Евгений Пчелов - Рюриковичи. История династии
Иван III не испугался надвигавшейся опасности, в послании к новгородцам он особо подчеркнул свои родовые права на власть над городом. Это вызвало бурю на вече, и сторонники Борецких открыто заявили: «Московский князь многие обиды и неправды над нами чинит, хотим за короля Польского и великого князя Литовского Казимира». Великий князь Московский и митрополит Филипп направили к новгородцам посольство, пытаясь сохранить мир. Однако горожане не хотели идти на соглашение с Москвой. Весной 1471 года Иван принял решение начать войну. Впервые московский князь собирался в поход на Новгород в летнее время, которое традиционно считалось по погодным условиям неблагоприятным. Тем не менее московские рати выступили в поход. Очень быстро отдельные отряды новгородцев были разбиты московским войском. Псковичи в качестве союзников тоже начали войну с Новгородом. 14 июля на реке Шелони произошло решающее сражение, в котором войска Новгорода потерпели сокрушительное поражение. Исход битвы, вероятно, решила мощная московская конница.
Прибыв в Русу, Иван III приказал казнить часть попавших в плен бояр, взял выкуп с горожан и «мелких людей» отпустил. Вскоре в Коростыни был заключен мирный договор, по которому Новгород должен был выплатить великому князю 16 000 рублей откупа. Кроме того, для новгородцев устанавливался и великокняжеский суд. В 1475 году Иван выезжал в Новгород для суда над несколькими посадниками, на которых жаловались горожане (так называемое «Городищенское стояние»). В 1477 году в Москву прибыло посольство от части новгородского боярства, которое, стремясь сохранить свое привилегированное положение, предложило Ивану III называть себя их «государем», полностью ликвидировать новгородскую автономию, установить в городе власть княжеских наместников. Весной Иван направил ответное посольство, но, как только московский боярин Фёдор Давыдович изложил предложения Ивана по организации политической власти в городе, вече взбунтовалось. Противники Москвы опять взяли верх, и разъяренная толпа убила великокняжеских послов.
9 октября 1477 года Иван III начал новый поход против Новгорода. Новгородское войско заперлось в городе, и Иван, не встречая сопротивления, двигался по новгородским землям. В конце ноября, пройдя по льду Ильмень-озера, московские отряды взяли город в осаду. Сам Иван 27 ноября встал на левом берегу Волхова. Начались долгие переговоры. Между тем в городе наступил голод, начался мор. Под угрозой возмущения горожан новгородские бояре приняли все предложения Ивана, согласившись даже передать ему часть владычных и монастырских земель. Это был первый в русской истории случай конфискации княжеской властью церковных имуществ, считавшихся издревле неприкосновенными. Таким путем новгородские бояре пытались сохранить свои вотчины. Наконец в четверг, 15 января 1478 года, самостоятельному существованию Новгородского государства пришел конец. В город въехали московские бояре и дьяки. Во всех пяти новгородских концах горожане целовали крест великому князю. Самоуправление ликвидировалось полностью, и новгородское вече с тех пор перестало собираться. Иван «града же пленити не повелел», то есть никакое насилие над горожанами не учинялось, и присоединение Новгорода произошло мирным путем. Репрессии коснулись лишь восьми бояр, которых, в том числе и знаменитую Марфу Борецкую («Марфа-посадница»), под конвоем отправили в Москву. Вечевой колокол Новгорода также был привезен в русскую столицу. Это означало, что Новгород органично влился в структуру земель Московского княжения. С тех пор значение его стало постепенно падать, пока и вовсе не сошло на нет. История Новгородского государства завершилась.
Присоединение новых земель к Москве продолжалось и в других северных направлениях. В 1471 году Иван направил отряд под командованием воеводы князя Фёдора Давыдовича Пестрого-Стародубского на исследование северо-восточных земель, прилегавших к Русскому государству. Всю зиму 1471/72 года московское войско шло через непроходимые и глухие таежные леса, пока, наконец, не добралось до Камы. Оттуда воевода «на плотах и с коньми» двинулся дальше по ее притокам, а затем на Чердынь. В Перми в то время находился некий князь Михаил, в политическом отношении зависевший от Новгорода. В нескольких сражениях с пермяками (самое крупное — у реки Колвы, где был взят в плен пермский воевода Качаим) московские рати одержали победу. Были захвачены некоторые городки, в том числе Искор. На слиянии рек Колвы и Почки был построен новый городок — форпост московского влияния на северо-востоке. Таким образом, северная часть Пермской земли вошла в состав Руси, и граница государства Ивана III подошла к Северному Уралу и бассейну реки Обь, тем самым Кондийским, Обдорским и Угорским землям, которые были освоены русскими позднее. Эта полонизация Севера проходила в большинстве случаев мирным путем. Постепенное продвижение на север и восток сопровождалось приведением местных племен к присяге великому князю и обложением их данью.
