История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том 4. Часть 2 - Луи Адольф Тьер
Император Франц и Меттерних нашли Марию Луизу уже вполне убежденной и полностью покорившейся их условиям, ценой, разумеется, великого герцогства Пармского. Их условия гласили, что она не покинет Вену;
временно передаст сына императору Францу; все сообщения, прямо или косвенно полученные ею от мужа, передаст Австрийскому кабинету, который положит их запечатанными на стол конгресса. Она приняла эти унизительные условия, передала сына императору, который питал, впрочем, к внуку самую нежную привязанность, и, что менее извинительно, выдала и все письма, пришедшие ей от Наполеона всеми возможными путями. Однако, дабы действовать с некоторым чистосердечием, Мария Луиза объяснилась с Меневалем, оставшимся при ней верным служителем Наполеона. Она сказала ему, что не вернется во Францию; что не присоединилась к мужу побежденному и изгнанному, не присоединится и к победившему и восстановленному на троне; что она устала от волнений и хочет погрузиться в личную жизнь, посвятить себя сыну и подготовить ему скромную и надежную будущность.
Вследствие этих решений сына Наполеона забрали у матери и перевезли, несмотря на его детские протесты, во дворец деда. Письма, дошедшие до Марии Луизы через Меневаля и Бубну, положили на стол конгресса, поскольку Австрия всеми силами старалась показать союзникам, что между нею и Наполеоном не существует тайного сговора. Мария Луиза в обмен на свою покорность получила от всех дворов гарантии на пожизненное правление в Парме и Пьяченце.
Вскоре к этим письмам присоединились другие, от которых в Париже ожидали самого счастливого впечатления, но которые на деле произвели в Вене впечатление совершенно противоположное. Все письма доказывали, что Наполеон не убит и не остановлен в пути, что, впрочем, легко было предвидеть, что он не попытался в отместку убить Бурбонов и взошел на трон, пообещав хранить мир и уважать договоры. Но собравшимся в Вене государям было совершенно неважно, жестоким или великодушным выказал себя Наполеон, исправили его события или не исправили, миролюбив он или воинственен, свободен или связан новыми институциями. Даже самые непредубежденные были уверены, что после восстановления на троне он попытается отвоевать по меньшей мере границы Франции и тогда одним придется расстаться с половиной Королевства Нидерландов, а другим – с половиной Польши, Саксонии или Италии. Так что надлежало отбросить колебания и воспользоваться тем, что силы Франции еще не восстановлены, а силы союзников еще не рассеяны, и немедленно уничтожить ужасного человека, который поставил под удар их владычество в Европе и неправедный венский раздел.
И потому, как только были получены более полные сведения, перешли от первой жесткой декларации 13 марта к действиям более практическим и грозным, хотя и менее диким по форме. Было решено немедленно начать войну посредством заключения договора, попросту возобновлявшего Шомонский договор. Тот договор предусматривал, как мы помним, что каждая из четырех держав коалиции предоставит по 150 тысяч боеготовых солдат, пока цель альянса не будет полностью достигнута. Означенный контингент указывал далеко не на все усилия, какие намеревались предпринять для уничтожения Наполеона, ибо подразумевалось, что каждая из держав, обязанная предоставить оговоренное количество солдат, употребит для торжества общего дела все свои ресурсы. Договорились, как и в прошлом, о едином руководстве армиями коалиции, о том, что ничего не будут предпринимать друг без друга, и, главное, что никто не станет вступать с неприятелем в сепаратные переговоры. Из договора также вытекало, что Англия возобновит финансирование, предоставив союзникам субсидию в 6 миллионов фунтов стерлингов, обещанную ею на время войны, и, кроме того, возместит деньгами неполноту своего контингента.
Хотя обязательство для Англии было не самым опасным, оно являлось наиболее обременительным, однако в этой войне державы коалиции были настолько поглощены своей ненавистью и интересами, что не считали себя обязанными Англии, принимая ее деньги. Ее одну не представлял в Вене ни государь, ни премьер-министр, ибо лорд Каслри уехал в Лондон. Лорд Веллингтон, его замещавший, опирался на свои великие заслуги и огромную популярность в Англии и не боялся ответственности. Не успев еще получить инструкции, он без колебаний принял решение. Рассудив, что имеет смысл возобновить войну, чтобы сохранить установленное Англией в Европе положение вещей, он смутно надеялся увеличить свою славу в новой войне и не побоялся вовлечь свое правительство, ибо был уверен, что никто в Англии не решится его опровергнуть. И потому Веллингтон без единого возражения подписал новый договор.
Договор, о котором идет речь, был датирован 25 марта и незамедлительно отправлен в Лондон для получения согласия. До той поры он оставался тайным, не по содержанию, а по срокам.
Определив цели и средства, озаботились надлежащим использованием последних. У князя Шварценберга состоялись военные совещания, на которых присутствовал и император Александр. Шварценберг от Австрии, император Александр и князь Волконский от России, Кнезебек от Пруссии и Веллингтон от Англии обсудили план кампании. Хотели начинать военные действия без промедления, и более всего пылал таким желанием Веллингтон, уже явно выказывавший притязания на главную роль в кампании. Но решили, дабы действовать наверняка, ничего не предпринимать, пока на линию не подойдут значительные силы, чтобы каждая из армий коалиции могла держаться перед общим врагом самостоятельно. Силы коалиции разделили на три основные колонны. Первой колонне назначалось выступить в Италию, где, как предполагали австрийцы, Мюрат будет действовать заодно с Наполеоном. Австрийцы намеревались задействовать в Италии 150 тысяч человек. Этой части войск коалиции надлежало оттеснить Мюрата и передвинуться через Мон-Сени в Савойю.
Театром операций двух других колонн должна была стать Франция, а целью – Париж. Первая колонна заходила с востока, между Базелем и Майнцем, состояла из австрийцев, баварцев, баденцев, вюртембержцев, гессенцев и русских и доходила до 200 тысяч человек. Восточная колонна могла действовать наступательно только после того, как русский контингент в 80 тысяч человек, вынужденный пересекать Галицию, Богемию и Франконию, прибудет на Рейн, что было невозможно раньше середины или
