Анатолий Фоменко - Доктор Фауст. Христос глазами антихриста. Корабль «Ваза»
А теперь сравним евангельский рассказ с описанием искушения Фауста дьяволом.
• Иисус встретился с диаволом НАЕДИНЕ, «в пустыне», когда никого вокруг не было. Аналогично, Фауст впервые встречается с Мефистофелем НАЕДИНЕ, без свидетелей, с. 39–43.
• По Евангелиям, диавол искушал Иисуса ТРИ РАЗА: 1. Вели камню сделаться хлебом. 2. Дам тебе власть над всеми царствами, если поклонишься мне. 3. Бросься вниз с крыши храма, дабы Ангелы вознесли Тебя.
Аналогично, германские тексты тоже утверждают, что Мефистофель ТРИ РАЗА искушал Фауста. Более того, в Народной Книге Шписа даже выделены три главы, посвященные этим трем искушениям, названным «прениями» или «собеседованиями». Вот эти названия: 1. Следует прение доктора Фауста с духом. 2. Второе прение Фауста с духом, называемым Мефистофелем. 3. Третье собеседование доктора Фауста с духом, с. 39–42.
• Согласно Евангелиям, Иисус УСТОЯЛ перед искушениями дьявола и тот «отошел от Него». Напротив, ироническая немецкая версия гласит, что Фауст ПОДДАЛСЯ на предложения дьявола. Тем самым, реформаторы издевательски перевернули с ног на голову одно из важных положений христианского учения.
• Как говорит евангелист Лука, диавол, искушая Иисуса, вознес его на великую гору: «И, возведя Его на высокую гору, диавол показал Ему все царства вселенной во мгновение времени». Аналогично, Мефистофель возносит Фауста на великую гору (правда, не во время искушения, а уже после него): «В этой местности огромные высокие скалы и горы, где и спустился Фауст. Среди них есть одна столь высокая, что кажется, будто она поддерживает небо, и отсюда доктор Фауст мог увидеть город (якобы Краков — Авт.). Он не остановился в этом городе, но облетел вокруг него, оставаясь невидимым. На этой вершине доктор Фауст отдыхал несколько дней», с. 69.
И в другом месте Народная Книга Шписа цитирует текст, якобы написанный самим Фаустом: «Мефистофель ответствовал: «Поверь мне, мой Фауст, что ты за это время поднялся на 47 миль в вышину». После этого взглянул я на землю. Я видел здесь много королевств, княжеств и водных пространств, так что Я МОГ ХОРОШО ОБОЗРЕТЬ ВЕСЬ МИР — Азию, Африку и Европу. И находясь на такой высоте, я сказал моему слуге: «Теперь покажи и укажи мне, как называются те и эти страны и государства». Он это сделал и сказал: «Взгляни, вот по левую руку лежит Венгрия, далее здесь Пруссия, там наискось Сицилия, Польша, Дания, Италия, Германия. Завтра же ты увидишь Азию, Африку, также Персию, Татарию, Индию и Аравию. И так как ветер теперь дует сзади, то видим мы Померанию, Россию и Пруссию, а также Польшу, Германию, Венгрию и Австрию». На третий день я смотрел на большую и малую Турцию, Персию, Индию и Африку. Я видел перед собой Константинополь, а в Персидском и Константинопольском морях увидел множество кораблей и войска, двигавшиеся взад и вперед…
Смотрел я туда и сюда, на восход и на полдень, к закату и полночи, и если в одном месте шел дождь, то в другом гремела гроза, здесь падал град, в другом месте была хорошая погода, И МОГ Я НАБЛЮДАТЬ ВСЁ, ЧТО В ЭТО ВРЕМЯ ПРОИСХОДИЛО НА СВЕТЕ», с. 63.
Тема вознесения Фауста дьяволом на высочайшую гору (или горы) всплывает еще в одном месте Народной Книги: «Он был убежден, что некоторые высокие острова с их вершинами настолько высоки, что он оттуда сумеет, наконец, УВИДЕТЬ РАЙ, ибо об этом он не спрашивал своего духа и не должен был спрашивать. Особенно же на острове Кавказе, который превосходит своими вершинами и высотой своей все прочие острова, надеялся он непременно увидеть рай. Находясь на той вершине острова Кавказ, увидел он землю Индии и Скифию, а с восточной стороны до полуночи издалека в вышине далекий свет…», с. 71.
А вот еще один вариант. Фауст говорит Мефистофелю: «Мы осмотрели небо, ад и землю, но в вышине неслись драконы наши: при взгляде вниз казалась мне земля не больше как с ладонь мою размером. Мы видели все государства мира», с. 413.
Итак, в обеих версиях — германской и евангельской — упоминается подъем Фауста-Христа на необычайно высокую гору, или просто далеко ввысь, в воздух, в космос, откуда виден вообще весь мир «величиной с ладонь».
