Анатолий Фоменко - Империя – I
Надо ли говорить, с каким живым интересом слушали у костров местные жители рассказы отважных миссионеров.
Сначала недоверчиво, затем начинали поддакивать, потом с жаром начинали поиски подтверждений. И находили. Кувшины, украшения, развалины и т.п. Которые можно интерпретировать и так и этак. Ведь не было же выбито на седых камнях: «это – гомеровская Троя, разрушенная в тринадцатом веке до новой эры».
А затем приходят другие ученые. В результате пишутся солидные археологические отчеты об обнаружении «на местности» подтверждений исторических источников.
А местные жители начинают испытывают чувство гордости при виде богатых туристов, толпами начинающих прибывать в их деревню – взглянуть на «развалины древней столицы».
Значительно и сурово «вспоминают» теперь о прежнем величии своей деревни ее обитатели, окруженные восторженными заезжими любителями ветхой старины. Кир опирался вон на тот валун, который слева. Там есть отпечаток его ладони на камне.
Таким образом, все довольны.
Выступить сегодня с критикой этой точки зрения, означает вызвать:
1) гнев многих ученых историков и археологов, предшественники которых допустили когда-то много оплошностей и ошибок,
2) негодование местных жителей, свыкшихся с приятной и финансово полезной для них легендой,
3) возмущение туристических компаний, делающих деньги на демонстрации «подлинных остатков древнейшей цивилизации»,
4) обиду у тысяч доверчивых туристов, трепетно прикасавшихся к священным обломкам «древнейших статуй».
И все они произнесут: « Не могли столько людей ошибаться столько лет!».
Не смеем спорить.
Напомним только, что когда-то люди искренне верили, будто Земля – плоский блин на спинах четырех слонов. И будто Солнце вращается вокруг Земли. И никто их специально не обманывал. Просто таков путь эволюции научного знания: от ошибок к истине.
История науки знает достаточно примеров массовых искренних заблуждений.
Так создавалась скалигеровская история и скалигеровская география. Мы видим, что некоторые искажения могли возникать естественным образом – из-за путаницы в старых картах, хрониках и т.п. И не обязательно потому, что кто-то хотел кого-то преднамеренно обмануть.
Так появилось несколько Африк, несколько Монголий, несколько Индий, несколько Галлий, и т.д. И началась естественная путаница между ними – куда же следует отнести события, описанные в том или ином тексте?
1. 3. Скучные настоящие путешествия и увлекательные кабинетные
Наряду с описанным процессом накопления ошибок происходил, вероятно и еще один, не менее важный. Он касается географических описаний, столь популярных в средние века. Конечно, среди них были и реальные путевые заметки, скорее всего краткие и сбивчивые. Читать их было тяжело и даже скучно.
Но были и такие, которые носили кабинетный характер, когда ученый, сидя, скажем, в Риме, собирал разнообразные путевые записки реальных путешественников, и на их основе составлял расширенный увлекательный текст, называя его «путешествием». Это был безусловно полезный, важный, но все-таки кабинетный труд. Наряду с несомненными достоинствами, ему были присущи и важные недостатки.
Вот, например, какой-то реальный древний путешественник XIII-XIV веков из Венеции отважился посетить далекую Древнюю Русь – Орду – Великую империю, кратко описав ее как «далекую страну в Азии». То есть как «Индию в Азии».
Через какое-то время краткий фрагментарный текст его путевых заметок попадает к европейскому кабинетному ученому, работающему, скажем, в Риме и собирающему информацию о далеких странах. С интересом и уважением берет он в руки случайно попавший к нему краткий путеводитель.
Но этот римский ученый, например, XVI века, живет уже в эпоху, когда название «Индия» закрепилось за ее современным местоположением. А прежний смысл слова «индия» – «далекая страна» уже забыт. И видя, что в путеводителе говорится об «Индии в Азии», он решает, что перед ним – одно из первых древних описаний путешествия в Индию в ее современном понимании.
И римский ученый XVI века совершенно искренне дополняет старый короткий рассказ своего венецианского предшественника XIII-XIV веков новыми действительно достоверными сведениями о замечательной стране Индии. Где водятся слоны, носороги и творятся многие другие удивительные вещи.
