Янов Александр - Русская идея от Николая I до путина. Книга III-1990-2000 - Александр Львович Янов
И все они говорили, писали, требовали, предлагали проекты реформ, торопились спасать страну, униженную, доведенную крымской катастрофой до края. Вот вам, пожалуйста, беспристрастный свидетель. Я его, кажется, уже цитировал. Но это ничего, Льва Толстого, пусть тогда еще молодого, стоит послушать снова: «Кто не жил в 1856 году, тот не знает, что такое жизнь. Все писали, читали, говорили, и все россияне, как один человек, были в неотложном восторге». В восторге от чего? Не от крушения ли жандармских плотин? Не от внезапно ли открывшейся возможности помочь стране? Такая уж она, эта европейская Россия: если ей не затыкают рот и нужно спасать страну, она вдруг становится силой и бросается на помощь отечеству. Это лишь один пример, из тех, которые не дано понять национал-патриотам.
Еще через полвека сумела европейская Россия стать правительством страны, пусть лишь на несколько месяцев, пусть неудачно (я пытался в первой книге «Русской идеи» подробно объяснить почему); но стоит сравнить ситуацию Временного правительства, пришедшего к власти на волне ОБЩЕНАРОДНОЙ революции, с ситуацией декабристов, чтоб не осталось сомнений в том, какой почти невероятный путь прошла за одно столетие европейская Россия. Что ж удивляться возникновению «народных фронтов» во времена Перестройки? Они просто не могли не возникнуть, едва Горбачев вынул изо рта европейской России ге-бешный кляп.
Так или иначе, проку нам (т. е. читателям и мне) от реваншистских идеологов нет даже в качестве оппонентов: они не помогут нам разобраться в том, что происходило в стране во времена Перестройки. Во всяком случае, от тех нет нам проку (а их 99,9 %), что понятия не имеют об истории отечества.
Летописец
Представьте теперь мою радость, когда на этом сером фоне обнаружилось вдруг яркое пятно: реваншистский идеолог, ЗНАЮЩИЙ ИСТОРИЮ! Надеюсь, читатель простит мне, если я посвящу этому летописцу национал — патриотизма несколько слов так же, как посвятил их Шаталину. Конечно, разница есть. С Шаталиным знакомы мы были лично, тогда как с автором книги Русские идеи и русское дело Сергеем Викторовичем Лебедевым (речь о нем) знакомы мы лишь заочно: он читал мои книги, я-его, я цитировал его тексты, он-мои. Не сказать, чтобы комплиментарно, но уважительно.
С. В. Лебедев
Лебедев считает, что из соотечественников, «ставших западными экспертами, наиболее знаменит и плодовит А. Янов». В том числе потому, что «именно им был пущен в оборот термин Веймарская Россия как аналог России ельцинской». И вообще потому, что «в целом Янов действительно попытался оценить национальную оппозицию более основательно, чем западные и российские западнические эксперты». Я тоже скажу, что С. В. Лебедев, не в пример большинству его единомышленников, — человек неординарный, д-р философии, даже заведующий кафедрой. Правда, в заведении, именуемом Институтом русской цивилизации и известном, разве что «профессиональным патриотам». Важнее, однако, как следует из подзаголовка его книги («Национал-патриотическое движение в прошлом и настоящем»), пишем мы об одном и том же.
Верно, все, о чем пишет он со знаком «плюс», для меня «минус». И наоборот. Например, он уверен, что национал-патриот-это звучит гордо: «оскорбительная кличка стала почетным наименованием». Может быть, в Институте русской цивилизации и стала, но боюсь, что среди нормальных людей, с которыми я общаюсь, как было это оскорбительной кличкой, так и осталось. И едва познакомимся мы с программой на-ционал-патриотов, как формулирует ее их летописец, нетрудно будет понять, почему. Вот его краткое описание этой программы.
«Государственный патриотизм, единая и неделимая Россия в границах СССР или, на худой конец, государственный союз России, Белоруссии и Украины плюс населенные русскими регионы бывших союзных республик… Возвращение России имперского величия, Запад традиционно воспринимается как естественный враг России». Обратите внимание на «Россию в границах СССР». Значит, и Таджикистан-это Россия? И Киргизия? А как же, единая ведь и неделимая! В мое время это называлось реваншизм. Я еще помню, как яростно, с пеной у рта обличала в реваншизме советская пропаганда немцев, стремившихся всего лишь к воссоединению своей разделенной Берлинской стеной страны.
И нисколько ведь, помнится, не возражали тогда национал-патриоты против этой оскорбительной клички. С какой, мол, стати смеет какая-то вшивая Германия претендовать на статус единой и неделимой? А Россия, выходит, смеет? Что не позволено быку, то позволено Юпитеру? Но если русский национал-па-триотизм всего лишь синоним, если верить летописцу, реваншизма, то почему бы, собственно, перестать ему быть оскорбительной кличкой?
Бог с ним, однако, с Таджикистаном. Это так, для красного словца, чтобы сохранить преемственность с «белыми» национал-патриотами, именно под знаменем «единой и неделимой» сражавшимися в свое время в гражданской войне. Важное — в другом. В том, что «на худой конец». Он как раз и требует вооруженного вторжения на территорию независимых государств, как Украина и Белоруссия, и насильственного расчленения других, как Казахстан, Латвия, Эстония, Литва и Молдова. Но что, если все эти государства воспротивятся вторжению и расчленению? Война? В центре Европы? В XXI веке? Война ради «возвращения России имперского величия»? Ей-богу, фантасмагория какая-то, заставляющая усомниться в здравом рассудке людей, придумавших такую программу. Порождает ведь она тьму вопросов, на которые нет у них ответов.
По силам ли сегодняшней России бросить вызов сразу семи государствам? И если даже по силам, справится ли она с партизанской войной столь гигантских масштабов? Тем более, если Запад, экономическая и военная мощь которого во много раз превосходит российскую, «воспринимается как враг»? А что, если он просто не позволит России такую беззастенчивую агрессию? Шантажировать его ядерным оружием, которое Украина и Казахстан отдали ей именно в обмен на свою территориальную целостность? Порвать все международные договоры? И вдобавок еще рискнуть коллективным самоубийством? Но спросили ли наци-онал-патриоты у своего народа, согласен ли он на самоубийство ради «имперского величия»?
Право же, тут одно из двух: либо национал-патриоты, как представляет их нам летописец, разучились считать (такое тоже в русской истории бывало, разучились же некогда считать московиты, уверенные, что «богомерзостен перед Богом всякий, кто любит геометрию»), либо они попросту обманывают свой народ. Но поскольку сейчас все-таки не XVII век, а XXI, придется нам остановиться на второй гипотезе.
Тем не менее, я рад, что в предстоящем нам путешествии по событиям Перестройки и ельцинской России будет нас, как тень, сопровождать летописец реванша. Факты он знает, только вот видит их, как в треснувшем зеркале, искаженными до неузнаваемости. Полезно, тем не менее, согласитесь, иметь возможность
