ.17 на обратный курс, как только он дойдет до меридиана 10° в. д.
«Мы надеемся таким образом заманить противника подальше от его баз или заставить его остаться в море — в зоне патрулирования наших подводных лодок — как можно дольше».
Фактически операция по проводке конвоя должна была превратиться в постановку ловушки для «Тирпица» с приманкой, состоящей из более тридцати тяжело нагруженных судов, большей частью американских. «Козел» будет привязан к дереву: все будет зависеть от того, успеет ли охотник приблизиться к нему раньше, чем приблизится тигр. Успех будет зависеть также от выдержки охотника, но осознать это было суждено позднее.
Гамильтон правильно предполагал, что «Тирпиц» и «Хиппер», вероятно, будут действовать в одной боевой группе, поскольку скорость хода этих кораблей была почти одинаковой. Карманные же линкоры «Шеер» и «Лютцов» должны были, по его мнению, составить вторую боевую группу. Английские подводные лодки были развернуты у северо-западного побережья Норвегии, а Флот метрополии до восьмого дня перехода конвоя (4 июля) должен был оставаться на позиции дальнего прикрытия, откуда можно было бы выслать торпедоносцы-бомбардировщики, с тем чтобы они успели прибыть к конвою, если около него внезапно появился бы немецкий линейный флот. (Гитлер проявил благоразумие, предупредив Редера о том, что, прежде чем посылать линейный флот в море, необходимо установить, что намерены предпринять авианосцы союзников.) Четыре крейсера сил ближнего прикрытия должны были оставаться в непосредственной близости к конвою приблизительно до девятого дня его следования или даже дольше, «если этого потребует обстановка». В намерения Гамильтона не входило вести свои крейсера через такие районы, в которых они оказались бы в пределах радиуса действия немецкой авиации, равно как и в зонах сосредоточения подводных лодок противника. Он считал, что его крейсера предназначены не для обеспечения противовоздушной обороны конвоя, а для защиты его в случае атаки надводными силами противника. Это было существенным отклонением от практики его предшественника во время проводки конвоя PQ.16. По тактическим соображениям силы Гамильтона должны были оставаться вне видимости конвоя и севернее его в течение большей части перехода.
В соответствии с договоренностью с другими командирами и командующими в случае атаки немецких надводных кораблей Гамильтон намеревался действовать следующим образом: он быстро сблизится с противником на дистанцию семь-восемь миль, предварительно подняв в воздух, если это будет возможно, самолеты для корректировки огня (всего на его крейсерах было 11 самолетов). Если ему придется иметь дело только с одним немецким кораблем, то крейсера Гамильтона атакуют его с различных направлений, в то время как эскадренные миноносцы поставят дымзавесы или тоже атакуют противника торпедами. Если появятся два немецких корабля, две дивизии крейсеров Гамильтона возьмут под обстрел каждая по одному из них, тоже с различных направлений. Однако, если (как в действительности планировали немцы) среди кораблей противника окажется «Тирпиц», крейсерам предписывалось главным образом следить за ним и заманивать его в ловушку:
