Максим Калашников - Крещение огнем. Алтарь победы

Я и сам слышал подобное от человека, дважды бывавшего в космосе. Летчика-космонавта СССР. В дальнейшем я назову его Бывалым Космонавтом. Чтобы не навредить ему: ибо окончательно пришедшие к власти в нашей стране неполноценные особи настолько пресмыкаются перед янки, что могут попросту уничтожить этого человека.

«Когда американцы впервые взяли в экипаж своего “Шаттла ”русского, Сергея Крикалева, то были поражены. Сергей в полете отладил им компьютер, починил одну из забарахливших бортовых систем. А потом еще, стоя у иллюминатора, учил их географии: они не знали, над каким районом Земли пролетают. Мол, какие универсальные знания у этого русского!

Нет, они ребята, конечно, дисциплинированные. Но все делают лишь по командам с Земли. Была в том экипаже американка-раскрасавица. С ногами, как говорится, от подмышек. Мы даже Серегу женить на ней хотели. И считалась она квалифицированным астронавтом. Так вот, она целый час искала нужный переключатель в кабине…»

Бородай рассказал о дальней перспективе. Был у нас и куда более близкий, реальный проект «космической крепости», который начал воплощаться в 1986 году. В соединении с крылатой космонавтикой Лозино-Лозинского он действительно опрокидывал мировой баланс сил, суля русским громадную победу.

Взлетевшая в 1986 году ОС «Мир» должна была стать основой для орбитальной «летающей крепости». Что ж, она летает и сейчас. Изношенная, надорванная годами напряженного труда, пережившая столкновение с грузовым кораблем и даже внутренний пожар. Пережившая Великий СССР, Империю, которая ее и создала.

НПО «Энергия» мыслило, что нынешняя станция будет только базовым блоком. К нему же крестообразно пристыкуются по бокам четыре модуля с прицельной аппаратурой. Ниже – торец к торцу с «базой» – пристыкуют отсек с четырьмя причальными узлами, также расположенными в четыре стороны. Выше – центр управления боевыми системами и орбитальными бомбардировщиками. Еще выше будет «причал» для нового транспортного корабля «Заря».

К нижнему стыковочному узлу по проекту причаливали четыре орбитальных бомбардировщика. И хотя НПО «Энергия» видела их как фюзеляжи «буранов» без крыльев, их место могли занять более изящные и экономичные аэрокосмолеты Лозино-Лозинского. Вот оно, то самое двойное базирование МАКСа! В 1960-е об орбитальных бомбардировщиках вовсю мечтали гитлеровские ракетотехники Вальтер Дорнбергер и Вилли Лей, которые перешли на работу в американское НАСА. Но мы первыми могли сделать это супероружие явью!

Сделать мы успели немало. Наши газеты много писали за минувшие годы о том, как «Мир» дополнили модули «Квант», «Кристалл», «Спектр». Уже в апреле 1998 года «Техника–молодежи» писала о том, что на «Спектре» должна была испытываться оптическая система засечения ракетных пусков. На «Кристалле» же работала стабилизированная платформа с теле– и фотокамерами – прообраз совершенного прицела. Вся эта система, будучи завершенной, становилась орбитальной крепостью. Она могла бы наносить прицельно-«хирургические» удары по нашим врагам даже в случае, если бы у нас были каким-то образом уничтожены все арсеналы, все субмарины-ракетоносцы, все позиции баллистических ракет. Выпустив бомбардировщики на боевой курс, «Мир» должен был управлять их смертельным полетом дистанционно, телеуправлением, «высвечивая» цель мощным радаром.

Конечно, у такой станции-крепости были возможные враги. Та же система противоспутниковых ракет АСАТ, базировавшаяся на американских самолетах-истребителях. Или система «Бриллиант Пебблз» – проект малых, в 37,5 кило весом, спутников-перехватчиков. В паре с ними должны работать такие же спутники-малютки «Бриллиант Айз» – средства засечения русских орбитальных машин и целеуказания для космических истребителей. Все это США планировали завести к 2005 году (В. Н. Соколов. Оружие будущего. Минск, 1998).

Но и на то у нас создавалось противоядие. «Мир» должны были эскортировать силы прикрытия – спутники на основе все того же базового блока, который «на ять» откатали в станциях типа «Салют» (1973–1985 гг.). Они вооружались либо ракетами «космос-космос», либо компактными и относительно недорогими лазерными пушками. Эти машины были способны сбивать запущенные из атмосферы Земли ракеты АСАТ и расстреливать атакующие спутники «Бриллиант Пебблз». Оставались будущие боевые лазеры Североатлантиды. Но и тут находились средства защиты. Те же защитные экраны, которые разворачивались бы в космосе ниже станции, занимая в сложенном положении объем небольшого цилиндра.