Народная Книга Шписа следующими словами подводит итог искушения Фауста: «Так продолжалось целый час, и Фауст так закоснел в грехе, что ему казалось, будто он и не помышлял о раскаянии. И здесь можно видеть, какие прельстительные зрелища дьявол представляет, чтобы Фауст в своем отступничестве не мог воротиться назад, более того, чтобы он еще веселее мог предаваться своему делу и думал: вот, я ничего еще злого и мерзкого не видел, но много радости и веселья», с. 44.
Мы видим хорошее соответствие обеих версий — германской и евангельской.
Многие авторы писали о Фаусте. Среди этого множества текстов были, оказывается, и такие, которые утверждали, что Фауст на самом деле был идеальным человеком, без духовных изъянов, и именно поэтому дьявол захотел его совратить. Но ведь это в точности совпадает с евангельской точкой зрения на Иисуса при его встрече с дьяволом. Приведем, например, версию Лессинга о Фаусте (в пересказе фон Бланкенбурга): «Действие открывается собранием адских духов, и подчиненные отдают отчет своему главе о предпринятых ими или выполненных деяниях… Последний выступающий из подчиненных адских духов докладывает, что он нашел на земле одного человека, к которому во всяком случае никак не подступиться. У НЕГО НЕТ НИ ЕДИНОЙ СТРАСТИ, НИ ЕДИНОЙ СЛАБОСТИ… У НЕГО ТОЛЬКО ОДНО СТРЕМЛЕНИЕ, ОДНА СКЛОННОСТЬ — НЕУТОЛИМАЯ ЖАЖДА НАУКИ И ПОЗНАНИЙ. «Ха, ха! — восклицает Сатана. — Тогда он будет моим, моим навсегда»», с. 251.
По Евангелиям, Фауст-Христос устоял перед искушениями Сатаны. А по негативной германской версии, поддался и продал свою душу.
Очень интересно, что и далее версия Лессинга о Фаусте отходит от реформаторской и оказывается близкой к евангельскому повествованию о Христе. По Лессингу, Мефистофель, получив задание от своего начальника поймать в свои сети Фауста, активно принимается за дело. И вроде бы все удается, однако совершенно неожиданно в финале выясняется, что силы ада потерпели поражение, что они посрамлены! Фауст устоял, а дьявол совратил вовсе не его, а всего лишь «призрак Фауста». Мы цитируем.
«Адские силы считают, что они выполнили свое дело; в пятом акте они поют ликующие песни, как вдруг появляется посланец небесного мира и самым неожиданным и все же естественным, для всех успокоительным образом прерывает эти песни. «Не торжествуйте, — говорит ангел, — вы не одержали победы над человечеством и наукой; божество не для того дало человеку благороднейшее из стремлений, чтобы сделать его навеки несчастным; тот, кого вы видели и кем ныне льстите себе надеждой обладать, был только призраком»», с. 252.
Выходит, что некоторые авторы, например Лессинг, несмотря на давление реформаторов, в общем сохранили исходную евангельскую доброжелательную точку зрения на Фауста-Христа.
Более того, в Народной Книге Шписа сохранился яркий след того, что беседа Фауста с дьяволом является переработкой фрагментов Евангелий. На вопрос Фауста о природе и возможностях духов, Мефистофель, в частности, произносит примечательную фразу: «И зовется наше царство Легион», с. 40. Как справедливо отмечают современные комментаторы, эта фраза вовсе не случайна: «Основано на искажении смысла евангельского текста (Лука 8,30). Когда Христос изгоняет демона из бесноватого, он заставляет его назвать свое имя (согласно старинному магическому представлению назвать демона — значит обезвредить его). Демон отвечает устами бесноватого: имя мое — Легион (то есть я не один, нас великое множество)», с. 380–381.
Таким образом, в центральной сцене совращения Фауста дьяволом четко звучат евангельские мотивы о столкновении Христа с бесами.
17. Договор с дьяволом, написанный и подписанный Фаустом, и приговор от имени Андроника-Христа, написанный в то же время от имени Бога
Напомним важный факт, обнаруженный нами при анализе жизнеописания Андроника-Христа и описанный в нашей книге «Царь Славян», гл. 2:6. Никита Хониат возмущенно и многословно описывает некий указ Андроника, составленный от имени самого Бога. Этот факт не дает покоя Хониату. Он долго и раздраженно рассуждает на данную тему.
Мы цитируем: «Начинался же этот приговор таким образом: «ПО ВНУШЕНИЮ БОЖИЮ, а не по повелению державного и святого государя и императора нашего определяем и объявляем, что для пользы государства и, в частности, для блага Андроника, СПАСИТЕЛЯ РИМЛЯН, необходимо…»» [933:1], с. 344; [934], с. 423. Приговор якобы был направлен против «дерзких крамольников» и требовал их смерти. К сожалению, Никита Хониат приводит лишь фрагменты этого приговора. Перечисляются угрозы в адрес злоумышленников, которые, дескать, ««в своем безумии не понимают, что ИЗОЩРЯЮТ МЕЧ ПРОТИВ САМИХ СЕБЯ». Так и подобным образом — из многого я привожу только немногое — говорилось В ЭТОМ БЕЗЗАКОННОМ ПРИГОВОРЕ» [934], с. 424.
