Льюис Е. Каплан - Сталин. Человек, который спас капитализм
Эта «экономика предложения» порождала и процветание и дефицит, который производился правительством. Программы «Великого общества» Джонсона оказывали существенное влияние на экономику. Вдобавок к растущим расходам на медицинские программы (Medicare и Medicaid) общие затраты на здравоохранение также росли, поскольку средняя продолжительность жизни американцев возрастала. Хотя за счет федеральных налогов на газолин удалось построить шесть больших шестирядных автострад между штатами, Департаменту транспорта приходилось оплачивать их ремонт. Департамент здравоохранения, образования и социальной защиты рос как на дрожжах. Федеральное правительство накачивало экономику за счет возрастающего дефицита, тратя деньги не только на оборону, но и на социальные проекты, включая предвыборные расходы конгрессменов и сенаторов.
Концепция «экономики предложения» была применена в форме резкого сокращения налогов в 1981 году. Давая больше денег в руки потребителя, можно было стимулировать рост экономики. Это отразилось на ВВП, где потребительские расходы составляли уже 72 процента от всего объема. К несчастью, предсказанный рост национального производства не имел места. Вместо этого все больше и больше сфер бизнеса в США медленно, но постоянно наращивали снабжение своего производства за счет иностранных поставок, чтобы оставаться конкурентоспособными и рентабельными. Когда Сэ постулировал свою теорию в начале XIX века, это он не принял во внимание.
Впервые «рынок быков» на нью-йоркской фондовой бирже в послевоенную эру возник в конце 1950-х годов (на биржевом жаргоне «быки» обозначают брокеров, которые играют на повышение, в отличие от «медведей», которые играют на понижение курса акций; именно поэтому на фронтоне здания нью-йоркской фондовой биржи помещена скульптура, изображающая борющихся медведя и быка. — Прим. пер.). Эта эра продолжалась на протяжении 1960-х и до начала 1970-х годов, когда Казначейство США отменило золотой стандарт, и доллар был пущен в свободное плавание на международном валютном рынке. Настало время «медведей» на рынке, и силы этому процессу добавил нефтяной кризис. А рынок «быков» начался с революции в сфере электроники. Изобретение транзисторов, а затем создание микросхем драматическим образом изменили характер производства радио, телевизоров и других электронных приборов. Это привело также к устремлению индустрии США в зарубежные страны базирования, поскольку базовую цену применения новых технологий составляла цена труда. Но транзисторы и микросхемы, какими бы революционными ни казались они инвесторам с Уоллстрит, побледнели в сравнении с внедрением персональных компьютеров и Интернета, которые провели человечество в Эру Информации, изменившую сами способы коммуникации между людьми.
Рынок «быков» просуществовал почти два десятилетия, после чего пузырь лопнул, и Уолл-стрит взяла передышку перед очередным подъемом. Но еще когда сформировался первый рынок «быков», в финансовом сообществе возникла инновация, которая по-своему была более революционной для изменений в экономике США, чем внедрение микросхем или Эра Информации.
Введение механизма фондового опциона, сначала для высших руководителей компаний, а затем постепенно и для руководителей среднего звена, изменило все поведение американского бизнеса (фондовый опцион — предоставление сотрудникам корпораций права выкупать акции их компании по льготной, иногда очень сильно заниженной цене. — Прим. пер.). До введения этой системы в конце 1950-х годов высшие менеджеры отчисляли налоги до 91 процента от общего дохода. После сокращения налогового бремени при Кеннеди и Джонсоне в 1950 году эта цифра составляла уже 70 процентов. С другой стороны, если бы льготные акции были обналичены, они были бы обложены налогом от 20 до 50 процентов, и это позволило бы руководителю уволиться, унося немалый куш «из гнезда».
При рейгановском снижении налогов эти 50 процентов были увеличены до 60. Рынок «быков» в 1960-е годы стремился к отметке 1000 (по индексу Доу-Джонса. — Прим. пер.), с сопутствующим ростом котировок корпоративных акций важность фондового опциона превысила для высших руководителей все остальные соображения. При покупке акций других компаний повышалась их биржевая стоимость, в том числе и тех, которые находились в собственности руководителей. Негативная сторона заключалась в том, что руководители компаний не собирались использовать свои барыши на модернизацию предприятий, поскольку это вряд ли отразилось бы на цене их пакета акций.
