Игорь Зимин - Царские деньги. Доходы и расходы Дома Романовых
Возвращаясь к комиссару Временного правительства над бывшим Министерством Императорского двора, отметим, что в определении судеб царской собственности именно Федору Александровичу Головину предстояло сыграть важную роль. Ф.А. Головин (1867–1937?) не был новичком в коридорах власти. Выпускник знаменитого Училища правоведения, он делал карьеру в земских структурах, являясь одним из основателей партии кадетов. Как члена ЦК партии кадетов837, Головина избрали председателем II Государственной думы. И Николай II в 1907 г. несколько раз принимал его в своих резиденциях именно как председателя Думы.838 Став преемником В.Б. Фредерикса, Ф.А. Головин сохранял за собой эту должность вплоть до 4 декабря 1917 г.
9 марта 1917 г. жизнь Николая II в очередной раз легла на чашу весов истории. Естественно, на протяжении недели его судьба неоднократно обсуждалась в двух центрах власти, сложившихся в ходе революции в Петрограде. С одной стороны, Временное правительство было готово выслать Николая II вместе с семьей в Англию. А.Ф. Керенский заявил, что он лично будет сопровождать императорскую семью в Мурманск. С другой стороны, Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов категорически возражал против такого варианта. И именно 9 марта 1917 г. два органа власти впервые столкнулись по вопросу о дальнейшей судьбе царя.
В этот день информация о готовящейся высылке царя в Англию как о свершившемся факте поступила в Петросовет. В результате, немедленно состоялось заседание Исполкома Совета. Отношение к этому варианту развития событий поставили на голосование, и члены Совета единогласно высказались против высылки царской семьи из России.
В Царское Село немедленно отправили представителя Петросовета СД. Мстиславского в сопровождении отряда л-гв. Семеновского полка и роты пулеметчиков. Судя по его воспоминаниям, ситуация вокруг дворца была весьма напряженной, поскольку Мстиславский получил приказ «любой ценой» обезопасить революцию от реставрации.839 Практически предполагался «переезд» Николая II в Петропавловскую крепость либо «ликвидация вопроса здесь же».
С огромным трудом, угрожая немедленным началом боевых действий против охраны, Мстиславский проник во дворец: «…По каким-то проулкам, темными переходами, мы прошли в широкий подземный переход, мимо запертых засовами, забитых дверей, около которых лишь кое-где застыло серели фигуры часовых».840
По его словам, в подвале Александровского дворца находилось не менее батальона стрелков, которые сменили охрану 8 марта 1917 г. Внутри дворца не было ни одного солдата. Офицеры стрелков были оскорблены недоверием Петросовета, подчеркивая, что «мы чуть не с бою заняли караул: сводно-гвардейский полк ни за что не хотел сменяться, а мы ему не верим», и заверяли, что «вывезти «Его» мы не дадим». Проверка системы охраны показала, что дворец и окружающий его парк охраняется тройным рядом караулов и застав, что правое крыло дворца, в котором находился бывший император, наглухо изолировано от левого крыла, где находились бывшая императрица с детьми. Тем не менее Мстиславский потребовал «предъявления» ему бывшего царя. После долгих споров пришли к компромиссу, что царь пройдет «мимо» представителя Петросовета. Когда бывший император проходил «мимо», он был «в кителе защитного цвета, в форме лейб-гусарского полка, без головного убора».841
К этому времени стало ясно, что «английский вариант» не проходит не только из-за позиции Петросовета. Дело в том, что английская пресса и левая часть Палаты общин начали кампанию по отказу от предоставления семье Николая II политического убежища в Англии. В результате 10 апреля 1917 г. Георг V дал указание личному секретарю лорду Стэмфорхэму, ссылаясь на негативное отношение общественности, предложить премьер-министру информировать Временное правительство, что правительство Англии вынуждено взять свое предложение обратно, а посему до окончания войны въезд бывшего российского монарха и его семьи в пределы Британской империи не возможен.
