Иоганн Архенгольц фон - История морских разбойников
Постыдная победа эта принесла, однако, мало пользы пиратам: смерть двенадцати только утвердила еще более парижан в намерении защищаться до последней капли крови, потому что все предвидели себе подобную участь. Уменьшение сил неприятеля побудило их даже делать вылазки, большая часть нортманнов, утомясь продолжительностью осады, отправились грабить страны между Сеной и Луарой. Рольф разграбил города Байе и Эврё, но другие отряды были разбиты перед Шартром и Маном жителями под предводительством двух вассалов эдских графов. Молва о подвигах парижан гремела по всей империи, отвыкшей от бранной славы. Генрих Немецкий, герцог саксонских и французских земель, самый могущественный и известный вождь германский, наконец поднялся на защиту Нейстрии, ночью врасплох ворвался в лагерь нортманнов, несмотря на его укрепления, и успел даже провести в Париж подкрепление. Но толпы варваров, нахлынувшие со всех сторон, вскоре принудили его к отступлению и положение осажденных сделалось хуже прежнего. К бедствиям войны присоединилась чума, лучшие защитники Парижа гибли. Смерть епископа Гозлина повергла Сите в мрачную печаль, которую увеличил еще отъезд графа Эда, который счел нужным лично отправиться за помощью к Карлу Толстому и важнейшим вождям немецким. Вся тяжесть обороны осталась аббату Эбльскому. Однако же осажденные вскоре увидели на Монмартре блеск шлемов и щитов Эда и его воинов, нортманны бросились ему навстречу, чтобы не допустить до города, но храбрый воин устремился с соратниками вскачь в середину их, рубя и коля во все стороны, и возвратился в мостовую башню, где возвратил радость горюющему народу, объявив, что герцог Генрих во главе многочисленного воинства, составляющего только авангард армии Карла Толстого, идет вслед за ним. К несчастью, надежды, основанные На этой помощи, вскоре уничтожились между тем как Генрих с небольшим отрядом рекогносцировал неприятельский лагерь, лошадь его упала в волчью яму, которых множество было вырыто кругом лагеря, нортманны изрубили его и весь отряд, бывший с ним, а войско, лишившись предводителя, отступило.
Был июль месяц. Осаждающие надеялись достигнуть, наконец, цели своих усилий, упорнее прежнего, они сделали общий приступ сухим путем и водой ко всем укреплениям Парижа. Новые машины возобновили пожар, когда вдруг, повествует одна летопись, пламя разделяется и носится под небесным ветром, который наклоняет дым к земле, на самой высокой башне является одинокий священник, в руках держит он крест. Это неожиданное явление поражает нортманнов ужасом, сильная вылазка отбивает их со страшным кровопролитием.
Этот приступ был последний, которому подвергся Париж, однако варвары остались еще три месяца перед городом, Карл Толстый показался на вершине Монмартра только в октябре. Опасаясь, что им придется померяться с многочисленным и храбрым войском, пираты перенесли свой лагерь к аббатству Сен-Жермен-де-Пре. Париж ожидал, что за претерпенные им бедствия отомстят блистательной победой, и узнал не без досады, что Карл Толстый платит пиратам 700 ливров серебром выкупа за город непобежденный и, кроме того, дал им право разграбить Бургундию. Нортманны перешли из Сены в Ионну, осадили Сан, с успехом последовавший примеру Парижа и оборонявшийся в продолжение шести месяцев. Карл Толстый лишился затем престола и умер в глуши одного саксонского монастыря. В следующем 888 году 24 июня Эд, сын Роберта Сильного, напал на нортманнов в лесах и дефилеях Аргоны и изрубил девятнадцать тысяч.
Однако же борьба с последними усилиями скандинавских пиратов не была еще кончена. Варвары собрали разрозненные остатки и опустошили Тур и Верден; Труа равномерно подвергся их яростному набегу, и Париж, год спустя, снова увидел их под своими стенами, но пираты не осмелились снова напасть на него и перенесли свои суда сухим путем выше города. Направившись к западу, они голодом и жаждой принудили к сдаче замок Сен-Ло, защищаемый епископом Кутанским с величайшим мужеством. Осажденные, заключив капитуляцию, отперли ворота, и все погибли. Эта победа была последним успехом пиратов, они были разбиты в Бретани, и из 15'000 едва 400 возвратились на свои суда.
