Елена Мельникова - Славяне и скандинавы
17. Торговые пути раннесредневековой Европы
Через бассейн Ильменя, прежде всего по Ловати, можно было добраться до Западной Двины, в том числе до ее южных притоков, таких, как Каспля. Через Касплю, Касплянское озеро и систему волоков достигали Днепра в районе Смоленска (точнее, у Гнездова западнее Смоленска). Такие же волоки между Двиной и Днепром использовали и путешественники, продвигавшиеся из Рижского залива по Западной Двине в глубь страны. В Гнездове переоснащали суда и проводили здесь некоторое время перед дальнейшим движением. Поэтому в Гнездове не позднее рубежа IX-X вв. возникло обширное поселение, в котором жили представители местных, верхнеднепровских балтских племён, славяне и скандинавы. Ремесленники, торговцы, воины, крестьяне имели, видимо, свои обособленные кварталы в пределах обширного ареала расселения, раскинувшегося между речками Свинец и Олына, впадавшими в Днепр. В Гнездове представлены также многочисленные находки западнославянского происхождения (как керамика, так и украшения); вполне возможно, что здесь осела и группа торговцев или ремесленников, прибывшая с Нижнего Одера. Точное определение этнического состава населения, однако, станет возможно только тогда, когда материалы Гнездова будут систематично опубликованы»90. По-видимому, существовало даже корабельное сообщение между речными системами Днепра, Вислы и Одера с помощью волоков. Так, в 1041 г. киевский князь Ярослав совершил поход на ладьях из Киева по Днепру и Вугу против мазовшан па Нижнюю Вислу91. Система волоков связывала между собой и Одер — Варту — Нотец — Вислу.
По Днепру достигали в конце концов Чёрного моря, а морем - Византии. Несомненно, на всех этих путях имелись опорные пункты, такие, как Киев, Чернигов, Гнездово, Ярославль, Ладога92. «Повесть временных лет» в начале XII в. очень подробно описывает круговорот торговых путей на Валдайской возвышенности: «Когда же поляне шли отдельно по горам этим, тут был путь из Варяг в Греки и из Грек по Днепру, а в верховьях Днепра волок до Ловоти, а по Ловоти можно войти в Ильмень, озеро великое; из этого же озера вытекает Волхов и впадает в озеро великое Нево, и устье того озера впадает в море Варяжское. И по тому морю можно плыть до Рима, а от Рима можно приплыть по тому же морю к Царьграду, а от Царьграда можно приплыть в Понт море, в которое впадает Днепр река. Днепр же вытекает из Оковского леса и течет на юг, а Двина из того же леса течёт и направляется на север и впадает в море Варяжское. Из того же леса течет Волга на восток и впадает семьюдесятью устьями в море Хвалисское. Так и из Руси можно плыть по Волге в Болгары и в Хвалисы и дальше на восток пройти в удел Сима (т. е. Приуралье. - Й. X.), а по Двине - в землю Варягов...»93 Этот путь на юг через Восточную Европу был уже известен до IX в.94, в IX—X вв. значение его резко возросло в результате как процессов внутреннего развития этих областей, так и деятельности скандинавских пришельцев, подъёма северной торговли. По сравнению с «Путем из варяг в греки» Волжский путь был более древним и в силу этого более важным, особенно на раннем этапе развития балтийской торговли. Но по мере освоения переходов из верховий Западной Двины в верховья Днепра, создания системы ладейных волоков Двинско-Днепровский путь не позднее рубежа IX—X вв. приобретает большое значение95.
Сравнительно слабыми оказались следы скандинавской оседлости в глубинных районах восточной части Центральной Европы, на территории Польши и ГДР. Немногочисленные находки указывают на более или менее эпизодическое использование водных путей вдоль Вислы и Одера. По ним попадали на Средний и Нижний Дунай и на Балканы, го есть непосредственно на территорию Византии. Древний «Янтарный путь», в предшествующие столетия связывавший римский Карнунтум, в устье Моравы, через Моравские ворота с устьем Вислы, в эту эпоху не играл значительной роли в сообщениях между севером и югом.
Область между Одером и Эльбой в IX—XI вв. подвергалась многочисленным локальным вторжениям викингов, пути которых проходили по рекам Пене, Варнов, Траве, а также по разветвленным внутренним водоемам, заливам и озерным системам. Подобная же ситуация складывается на южном побережье Северного моря, между устьями Эльбы и Сены.
В Западной Европе Франкская держава успешно оборонялась против викингов96. Вслед за первым вторжением данов во Фрисландию с 810 г. по инициативе Карла Великого началось строительство кораблей. В устьях крупных рек были сооружены опорные пункты для военных флотилий и размещена береговая охрана. В 820 г. эта береговая стража отразила крупнейшую попытку вторжения норманнов во Фландрию; провалилась и их попытка прорваться в Сену. Затем викингам удалось добиться успеха: порт Руан был разграблен. Однако норманны были отброшены франкской береговой обороной; они стали нападать на Британские острова. После свержения в 833 г. Людовика Благочестивого борьба за престол во Франкской державе и всеобщий упадок империи привели к пренебрежению береговой обороной. Результат не замедлил сказаться: уже в 834-838 гг. викинги подвергли Фрисландию ужасающему опустошению, которым открывается длительный, занявший более трех четвертей века период вторжения норманнов в охваченную раздорами Францию.
