Первая война Гитлера - Томас Вебер
Если кто-то думал, что молодой Гитлер и полк Листа были готовы идти сражаться, когда Людвиг III инспектировал полк, то все подобные надежды были разбиты в Лехфельде. Гитлер даже жаловался о том, насколько трудно было добраться до долины Лех: "Как я говорил тебе, – писал Гитлер Анне Попп, жене своего домохозяина в Мюнхене, – мы покинули Мюнхен в субботу. Мы были на ногах с 6:30 утра до 5 часов пополудни, и во время марша мы приняли участие в большом учении, всё это под дождём. Нас разместили в Айлинге. Меня поместили в конюшню, и я был насквозь промокшим. Нет нужды говорить, что я ни минуты не мог спать".
Попав на учебный полигон в Лехфельде, не имея противников в лице каких-либо мадьяр (или британцев с французами), солдаты полка испытывали усталость даже то того, как попали на фронт. Гитлер писал Анне Попп, что "первые 5 дней в долине Лех были самыми утомительными во всей моей жизни. Каждый день длительный марш, затем трудные упражнения и ночные марши до 42 километров, за которым следовали бригадные манёвры". По контрасту с этим Людвиг Вальдботт граф Бассенхайм, баварский аристократ, рождённый на острове Джерси и офицер в полку Листа, отметил в своём военном дневнике в тот же день, что Гитлер написал своё письмо, что тренировки не были особенно утомительными, но что "дисциплина стала очень скверной вследствие маршей и чрезмерного физического напряжения". Ближе к фронту Бассенхайм станет жаловаться, что войска тренировались недостаточно усердно и напрасно теряли своё время в Лехфельде.
Единственным утешением было – если мы поверим свидетельствам Гитлера и официальной истории полка – то, насколько хорошо полк принимался местным населением. Если правда, это будет свидетельствовать о том, насколько хорошо публика поддерживала полк и военные усилия Германии. Гитлер писал Анне Попп, что местное население "почти запичкало их едой". В официальной истории полка Франц Рубенбауэр, офицер, коротко бывший командиром полка в начале ноября 1914 года, подобным образом отметил, что:
мы всё ещё с благодарностью вспоминаем тёплый приём, который получили от местного населения в местах, где квартировали. Когда вечером подразделения возвращались в свои места расположения после изнурительных дневных упражнений на огромном пространстве Лехфельда или со стрельбищ на лугах, распевая походные песни высокими и чистыми голосами, старые и молоды выходили и маршировали с нами. После того, как нас отпускали, они забирали нас в свои дома, где на их плитах ждала нас готовая еда.
Послевоенное свидетельство Рубенбауэра опровергается военным дневником графа Бассенхайма. Он поделился в своем дневнике, что местные фермеры "чрезвычайно недружелюбны. Полковник Лист вынужден был действовать с чрезвычайной твёрдостью, потому что мы не могли получить ни продовольствия, ни материалов для обогрева в постоялом дворе". Однажды две роты были накормлены только половиной порций, потому что местные фермеры поставили полку гнилое мясо.
Общеизвестно, что армии планируют будущие войны, переигрывая заново предыдущие. Со времени последней большой войны Германии, Франко-Прусской войны, немцы были одержимы опасностью от francs-tireurs – французских партизан, которую те представляли в 1870-1871 гг. Решением проблемы для офицеров полка Листа было раздать войскам верёвки. Бассенхайм отметил, что его "рота снабдила войска верёвками для повешения franc-tireurs; каждые три человека получили приготовленную петлю. Люди усердно искали веревки." Когда Бассенхайм выдал верёвки для использования для francs-tireurs, или партизан, неопытным, плохо обученным войскам, которые старались компенсировать свою неопытность горячим рвением, то он, как мы увидим, непреднамеренно вызвал самореализующееся пророчество.
2. Боевое крещение
(21 октября – начало ноября 1914 года)
В ранние часы 21 октября с сумками, набитыми яблоками, сигаретами и конфетами, солдаты полка Листа покинули Баварию. Многие из них никогда не вернулись. Друзья и члены их семей стояли на платформе, когда поезда покидали товарную станцию Мюнхена. В предыдущий день Гитлер, который после начала войны переписывался только с семьёй своего домохозяина и ещё с одним знакомым, но не с живыми членами своей семьи или с бывшими друзьями, написал Анне Попп, что он был "чрезвычайно возбуждён". Люди полка всё ещё не знали определённо, куда их направят, но многие надеялись, что это будет против "Англии". Вскоре после того, как Британия вступила в битву, "коварный Альбион" начали считать ответственным за войну. За день до того, как полк покинул Баварию, Гитлер написал Попп: "Я надеюсь, мы попадём в Англию". Подобным образом Вайсгербер написал своей жене несколькими днями ранее: "Было бы великолепно, если мы сможем стать частью главного момента войны – вторжения в Англию".
После того, как поезда Гитлера и Вайсгербера вышли из Мюнхена, они направились на северо-запад. Вайсгербер полагал, что это на самом деле означало, что их везут в Кале, а оттуда через Ла-Манш. Каждый раз, когда перевозящие полк поезда останавливались по пути к бельгийской границе, солдат полка приветствовали ликующие толпы. В одном из поездов находился отец Норберт Штумпф, низкий, коренастый и хорошо упитанный монах-капуцин с густой чёрной бородой и спокойным и серьёзным видом, который был теперь католическим армейским капелланом дивизии Гитлера, лишь за несколько часов до того отпраздновавший свой сорок первый день рождения. В начальном абзаце своего военного дневника Норберт с удовольствием отметил, что на их первой остановке после отъезда из Мюнхена их накормили баварскими белыми сосисками и пивом. Улыбающиеся женщины в форме Красного Креста повсюду приветствовали солдат полка Листа и других полков дивизии. Это было большим приключением для молодого Гитлера. Когда его поезд кратковременно остановился в Ульме, Гитлер торопливо отправил почтовую открытку Йозефу Поппу, своему домохозяину, послав ему свои "наилучшие пожелания из Ульма на моём пути в Антверпен".
Гитлер описывал, что "после славного путешествия вниз по Рейну", когда они покинули Аахен, последний немецкий город перед бельгийской границей, "нам устроили восторженное прощание тысячи людей, и много раз то же самое происходило во время нашего путешествия". Подобным образом командир 6-й Баварской запасной дивизии, к которой принадлежал полк Листа, барон Макс фон Шпайдель, отметил в своём дневнике: "Наш поезд повсюду тепло приветствовало население; на каждой остановке нас угощали напитками… сигарами и сигаретами".
Поддержку, которую местное население оказывало проходящим поездам, украшенным в цвета Мюнхена, Баварии и Германии, не следует непременно воспринимать