Воссоединение русских земель продолжалось и за счет уделов ближайших родственников Ивана. Так, в июле 1481 года в Москве скончался бездетный младший брат великого князя Андрей Меньшой, владевший Вологдой. Весь свой удел он завещал Ивану. В 1482 году московский властитель заключил договор со своим родственником — внуком Дмитрия Донского Михаилом Андреевичем верейским. Последний отказывался от своих прав на Белоозеро и оставался лишь пожизненным его владельцем без права передачи владения своему сыну Василию. Однако вскоре Василий, получивший в истории прозвище «Удалой», своими руками поставил точку в недолгой истории всего Верейского княжества. Когда у Ивана III родился внук, великий князь захотел «одарить» сноху семейными ценностями. Но оказалось, что жена Ивана Софья Палеолог раздаривала великокняжеские драгоценности своему брату Андрею и его дочери Марии, жене Василия Михайловича. Разъяренный Иван приказал изъять у верейского княжича все «приданое», а самого его схватить и посадить в тюрьму. Не дожидаясь этого, Василий Удалой бежал в Литву, где Казимир IV пожаловал ему Любеч. Поскольку наследник верейского стола остался в Литве навсегда, его отец Михаил Андреевич вынужден был заключить с Иваном договор о передаче в удел великого князя после своей смерти всех своих владений. Старый Михаил Андреевич скончался в апреле 1486 года, и его земли Верея и Малоярославец были присоединены Иваном к Московскому княжеству.
В январе 1483 года умер рязанский князь Василий Иванович. С его сыном Иваном, племянником Ивана III, был заключен новый договор, по которому Рязани запрещалось вести самостоятельную внешнюю политику. Таким образом, хотя формально княжество оставалось самостоятельным, важнейшая сфера жизни любого независимого государства была для него закрыта.
В середине 1480-х годов наступил черед другого некогда сильного княжения, давнего соперника Москвы — Твери. Силы Твери были уже не те, что раньше. Слабое княжество, под управлением князя Михаила Борисовича, который не отличался выдающимися государственными способностями, не могло более соперничать с усилившейся Москвой. Еще ранее 1485 года многие тверские бояре покинули Михаила Борисовича, видя возможный скорый конец Твери. Не имея внутренней поддержки, тверской князь мог рассчитывать только на союз с противниками Москвы, прежде всего с королем Казимиром. Это был последний шанс сохранить политическую независимость. Зимой 1484/85 года Михаил принял решение жениться на внучке короля. Это означало разрыв Твери с Москвой и ее переориентацию на Литву. Иван III спешно собрал войска и двинул их на Тверь. Не готовый к войне Михаил Борисович запросил мира и заключил с Иваном договор, в котором признал себя «молодшим» братом. В договоре Иван именовал себя «великим князем Всея Руси» — в соглашении с немосковским князем этот титул фигурирует впервые. По договору, Тверь отказывалась от самостоятельной внешней политики. А в сентябре 1485 года Михаил Борисович бежал в Литву, и Тверь вошла в состав Московского государства.
Другим важнейшим направлением деятельности Ивана III была борьба с Ордой и ее сателлитами. Перед новым могучим государством встала задача окончательно сбросить с себя позорное ярмо ордынского ига. Уже при восшествии на престол Иван даже не стал обращаться к Орде за формальным разрешением. Время, когда московские князья униженно ездили в Орду за ярлыками на свои земли, безвозвратно прошло. Да и сама Орда вырождалась как государство. Экономика ее была примитивной, ордынцы жили преимущественно грабежом соседей, взиманием дани с мелких племен, войнами. Былая слав Орды навсегда закатилась, и дряхлеющее государство лишь по инерции еще продолжало верить в свое могущество. Но на развалинах Джучиева улуса создавались и крепли новые государства, в них ордынские силы как бы обретали второе дыхание: Казанское ханство, Астраханское, опасным соседом был и Крым. Однако их силы были несоизмеримо меньшими, чем у Золотой Орды Узбека или Тохтамыша. Они могли лишь совершать кратковременные набеги на Русь, и, разумеется, не в состоянии были достичь превосходства над Москвой.