Крупные торговые центры побережья, такие, как Дорестад, и Вальхерен, раз за разом разрушались до основания; под угрозой находился Кёльн. 14 мая 841 г. норманны вновь захватили Руан, он был выжжен дотла. Земли в устье Рейна оказались во власти викингов В 842 г. они разгромили крупнейшую из гаваней, Квентовик (будущий Кале). Годом позже пал Нант, в 845 г. - Гамбург. В пасхальное воскресенье 845 г. был захвачен и разрушен Париж, а в 848 г. пал Бордо. Нападения продолжались в последующие десятилетия одновременно с образованием постоянных владений норманнов. На уничтожение были обречены значительные производительные силы и культурные ценности, прежде всего в прибрежных районах и в устьях крупных рек. Господствующий класс центрально- и западноевропейских государств не смог организовать эффективную оборону. В землях между Сеной и Луарой, по сообщению Пруденция, крестьяне в конце концов поднялись против своего недееспособного дворянства, чтобы самим организовать сопротивление вторжениям викингов; дворян они при этом беспощадно уничтожали.
Разбойничьи набеги викингов распространялись всё далее. Около 860 г. флот под водительством Хастинга вторгся в Средиземное море с целью разграбить Рим. Норманны, мало знакомые с географией Италии, вместо Рима обрушились на североитальянский город Луна. Сообщение хрониста живо воспроизводит методичность действий викингов: «Когда норманны опустошили всю Францию, предложил Хастинг двинуться на Рим и этот город, как ранее всю Францию, подчинить норманнскому господству. Предложение пришлось всем по нраву, флот поднял паруса и покинул побережье Франции. После многочисленных рейдов и высадок норманны, стремившиеся достичь собственно Рима, взяли курс на город Лунке, именуемый также Луна. Правители этого города, хотя и напуганные неожиданным, повергающим в ужас нападением, быстро вооружили горожан, и Хастинг увидел, что город нельзя взять силой оружия. Тогда пустился он на хитрость, а именно: он направил посланника к бургграфу и епископу города; представ перед высокопоставленными лицами, тот сообщил следующее: «Хастинг, князь датский, и все его люди, с ним вместе судьбою изгнанные из Дании, шлют Вам свой привет. Небезызвестно Вам, что мы, судьбой изгнанные из Дании, блуждая по бурному морю, прибыли наконец во Франкскую державу. Судьба предоставила нам эту страну, вторглись мы и во множестве битв с народом франков все земли державы подчинили нашему князю. После её полного покорения захотели мы вновь вернуться в свою отчизну; и сперва несло нас прямо на север, но потом измотали нас противные западные и южные ветры, и так не по своей воле, а в жестокой нужде оказались мы на Вашем берегу. Мы просим, дайте нам мир, чтобы мы могли закупить продовольствие. Вождь наш болен, терзаемый страданиями, желает он от Вас принять крещение и стать христианином; и буде свершит он это в своей телесной слабости перед смертью, то молит он Ваше милосердие и благочестие о погребении в городе». На что ответили епископ и граф: «Мы заключаем с вами вечный мир и крестим вождя вашего в веру Христову. Мы дозволяем вам также, по свободному соглашению между нами и вами, покупать, что вы захотите!» Посланник, однако, произносил лживые слова, и все, что он, полный коварства, выведал, то передал он господину своему злодею Хастингу.
Итак, заключили мирный договор и началась добрая торговля и общение между христианами и бесчестными язычниками.
Меж тем епископ приготовил купель, освятил воду, велел зажечь свечи. Мошенник Хастинг туда явился, в воду погрузился и воспринял крещение на погибель своей души. Поднятый из святой купели епископом и графом, он словно тяжелобольной вновь был отнесен на корабль. Там он тотчас созвал своих негодяев и открыл им омерзительный тайный замысел, им измышленный: «В следующую ночь сообщите вы епископу и графу, что я умер, и молите со слезами, что хотели бы меня, новокрещённого, похоронить в их городе; мои мечи и украшения и все, что мне принадлежало, обещайте им подарить». Сказано - сделано. Рыдая, спешат норманны к господам города и говорят: «Наш господин, ваш сын, ах! умер. Мы умоляем Вас, дозвольте похоронить его в Вашем монастыре и примите богатые дары, которые он перед смертью велел Вам передать». Обманутые этими лицемерными словами и ослепленные великолепием подарков, разрешили те предать тело земле в монастыре по-христиански. И посланники вернулись к себе и сообщили об успехе их хитрости. Хастинг тотчас велел, полный радости, собрать предводителей различных племен (tribus) и сказал им: «Теперь быстро сделайте мне погребальные носилки, уложите меня на них, словно мертвое тело, но при оружии, и станьте вокруг, словно носильщики кругом катафалка. Остальные должны поднять горький плач и крик на улицах, в лагере и на кораблях. Украшения, доспехи, отделанные золотом и драгоценными камнями топоры и мечи несите для всеобщего обозрения перед катафалком».