Деньги, собранные покупаемой корпорацией, будь эта сделка совершена за живые деньги или акции или в комбинации, облагались налогом как приобретенный капитал, а главные руководители становились бы весьма богатыми людьми. Приобретающая корпорация видела бы рост цены своих акций, что отражалось бы и на стоимости «слитой» собственности. В течение развития рынка «медведей» в 1970-е годы эта тенденция в направлении слияний и приобретений несколько замедлилась. Но с появлением персональных компьютеров и дальнейшим развитием Эры Информации и нового «рынка быков» эта тенденция возобновилась еще с большей силой. Воистину, Эра Информации — неточное обозначение. С самого момента внедрения IBM занялась мощными компьютерами и приобрела почти мировую монополию на их использование, изменился сам характер обмена информацией. Оптовые торговцы и производители смогли отслеживать продвижение своих изделий. Выяснилось, насколько бессмысленно публиковать данные вручную, нежели чем в электронном виде. Оказалось, что расчеты и аналитику можно получить с молниеносной скоростью, что открывало новые пути для математических теорий, новых успехов в науке и технологиях, включая использование роботов вместо ручного труда. Сам по себе персональный компьютер только облегчил наступление этого нового времени.
В этом случае венчурный капитал играл основную роль в доставке этих инноваций на рынок. Но Интернет и сопутствующие коммуникации создавались за счет расходов правительства, и они предусматривали единый огромнейший рынок для компьютеров и их программного обеспечения. Это федеральное правительство выделяло средства для штатов и городов. Это федеральное правительство финансировало ликвидацию последствий стихийных бедствий — ураганов, землетрясений или наводнений. Ничто из этих непомерных расходов не стало бы возможным без Всемогущего Доллара. Частный капитал не мог поддержать национальный долг. Участвовать в этом могли только центральные банки стран-кредиторов, они способны были позволить себе такую роскошь. Учитывая количество избыточных долларов, которыми они владели, у них не оставалось альтернативы. Если бы правительство США объявило дефолт по своим платежам, это погубило бы экономику США, но также и экономику всего остального мира. Единственный элемент, недостающий в этом балансе, — как эти центральные банки накапливают доллары? Нефтедобывающие страны, безусловно, были наводнены долларами, но как быть со странами Западной Европы, Японией и, начиная с 1986 года, Китаем?
Трансформация экономики США от одного типа, приспособленного к производству, к другому типу, зависящему от услуг, происходила в течение более чем сорока лет. Истоки этого процесса можно найти в «холодной войне» и сдерживании коммунистической экспансии, сначала в Восточной Европе, а затем и в Азии. К 1960-м годам экономики этих стран уже восстановились после военных потерь. Их инфраструктура была работоспособна. Следующим шагом должно было стать создание их собственных валютных резервов. Поскольку доллар был официальным средством международных коммерческих платежей, необходимо было накапливать доллары, ведь золото исчезло как средство платежа. За исключением короткого послевоенного периода, крупнейшим потребительским рынком для экспорта были, да и сейчас остаются, Соединенные Штаты. С большим и подвижным населением, эта страна была притягательна для любой другой страны, желающей экспортировать свою продукцию. Это и наиболее конкурентоспособная страна в отношении розничной торговли. В отличие от Европы и Японии, где были созданы ограничения для конкуренции, в Соединенных Штатах с их философией свободного предпринимательства розничная торговля не знала преград для роста. Возникновение системы скидок революционизировало дистрибуцию и мерчандайзинг в США. Создание супермаркета и практическое исчезновение оплаты труда продавцов в системе самообслуживания радикальным образом изменили положение на розничном рынке. Смысл скидок был сфокусирован только на факторе цены, а когда доходило до продажи, то не требовалось обслуживания покупателя, все было гарантировано производителем, — и такая система имела преимущество перед обычными магазинами с их высокими затратами на труд работников.
