Евгений Пчелов - Рюриковичи. История династии
Между тем вопрос о поездке князей в Орду затягивался. В 1428 году дядя и племянник заключили новый договор, очень выгодный для Юрия, признавшего себя «младшим братом» по отношению к московскому князю. Удел Юрия ограничивался Галичем и Вяткой. При этом Василий обязывался помогать галицкому князю, что вскоре и доказал на деле. В 1429 году к Галичу подошли ордынцы. Они осаждали город примерно месяц, но не могли взять его, разоряя лишь окрестности. На Крещение (6 января 1429 года) набегом была взята Кострома и два других небольших городка. Захватив добычу, ордынцы ушли на Волгу. Василий послал за ними погоню под водительством князей Андрея и Константина Дмитриевича и нескольких воевод. Поход оказался неудачным, лишь отдельным отрядам удалось разгромить небольшие группы врагов и отбить полон. «Царевича и князя» Алибабу так и не догнали. Неблагодарный Юрий зимой 1430 года «разверже мир» с Василием, и московский князь послал дядю Константина на Галич. Ситуация 1425 года повторилась в точности: Юрий бежал на Суру, а Константин не сумел переправиться за реку и вернулся в Москву. Юрий перебрался в Нижний Новгород, а потом вернулся в Галич.
В 1430 же году Василий ездил к Витовту на пир в Троки по случаю предполагавшейся его коронации. Туда же, помимо московского князя и митрополита Фотия, приехали князья тверской, рязанский, представители ордынцев, послы Византии, находившийся в изгнании Валашский господарь, король Польши Ягайло, великий магистр Прусский, ландмаршал Ливонский и некоторые другие, более мелкие правители. Но коронация расстроилась из-за активного противодействия польских магнатов, и Витовт так и остался без короны. Эта неудача, по-видимому, настолько сильно подточила его силы, что в том же году он скончался, а литовским князем стал другой Гедиминович, брат Ягайло, — Свидригайло. Со смертью Витовта ушла в небытие целая эпоха истории Литвы и русско-литовских взаимоотношений. В следующем году, 2 июля, скончался и митрополит Фотий. Уход с политической арены таких крупных фигур развязал руки Юрию, решившему, что теперь он может добиться успеха в Орде. Оба князя начали приготовления к отъезду.
В августе, после длительных молебнов и раздачи милостыни по монастырям, отобедав на лугу против Симонова монастыря, Василий II поехал в Орду ко двору хана Улу-Мухаммеда в сопровождении хитрого и ловкого боярина Ивана Дмитриевича Всеволожского, потомка смоленских удельных князей, служившего по Москве. Чуть позже, в середине сентября того же 1431 года, поспешил в Орду и Юрий, вернувший великому князю договор 1428 года со «складною вместе». Оба претендента отправились к хану с богатыми дарами, без которых, как водится, ни одно дело не решалось. В Орде у Василия нашелся влиятельный покровитель — некий вельможа Минбулат, который оказывал московскому князю «честь великую». Юрия же он держал «в истоме», то есть попросту в плену. Но и за Юрия вступился покровитель — знатный ордынец Тегиня из известного рода Ширинов. Он «силою» забрал галицкого князя от Минбулата и вместе с ним отправился в Крым, где они и провели всю зиму. Тегиня обещал Юрию поддержку, но и москвичи не сидели сложа руки. Боярин Всеволожский провел в пользу Василия большую «работу» среди ордынской аристократии. Особым влиянием здесь пользовался князь Айдар, которому Всеволожский сумел внушить мысль, что в случае передачи ярлыка Юрию возрастет и влияние при дворе Тегини, грозившее Айдару и другим князьям серьезными осложнениями («а вас что тогда будет?»). Кроме того, Юрий был «побратимом» Свидригайло, с которым у ордынских вельмож сложились сложные отношения.
Власть хана в Орде все более и более попадала в зависимость от влияния тех или иных усилившихся вельмож, это не было уже прежнее единодержавие, поэтому голоса Айдара и других ордынцев достигли цели. Улу-Мухаммед решил передать стол Василию и приказал, как только появится Тегиня, убить его. Весной 1432 года Тегиня и Юрий приехали из Крыма. Они были предупреждены верными людьми о решении хана, но Юрий решил идти до конца. Разгорелся спор князей, каждый предъявлял свои аргументы, но исход дела решил все тот же Всеволожский. Он выступил перед ханом с речью, в которой отметил, что Юрий хочет стать князем не по воле хана, а по «мертвой грамоте отца своего», Василий же, напротив, добивается, прежде всего, ханского ярлыка, так как признает себя вассалом Орды, а Русь ее улусом. К тому же хитрый царедворец как бы невзначай заметил, что Василий уже который год сидит на престоле, исправно неся службу «тебе, своему государю». Эти слова решили исход разбирательства: Улу-Мухаммед отдал ярлык Василию, но, опасаясь Тегини, присоединил к владениям Юрия и выморочный Дмитров. Юрий должен был вести коня под Василием в знак покорности, но великодушный великий князь освободил своего дядю от такого унижения. По возвращении на Русь Василий был поставлен в Москве на великокняжеский стол ордынским послом царевичем Мансыр-уланом 5 октября 1432 года. Юрий ушел к себе в Галич, Дмитров Василий скоро присоединил к своим владениям. Но успокоение на Руси опять оказалось лишь временным.
