Лунная афера, или Где же были америкосы? - Юрий Игнатьевич Мухин
Но только оценками дело не ограничивалось. На всех «Аполлонах» был целый арсенал разнообразных счётчиков радиации и дозиметров.
На основании показаний этих приборов были определены дозы радиации, полученные экипажами «Аполлонов» за время их полётов.
Не такие уж большие дозы. Для сравнения можно сказать, что американская Комиссия по атомной энергии считает допустимой (не угрожающей здоровью) ежегодную дозу в 5 рад. Всего, разумеется, заранее не учтёшь, поэтому после возвращения исследованию подверглись и сами астронавты, и их оборудование. Было обнаружено огромное количество щелей в скафандрах на молекулярном уровне, появившихся из-за альфа-излучения. Да и у самих космонавтов, извиняюсь, астронавтов, были вспышки в глазах и всякие другие глюки по возвращении на Землю — причины этих вспышек, кстати, до сих пор не вполне ясны. Так что потенциальные опасности для астронавтов вполне существовали. Но на что только не пойдут отважные люди ради изучения космоса! С другой стороны, при подготовке полётов старались предусмотреть и рассчитать всё, что можно. Например, все «Аполлоны» садились недалеко от линии терминатора — то есть той линии, на которой восходит Солнце, так сказать, «лунным утром», когда солнце ещё не успело слишком нагреть лунную поверхность и астронавтам не приходилось бы бегать по камням, раскалённым как сковорода. Лунный день — это примерно земной месяц[88]. Так что лучи должны быть очень пологими. Кроме того, скафандры тоже специально разрабатывались, подбирались их материал, покрытие (они ведь блестящие не для красоты).
Радиация в космическом пространстве — это же всё-таки не радиация от атомной бомбы. Хаббл чинили в течение четырех часов
Радиация в космическом пространстве — это же всё-таки не радиация от атомной бомбы. Хаббл чинили в течение четырех часов, и ничего. «Мир» сегодня чинят по шесть часов. И тоже ничего. А Армстронг прыгал по поверхности менее трех часов.
— А что всё-таки насчёт фотоплёнки? На Луне такая жара, Солнце всё нагревает больше чем до сотни градусов. Почему у них плёнка не расплавилась?
— Да, действительно, лунная поверхность разогревается Солнцем до 120°C. (Хотя надо заметить, что места посадок всех «Аполлонов» выбирались так, что Солнце там взошло недавно, и поверхность Луны не успела как следует прогреться.) Но, во-первых, у астронавтов была плёнка на специальной термостойкой основе: она начинала размягчаться при 90°C, а плавилась только при 260°C. Во-вторых, астронавты ведь не вытаскивали плёнку из камеры и не клали на лунные камни. А внутри камеры плёнка не могла сильно нагреться: она была защищена от прямых солнечных лучей (впрочем, не будь это так, она бы засветилась) и находилась в вакууме — очень неплохой теплоизолятор, кстати. (Не верите? Купите термос.) Камеру американцы тоже защитили от перегрева. В вакууме из всех известных науке способов теплопередачи (теплопроводность, конвекция и излучение) действует лишь излучение. А от него можно защититься: если предмет отражает большую часть падающего на него света, то он нагревается достаточно мало. А теперь догадайтесь — какого цвета были камеры у американцев? (рис. 119) (Правильно! Такого же, как и их скафандры.)
— Кстати, а куда подевались эти камеры?
В СССР многое, связанное с космическими полётами, можно было видеть в музеях: камеры, тюбики с питанием и прочее, прочее. В США ни в одном музее нет ни одного экземпляра камеры, с помощью которой якобы осуществлялась лунная съёмка, хотя таких камер было достаточно для того, чтобы хоть одну из них поместить в музей. Не потому ли это, что взгляд на эту камеру вызовет у любого современного специалиста в фотоделе массу нездоровых подозрений? Других объяснений я не вижу. Однако эти тщедушные камеры мы можем наблюдать на снимках, представленных НАСА, — на груди астронавтов. Кроме цвета краски, они ничем не отличаются от тех, что висят на шеях американских туристов. Здесь их покрасили, чтобы внести «космический колорит». Ничем другим эту покраску не объяснить, так как в ней нет никакого другого смысла и никакой иной пользы. Это бутафория.
— Эти «тщедушные камеры», которые были у американцев, были лучшими в то время профессиональными фотоаппаратами в мире — любой специалист в фотоделе это знает. В московских комиссионных магазинах в 70-е годы камера «Хассельблад» стоила тысяч пять рублей — цена легкового автомобиля. Даже её советская упрощённая копия (аппарат «Салют») стоила около пятисот рублей — гораздо дороже наших массовых фотоаппаратов. Фотоаппаратуру такого класса может позволить себе лишь очень редкий турист. К тому же для рядового любителя она вряд ли годится — слишком сложная и довольно тяжёлая. Какая польза в белой окраске камер — мы только что говорили.
А в музеях «лунных камер» действительно нет. По той причине, что все они остались на Луне. Перед отлётом с Луны астронавты выбрасывали из корабля всё лишнее — и камеры в том числе. У них оставалась только отснятая фотоплёнка. В NASA, справедливо считали, что вместо этих камер лучше прихватить с Луны лишний килограмм-другой грунта. В музеи попали лишь те камеры, которые были в командном отсеке (для съёмок в космосе) — эти камеры вернулись на Землю.
Ю. И. МУХИН. На мой взгляд, этот раздел тоже переполнен бесполезной болтовнёй и данными, которые можно легко сфабриковать на Земле и