И тут, как оказалось, мы тоже далеко опередили Североатлантиду. Работы над гигантскими, разворачивающимися в космосе конструкциями и антеннами велись и в московском ЦНПО «Комета», и в Грузии, на сверхсекретнейшем «объекте Икс» близ Мцхеты (позже – Институте космических систем, ИКС. См. «ТМ», № 1, 1997 г.).

В середине 1970-х основатель ИКС, Элгуджа Медзмариашвили, создал целую науку о конструкциях-трансформерах. Сначала они делали ажурные 10–15-метровые в поперечнике антенны радиорелейных станций и небольшие арочные мосты, на раскрытие которых требовалось несколько минут. Или многометровые мачты, в сложенном состоянии умещавшиеся в кузове грузовика.

Потом заказчиком работ стали имперские военные. Нужны был и гигантские, 30-метровые в поперечнике, кругло-во–гнутые антенны орбитальных радиотелескопов. Эти приборы должны были засекать старты американских ядерных ракет типа «Першинг». И еще многое другое на поверхности планеты. Спецы ИКС сумели сделать антенну, которая в сложенном состоянии превращалась в компактный цилиндр трех метров высотой и двух – в диаметре. Запуск радиотелескопа планировался с помощью ракеты «Протон», но Империя была расчленена. И грузинский институт оказался в нищей, ублюдочно-мафиозной «стране Шеварднадзе-Саакашвили».

А ведь планировалось сделать антенну-трансформер для космолетов Лозинского. Огромные поля солнечных батарей, напоминающих пчелиные соты, которые укладывались бы в пятигранные «столбики» для вывода на орбиту. Эти же «соты» могли сформировать и защитные экраны от лазерных ударов по орбитальным станциям. Прекрасные антенны-трансформеры были элементами имперских систем разведки и целеуказания из космоса, для противовоздушной обороны с орбитальными элементами. Красноречивый факт: в 1995-м США сумели развернуть в космосе 15-метровую антенну. Аккурат такую, какую под Мцхетой делали еще десять лет до того.

Русская космо-инженерия породила и вовсе удивительные вещи. Группа Владимира Пичугина в Московском авиатехнологическом институте стала основоположником совершенно новой технологии – сетчатых стержневых элементов, ажурных трубчатых конструкций. Наши ученые нашли способ соединения металлов и композитных материалов, которые держатся ими в строгом секрете. И этот секрет позволяет собирать из сверхлегких трубчатых конструкций огромные орбитальные сооружения. Ажурные стержни полуметровой длины и пяти сантиметров в диаметре выдерживают шеститонное усилие на разрыв, и четырехтонное – на сжатие, обладая весом всего в 150 граммов ! («ТМ», № 2, 1998, с. 3). В США не умеют делать такие композитно-металлические соединения – на стыках двух материалов при космических колебаниях температуры возникают разноскоростные деформации, которые ломают конструкции.

Ажурные стержни Пичугина должны были стать фермами, шпангоутами и бимсами не только будущих орбитальных станций Империи, но и прочными каркасами для русских аэрокосмопланов, для самолетов. Для экранопланов и наземно-воздушных амфибий, черт возьми!

Развивая одно только это производство, страна могла пожать миллиарды долларов. Из ферм Пичугина можно делать опоры глубоководных буровых платформ, получая как минимум заказы от норвежских и английских компаний. Ведь человечество будет разрабатывать ресурсы океанского дна! Из этих ажурных трубок можно делать опоры линий электропередач в труднодоступных местах. И даже легкие бортовые домкраты-разгрузчики для тяжелых транспортных самолетов. Для того же «Геракла» Лозино-Лозинского.

Мы имели очень многое для создания сильного космофлота. В Минсредмаше СССР (нынешнем Минатоме) уже были сделаны ядерно-реактивные двигатели и бортовые реакторы компактных размеров для будущих кораблей уже не просто орбитального, а уже межпланетного класса.

«Топаз». Красивое имя. Так нарекли ядерное сердце космических кораблей Империи. И это отнюдь не фантастика. Будущие космические крепости русских и наши межпланетные корабли грядущего питались бы от бортовых реакторов совершенно невиданного типа. Того, который и не снился янки. И машины эти отнюдь не походили ни на привычные «атомные котлы» земных электростанций, ни на силовые установки стратегических подлодок.