Дальнейшая борьба за Москву разгорелась по инициативе все того же боярина Всеволожского.
Московский князь достиг совершеннолетия, надо было подумать и о будущем престола. Поэтому осенью 1432 года состоялось обручение Василия с сестрой серпуховского и боровского князя Василия Ярославича — Марией. Это событие привело в смятение Всеволожского. Хитрый авантюрист стремился к лидирующему положению в политической жизни Руси. Проводя умелую матримониальную политику, он хотел подчинить своему влиянию практически все крупные княжества. Сам Всеволожский был женат на внучке Василия Вельяминова, московского тысяцкого, одна из дочерей Ивана Дмитриевича была женой сына Владимира Храброго — Андрея Радонежского. Их дочь, в свою очередь, обручилась с Василием Юрьевичем, сыном Юрия звенигородского и галицкого. Еще одна дочь Всеволожского вышла замуж за тверского великого князя. Мечтал Всеволожский и о родстве с Василием, намереваясь выдать за него какую-либо свою родственницу. И вот теперь планы интригана рушились. Желая добиться реванша, Всеволожский отправился в Углич к Константину Дмитриевичу, затем в Тверь, но не найдя ни там, ни там поддержки, наконец, прибыл в Галич к Юрию.
Между тем 8 февраля 1433 года в Москве состоялась свадьба Василия II с Марией боровской. На свадьбе Юрий не присутствовал, но были приглашены два его сына — Василий и Дмитрий Шемяка (прозвище Шемяка происходит от татарского слова «чимэк» — наряд; помимо Дмитрия Юрьевича, это прозвание носили из Рюриковичей ещё два князя — князь Иван Васильевич Пронский, потомок рязанских князей, живший в XVI веке, и князь Дмитрий Данилович Гагарин, из рода стародубских князей, служивший воеводой в Свияжске в 1571 году). Во время пиршества великая княгиня Софья Витовтовна увидела на Василии Юрьевиче драгоценный пояс, который когда-то принадлежал Дмитрию Донскому. По преданию, этот пояс был приданым Евдокии, но на свадьбе Донского тысяцкий Василий Вельяминов якобы подменил его. Потом пояс перешел к сыну Вельяминова — Микуле, от него к его дочери, ставшей женой Ивана Всеволожского, и далее, через родственные связи оказался в руках Василия Юрьевича. Софья в гневе сорвала пояс с Василия прямо на пиру, и оскорбленные Юрьевичи уехали из Москвы к отцу. (Этот исторический момент послужил впоследствии сюжетом для известной картины П. П. Чистякова, хранящейся в Русском музее и ныне.) По некоторым известиям, пояс на Василии опознал боярин Закарий Иванович Кошкин, предок Романовых, который был двоюродным дядей Марии Ярославны.
Страсти разгорелись, давняя вражда вспыхнула с новой силой. Юрий собрал войско и выступил на Москву. Великий князь узнал о действиях своего дяди, когда тот уже был в Переяславле. Василий II отправил спешно к Юрию посольство, которое прибыло к нему у Троице-Сергиева монастыря. Предложение о мире было отвергнуто главным образом благодаря все тому же неугомонному Всеволожскому. Боярин не дал послам «о миру ни слова молвити», вследствие чего между боярами «бысть брань велика и слова неподобныя». Послы великого князя вернулись в Москву «бездельными», то есть ничего не достигши. Василий II, собрав сколько мог воинов, выступил в поход и встретил дядю на берегу Клязьмы в верстах 20 от Москвы. Нестройные полки Василия II не выдержали боя, московское же ополчение вообще показало себя с самой худшей стороны, москвичи не оказали никакой реальной помощи: «мнози бо от них пияни бяху, а и з собою мед везяху, чтоб пити еще». Приехав в Москву, Василий забрал жену и мать и ринулся в Тверь, а оттуда в Кострому. Юрий отправился вслед за ним и захватил великого князя в плен. Василию II пришлось бить челом новому московскому князю. Юрий дал в удел племяннику Коломну и после пира отпустил его туда вместе со всеми боярами. Сам же бывший звенигородский князь наконец-то достиг желанной цели: занял московский великокняжеский стол.