Туманный Альбион всегда прагматичен в своих решениях. Формула о том, что у Британии нет постоянных друзей и врагов, а есть постоянные национальные интересы, продолжала действовать. Даже если она шла вразрез с обычной человеческой моралью. Хотя какая в политике мораль… Забегая вперед, приведем текст письма (9/22 сентября 1918 г.), написанного английским королем Георгом V своей кузине, сестре Александры Федоровны – маркизе Виктории Мильфорд (Баттенбергской): «Глубоко сочувствую Вам в трагическом конце Вашей дорогой сестры и ее невинных детей. Но, может быть, для нее самой, кто знает, и лучше, что случилось, ибо после смерти дорогого Ники она вряд ли захотела бы жить. А прелестные девочки, может быть, избежали участь еще более худшую, нежели смерть от рук этих чудовищных зверей».842
27 марта 1917 г. последовало важнейшее постановление Временного правительства, согласно которому денежные капиталы, принадлежащие Кабинету «бывшего императора» и состоявшие в распоряжении Кабинета, подлежали зачислению в доход Государственного казначейства.843 Это были колоссальные суммы. В результате уже в конце марта 1917 г. Николай II и Александра Федоровна поняли, что им предстоит серьезнейшее «выяснение отношений» по поводу их собственности с новой «демократической» властью.
Эти принятые на протяжении марта 1917 г. решения Временного правительства определяли его действия по отношению к семье Романовых вплоть до октября 1917 г.
Следует сказать несколько слов и о великих князьях в контексте нашей темы. Надо отметить, что отношение к великим князьям со стороны Временного правительства было строго «дифференцированным». Все зависело от их «поведения» накануне Февральской революции 1917 г. Например, великий князь Дмитрий Павлович и, соответственно князь Феликс Юсупов (женатый на племяннице Николая II, великой княгине Ирине Александровне) ходили в героях как убийцы Распутина. Поэтому дворец Ф. Юсупова даже охраняли от возможных эксцессов.
В свою очередь, некоторые из Романовых, принеся присягу Временному правительству, всячески демонстрировали свою лояльность по отношению к новой власти. Даже если эта демонстрация сопровождалась весьма ощутимыми материальными потерями. Так, великий князь Сергей Михайлович (застреленный большевиками на краю шахты под Алапаевском) подписался на «Заем Свободы» на 514 650 руб.
Хорошо известно, что весной 1917 г. основную часть населения страны волновали два вопроса: война и земля. Поэтому после отречения Николая II (2 марта 1917 г.) и Михаила Александровича (3 марта 1917 г.), великие князья публично заявили о признании Временного правительства. И, что характерно, в своих заявлениях некоторые из них заявили о своем отказе от удельных земель.
Надо заметить, что впервые этот вопрос поднимался еще в 1906 г., когда П.А. Столыпин начинал «раскручивать» свою знаменитую аграрную реформу. Тогда ему остро был необходим значительный фонд свободных земель, наличие которого позволило бы смягчить напряженность, вызванную массовым безземельем крестьян в центральных губерниях России.
Для решения вопроса об удельных землях, фактически «кормивших» великих князей, дважды проводились совещания у Николая II (30 июля и 9 августа 1906 г.). В своих дневниковых записях Николай II, как обычно, отметил только сам факт таких встреч: 30 июля – «У меня был обмен мнений с пятью членами семейства относительно удельных земель»; 9 августа – «В 2 '/ поехал с ним на Ферму, где произошло совещание со всеми наличными членами семьи и министрами: Двора, Внутр. Дел, финансов, Главноупр.
Землед. и Кочубеем все по тому же вопросу об арендных удельных землях. Заседание кончилось в 5 час».
Об итогах обсуждения этого очень важного для великих князей вопроса пишет в дневнике великий князь Константин Константинович (9 августа 1906 г.): «Митя, Николаша, Петюша, Николай, Георгий и Сергей, а также Владимир с сыновьями Борисом и Андреем и я были позваны к Государю в фермерский дворец на совещание. Были там еще министры: внутренних дел Столыпин, финансов – Коковцев, земледелия – князь Васильчиков, двора – барон Фредерике и начальник Управления уделов – князь Кочубей. Обсуждался вопрос, по которому Государь созывал нас 30 июля. Николай предложил ввиду политической необходимости пойти навстречу безземельным крестьянам, не продавать арендованной земли, а пожертвовать ее. Но, вникнув в это предложение, пришли к заключению, что жертва будет настолько ощутительная для некоторых членов семьи и что потеря доходов настолько сократит наше содержание, что жертвовать невозможно. Решили все-таки землю продавать».844
Летом 1906 г. пик Первой русской революции был уже пройден, благодаря усилиям П.А. Столыпина начала восстанавливаться дееспособность вертикали власти, поэтому тогда сочли возможным отказаться от «широкого жеста», поставив во главу угла материальные интересы великих князей.