После смерти короля Эда флоты пиратов снова показались на Сене, но на этот раз скандинавская экспедиция походила менее на сборище смелых воинов, чем на колонию выходцев и изгнанников. Кровавая морская битва уничтожила на севере независимость норвежских вождей и повергла их к стопам Гарольда Гарфгагера; множество мелких князей, не в силах будучи сносить иго, соединились под начальством Рольфа, который направил их к Нейстрии. Руанский архиепископ, видя, что город его не в силах обороняться, отправился к предводителю нортманнов в Жюмьеж и предложил ему сдать город, с условием, чтобы жители были пощажены. Рольф согласился и, заметив выгодное положение Руана, назначил его главным городом своего поселения. Эвре, Байе и большая часть Нейстрии также были заняты нортманнами, которых невозможно было изгнать без возобновления пагубных войн. Название Нортманнии, нынешней Нормандии, сделалось с исхода IX столетия названием обширного поселения, глава которого вел себя с самого начала более как умный хозяин, чем опустошитель. Мир, который он поддерживал в небольшой столице своей, собрал около него на обоих берегах нижней Сены большую часть обитателей их, покинувших было свою отчизну. Время от времени северные люди затевали некоторые набеги, но так как они не вели междоусобных войн, как владельцы франкские, то новое отечество их оставалось спокойным, пока они находились в набегах.
В первые годы X столетия они проникли во внутренность Бургундии, Оверни и Берри; в 911 г. три флота поднялись в одно время по Сене, Луаре и Жиронде. Рольф лично попытался снова взять Париж, но был отражен. Он осадил Шартр, но герцоги Бургундии и Франции поспешили к нему навстречу, напали на него в самом лагере и убили более 6000 человек между тем как Антельм, епископ Шартрский, в блистательной вылазке повел в битву своих прихожан. Рольф отступил в добром порядке с остатками армии, он не упадал духом от неудач, но укреплялся еще более, и досада на поражение зарождала в нем замыслы страшного мщения. Карл Простой, наследник короля Эда, решился тогда на дело, долженствовавшее иметь важные последствия. Покупать мир на деньги было всегда бесполезным стыдом, что доказывал опыт прежних лет, оковать нортманнов цепью союза — стоило попытаться. Карл решился на это, как на единственное средство, которое могло кончить бедствия. Он предложил Рольфу руку дочери Гизеллы с правом выбрать себе любое владение, Фландрию или Нейстрию. Для завершения этого дела заключили перемирие на три месяца. Местом свидания назначили Сен-Клер на реке Эпте (приток Сены. — Примеч. ред.).
Король Франции и вождь нортманнов прибыли в назначенное место в одно время; их разделяла река Эпта, и архиепископ Руанский, которому были поручены переговоры, сделал несколько переездов, пока обе стороны поладили между собой. Рольф отказался от Фландрии по причине болот, еще покрывавших ее, и, приняв Нейстрию, требовал прибавления к ней Бретани, как вознаграждения за состояние необработанности и опустошения, в какие война повергла большую часть руанской территории. Бретань не была подчинена Карлу Простому, поэтому ему ничего не стоило разрешить завоевание ее скандинавскому герою. Когда все было улажено, он пригласил своего нового вассала переехать через реку для совершения обряда присяги в верности. Дело было окончено, и Рольф уехал в Руан, где согласился принять крещение. Роберт, герцог Франции, отвез туда Гизеллу, едва достигшую совершеннолетия и которую политика принесла в жертву неприятелю, воспользовавшемуся слабостью опустошаемой им страны.
Большая часть товарищей Рольфа подобно ему приняли христианство, но скандинавы, поселившиеся около Байе и Кутанса, более столетия еще пребывали верными поклонению Одина. Первый герцог Нормандии разделил пустынные земли своей провинции на участки и роздал их по жребию. Нортманны, преобразованные в землевладельцев, пригласили к обработке полей поселенцев, некогда оставивших их, и так как Нормандия, покрытая сильными племенами Севера, представляла более безопасности, чем какая-либо другая часть королевства, то народонаселение, от берегов океана отхлынувшее к центру Франции, возвратилось, так сказать, в свое лоно. Многие поселяне соседней страны покинули свои жилища, чтобы воспользоваться выгодами, которые обещали им в герцогстве Рольфа. Через несколько лет Нормандия сделалась самой богатой и населенной провинцией Франции; Рольф приобрел любовь людей всех состояний и образовал один народ из множества различных племен. Он возобновил разрушенные храмы, починил и умножил укрепления, покорил бретанцев и прокормил всех вельмож своих припасами, награбленными в Бретани. Вассалы его поселились на своих землях, где строили замки и церкви, вокруг которых строились поселенцы. Эти средоточия земледелия ныне превратились в местечки и даже города, сохраняющие в названиях своих память о своих основателях и следы своего происхождения. Таковы, например, Танкарвиль (Tancardi villa), обиталище Танкарда, Геронвиль (Heroldi villa), Ролльвиль (Rollonis villa), владение Рольфа или Роллона. Другие окончания местностей скандинавского происхождения, всего чаще встречающиеся в Нормандии, — на eur (древнее our), beuf (прежде boe), dal, bie и gard, означающие остров, жилище, долину, деревню и ограду.
