Восточный деспотизм. Сравнительное исследование тотальной власти - Карл Август Виттфогель
В обществе, где на одном конце располагалась полная власть, а на другом – полное подчинение, людям, не имевшим личной свободы, приходилось очень тяжело. Их положение несколько улучшалось оттого, что в определенных гидравлических цивилизациях и в богатых семьях рабов порой было очень много.
Изменения классовой структуры, происходившие в завоевательных обществах
Рабство затрагивало нижний слой восточного общества, а завоевание – верхний. И вправду, завоевание могло изменить традиционную структуру захваченной области так сильно, что мы вполне можем определить его результат как покоренное общество. Социология завоевания в основном подчеркивает связь завоевания с появлением стратифицированных обществ (назовем это первичным завоеванием); и этот процесс, не слишком подробно зарегистрированный, несомненно, заслуживает внимания. Но захват врагом страны может привести к дальнейшему расслоению уже стратифицированных обществ (вторичное завоевание, по нашей терминологии); и этот процесс, описанный гораздо подробнее, который в целом включает в себя недавнее развитие, заслуживает особого внимания.
Завоевание, приводящее к формированию стратифицированных обществ (первичное завоевание)
Война между независимыми политическими государствами стара, как само человечество. Однако средства для сохранения своего господства над порабощенными народами появились только после того, как оно стало осуществимым и выгодным для победителей. Но использовалась ли эта возможность в первую очередь завоевателями и во всех случаях? Или совершенствующиеся способы производства сначала приводили к появлению группы верховных правителей, иными словами, племенного «дворянства» или профессионального чиновничества?
Лоуви, изучавший «внутренние условия», достаточные для того, чтобы «создать наследственные или приблизительно наследственные классы», тщательно взвешивал возможный размах внутренней дифференциации и завоевания, утверждал, что оба фактора «не должны исключать друг друга» (Лоуви Р. Происхождение государства).
Полностью эндогенное развитие было задокументировано в ряде случаев, но, по-видимому, можно не сомневаться, что в других случаях завоевание страны приводит к ярко выраженному социальному расслоению и очень часто усиливает и расширяет заметную социальную дифференциацию в покоренной стране. Завоевания подобного типа – мы называем их первичными – очевидно, случались везде, по всему гидравлическому миру: в Древней Греции и Риме, в Японии и в средневековой Европе. Это – общий и совсем не специфический фактор, и потому мы не можем считать его причиной различных образцов власти, собственности и классов, которые характеризуют эти цивилизации.
Завоевания, после которых происходит дальнейшее расслоение стратифицированных обществ (вторичное завоевание)
Вторичное завоевание не всегда приводит к появлению завоевательного общества. Основная масса завоевателей может остаться у себя дома, а ее лидеры могут вполне удовлетвориться отдаленным контролем, поместив представителей своего народа над теми, кого они покорили, или обратившись к местным коллаборационистам, или создав в стратегически важных местах свои гарнизоны. Правление сатрапов, куракасов или раджей обычно является результатом военного завоевания; при нем присутствуют значительные горизонтальные градации власти. Однако институционный порядок, возникший после завоевания, не является захваченным обществом, как в предыдущем случае.
Захваченное общество появляется только тогда, когда завоеватели поселяются на завоеванной ими земле, но не ликвидируют и не изгоняют коренных жителей и когда захватчиков так много, что они способны создать сильное правительство, отделенное от своих новых подданных и располагающееся над ними.
Первоначальные завоевательные общества возникли в результате первичных завоеваний. Вполне развившиеся завоевательные общества появились во многих местах мира под влиянием разных обстоятельств. Их возникновение было неизбежно спровоцировано привлекательностью стран, на которые обрушились завоеватели, а также военной мощью и подвижностью последних. Самыми ценными объектами для захвата были сельскохозяйственные цивилизации (и особенно «богатые» гидравлические экономики); до настоящего времени сильные кочевые племена (особенно занимающиеся скотоводством, которые привыкли к верховой езде и умеют пользоваться седлом и стременами) довольно легко завоевывали эти страны.
Классовые модификации в гидравлических захватнических династиях
Китайцы не всегда поглощали своих завоевателей
Большие и культурно устойчивые народы, вроде китайцев, продемонстрировали миру, с какой скоростью их «варварские захватчики» перенимали многое из их образа жизни. Непродуманное обобщение этого факта породило легенду о том, что китайцы всегда поглощали своих завоевателей. Реальность не подтверждает эту легенду. Вместо того чтобы отказаться от привилегий своей власти, престижа и доходов, захватчики всячески стремились их сохранить, используя для этого все имеющиеся в их распоряжении политические, военные и законные способы. И там, где они считали нужным, они также сохраняли особые черты своих культурных традиций.
Сравнительный анализ показал, что ни одна из четырех главных захватнических династий Китая, даже самая последняя, не подтверждает миф о поглощении китайцами захватчиков. Маньчжуры приняли много китайских обычаев еще до своего завоевания этой страны. И в этом случае, и в других основные различия в политическом и социальном статусе сохранялись до конца.
Способы поддержания гегемонии завоевателей
Причины этого вполне понятны. Победители из «варварских» народов в управлении завоеванными странами во многом зависели от местных экспертов и бюрократов. Но они защищали свою политическую, социальную и экономическую гегемонию, подчинив местных чиновников своим; сосредоточив своих бойцов в особых лагерях, ордах или хоругвях; запретив или сильно усложнив браки с местными жителями, а также сохранив свою религию даже в тех случаях, когда из соображений престижа правитель и его помощники возглавляли крупные местные церемонии[105].
Арабские воины, бывшие главной опорой династии Омейядов, потеряли свою социальную значимость после падения этой династии[106] точно так же, как и в Китае кидани, юрчены, монголы и маньчжуры лишились своего привилегированного положения после того, как их захватнические династии завершились (Ляо, Цинь, Юань и Цин).
Умножение социальных слоев
Эти захватнические общества стремились к странному умножению социальных слоев. Как правило, местная бюрократия попадала в подчиненное положение к верхнему классу захватчиков; а племенные бойцы превращались в выдающийся слой плебейских мелких чиновников в политической иерархии. Вновь созданные знамена, лагеря или орды заменяли прежние кадровые войска и, несомненно, занимали более высокое положение, чем местные воинские соединения, которые новый режим решил сохранить.
Много социального антагонизма, но мало классовой структуры
По очевидным причинам в любом исследовании классовой структуры больше всего внимания уделяется представителям деспотического государства. Это происходит вовсе не потому, что аппаратчики составляют большинство населения – разумеется, это не так, – а потому, что государственная власть, более чем любой другой фактор, определяет судьбу и представителей правящего класса, и простолюдинов. Это становится ясным как день, когда мы изучаем три главных типа социального антагонизма, возникающего в гидравлическом обществе: антагонизм между членами различных подразделений простого народа; антагонизм между простолюдинами и государством и вражда между членами различных секций правящего комплекса.
Социальный антагонизм и классовая структура
Социальный антагонизм и классовая борьба –