А чтобы современникам интереснее было читать, он сообщает также и о людях с одной ногой, о кентаврах, о птице феникс и т.п. Якобы, сам их видел и даже чуть было не погиб в пасти гигантского крокодила с головой медведя.
Получается что-то вроде описаний географических путешествий, созданных Жюлем Верном. Сам он никогда в далекие страны не выезжал, под водой на «Наутилусе» не плавал и в щупальцах чудовищного спрута не погибал. Спокойно сидел в тихом кабинете, пользовался энциклопедиями, реальными путевыми записками и творил захватывающие романы, которые тут же расхватывались благодарными читателями.
Надо полагать, в средние века этот жанр увлекательных географических путешествий был не менее популярен. Людей всегда влекли далекие загадочные страны. Самим поехать – сложно и опасно, а вот прочитать про них очень хочется. Вспомните хотя бы свое детство – как вы увлекались Жюль Верном.
Итак, римский ученый XVI века создает нечто подобное жюль-верновскому географическому роману, опираясь на реальное путешествие своего венецианского предшественника XIII-XIV веков.
Проходит время и подновленное «римское путешествие» начинает свою самостоятельную жизнь.
В конце концов, оно попадает к немецкому ученому историку XVII-XVIII веков, собирающему средневековую информацию о далеких странах. С интересом и уважением берет он в руки случайно попавшее к нему «Путешествие в Индию». Что же сообщает ему «средневековый путешественник» ?
Немецкий ученый отбрасывает россказни об огнедышащих драконах и чудовищах-китах, целиком глотающих корабли. Все-таки на дворе уже XVIII век.
Зато ко всему остальному от относится уже с полным доверием и начинает «научную реконструкцию путешествия». И, естественно, быстро приходит к выводу, что путешественник посетил Индию в ее современной локализации! Ведь рассказывается о слонах, носорогах, крокодилах и т.п.
Но заключение это – неверно, поскольку венецианский реальный путешественник был в действительности в Древней Руси. В «далекой стране», то есть в «Индии». А весь «современно-индийский колорит» добавил средневековый «жюль-верн» XVI века.
Мы столкнулись с эффектом слоистой хроники. Первый ее слой – подлинный и краткий – путешествие в Древнюю Русь – Орду, то есть в «далекую страну – индию». А второй – более подробный, но литературный – позднее описание Индии в ее современном смысле.
Нам возразят: Это – ваши теоретические построения. А где примеры таких слоистых географических описаний путешествий?
Они есть.
Через несколько глав мы о них расскажем. Мы не случайно выбрали здесь в качестве примера некоего знаменитого венецианского путешественника.
2. Сравнение Запада и Востока в работах А. С. Хомякова
2. 1. Об Алексее Степановиче Хомякове
Мы отдаем себе отчет в том, что восприятие настоящей главы может вызвать у читателя определенные психологические неудобства. Поскольку все изложенное весьма противоречит привитой нам с детства картине взаимоотношений между Востоком и Западом. Грубо, но все-таки довольно точно, эту традиционную картину можно описать словами: «просвещенный свободный Запад» и «отсталый рабский Восток». В этом противопоставлении к Востоку обычно относят и Русь.
Все изложенное выше ломает эту привычную картину.
И теперь мы с удивлением начинаем осознавать, что другой, – все же существовавший, – взгляд на Запад и Восток, который сегодня преподносится нам обычно как якобы исполненный курьезов и парадоксов, на самом деле куда более верен, чем тот, к которому мы привыкли.
Мы имеем в виду славянофилов. По крайней мере, некоторых из них.
В качестве примера напомним читателю о работах широко известного А. С. Хомякова.
Алексей Степанович Хомяков родился в Москве, на Ордынке… 1 мая 1804 года. Он происходил из старинной русской дворянской семьи, в которой свято сохранялись и дедовские грамоты, и родовые рассказы «Лет за двести в глубь старины». О пращурах, которые… еще с XV века… со времен Василия III, верою служили государям Московским ловчими и стряпчими.[63], с.5.
Получил блестящее образование. Его учителями были известные профессора того времени [63], с.6.
К 1819 году относится его первый собственный литературный труд: Перевод Тацитовской «Германии» (позже опубликованный в «Трудах Общества любителей российской словесности при Московском университете»). [63], с.6.
