Борис Апрелев - На «Варяге». Жизнь после смерти
Сообщают, что сегодня итальянцы начали наступление.
16/29 мая. Подводная лодка «Тюлень» в районе Зунгулдака атаковала «Бреслау», но промахнулась.
Легкий крейсер «Аскольд» из Дарданелл ушел на ремонт в Тулон.
В Черном море 1–й дивизион эскадренных миноносцев обстрелял электрическую станцию у Козлу.
17/ 30 мая. В ночь Верховный главнокомандующий уехал из Ставки в Холм
Пришло донесение флигель–адъютанта капитана 1-го ранга Ден из Батума о том, как эскадренный миноносец «Свирепый» увидал в море большую неприятельскую подводную лодку, пошел на нее, 6 раз стрелял в нее из носового орудия и 6 раз подряд у него была осечка (случай, небывалый у нас во флоте, почему и отмечаю его). Это донесение показало, что подводные лодки противника проникли в Черное море и что, следовательно, наши операции там должны вестись с расчетом на это обстоятельство.
К югу от Пржемышля наш 18–й корпус перешел в наступление и одержал частичный успех, взяв до 5000 пленных.
Из Дарданелл английский адмирал де–Робек сообщает, что операции там будут продолжаться, несмотря ни на какие препятствия.
Сегодня стало известным, что мы собираемся послать в Дарданеллы специальный отряд войск морем, ввиду того, что, связанные на нашем фронте, мы не можем временно произвести крупной десантной операции на Черном море.
18/31 мая. На реке Сан продолжаются очень тяжелые бои. В 19 часов Верховный главнокомандующий вернулся в Ставку.
19 мая (1 июня). Противник ведет сильные атаки на Стрый, где нас несколько оттеснил, зато в районе Долины мы отбросили австро–германцев. Потери с обеих сторон очень велики.
Из наших дипломатических кругов доносятся слухи, что есть надежда, что Болгария выступить против Турции и выставит около 400 000 войск в сторону Чаталджи. Предполагается, что болгары займут линию Мидия — Энос, которая и сохранится за ними после войны.
20 мая (2 июня). Положение Пржемышля очень тяжелое. Немцы заняли уже форты номера 7 и 11 в его северо-западном секторе.
Нужно отметить, что этот сектор уже был разрушен австрийцами и держаться на нем очень трудно.
21 мая (3 июня). Нами эвакуирован Пржемышль. С другой стороны мы успешно продвигаемся к северу от Ярославля [55] в районе Рудника. В Ставке мнения по поводу этого нашего наступления разделяются на два. Одни ждут от наступления очень больших результатов, другие склонны считать, что из него ничего не выйдет, и говорят, что бывшая у нас неудача на реке Сан неизбежно поведет и к дальнейшим неудачам и, во всяком случае, сильно затянет общий ход войны, не менее чем на год. Главное наше горе в том, что из‑за нехватки патронов и снарядов, не имея достаточного количества современной тяжелой артиллерии, все наши операции связаны и мы в сущности ничего не можем решить и предпринять, а принуждены подчиняться текущим событиям, стараясь вывернуться из тяжелого положения с наименьшими потерями.
22 мая (4 июня). Погиб у входа в Моонзунд в Балтийском море минный заградитель «Енисей», по–видимому, взорванный подводной лодкой. Пока спасены инженер–механик лейтенант Сачковский, один кондуктор и 19 матросов. Вчера вечером наша подводная лодка «Окунь», вблизи Рижского залива, атаковала эскадру противника из 10–ти линейных кораблей, конвоируемых многими миноносцами. При атаке «Окунь» был таранен головным неприятельским кораблем, попал ему под киль, слышал над собою шум винтов этого корабля и полагал себя погибшим Немцы тоже, по–видимому, думали, что потопили «Окуня», ибо дали радио, указывающее, что они таранили русскую подводную лодку. Далее выяснилось, что командир «Окуня», старший лейтенант В. А. Меркушов, сумел оторваться от киля неприятельского корабля. После этого он почувствовал сильный подводный удар, как бы от взрыва Оказалось, что в этот момент в концевой неприятельский корабль попала одна из выпущенных «Окунем» мин и взорвала этот корабль. Осмотревшись под водою, старший лейтенант Меркушов убедился, что серьезного с его лодкой ничего нет и попытался подняться на поверхность. Едва он подошел к поверхности, как услышал около себя сильный взрыв, показавший ему, что миноносцы противника за ним следят и бросили в него гидростатическую бомбу, к счастью никакого вреда ему не принесшую. «Окуню» долго пришлось пробыть под водой, пока, наконец, он не убедился, что противник за ним не следит, тогда он поднялся на поверхность и тут только убедился, что был на волосок от гибели, ибо оказалось, что таранивший его неприятельский корабль согнул ему перископ чуть–чуть выше водонепроницаемой втулки. «Окунь» благополучно вернулся в свою базу, и впоследствии мы узнали, что его мина взорвала линейный корабль типа «Виттельсбах», который, не дойдя до Данцига, выбросился на песчаный берег к югу от Либавы. Старший лейтенант Меркушов за это дело получил орден Св. Великомученика и Победоносца Георгия 4–й степени.
23 мая (5 июня). На фронте очень тяжелые бои Около Виндавы на нашем минном заграждении взорвался какой‑то военный корабль противника, но не затонул, а ушел в Либаву.
24 мая (6 июня). Командующий Действующим флотом Балтийского моря просит назначить начальником Штаба
флота контр–адмирала Григорова. Желание командующего флотом, конечно, немедленно исполнено. На наших минах в Балтийском море опять взорвались 2 каких‑то немецких судна
25 мая (7 июня). Английская подводная лодка «Е-9», вернувшись из крейсерства, доносит, что на параллели Виндавы она взорвала и утопила германский миноносец и угольный транспорт и повредила другой миноносец.
На Юго–Западном нашем фронте положение все время очень тяжелое из‑за громадной нехватки патронов и снарядов, и страшно то, что нет надежды это поправить своими собственными техническими средствами. Наши заводы вырабатывают гораздо меньше самого необходимого минимума фактической потребности в боевых припасах
26 мая (8 июня) уехал в Седлец Генерал–Квартирмейстер.
28 мая (10 июня). Вернулся генерал–квартирмейстер и в Ставку прибыли с Северо–Западного фронта генерал Бонч-Бруевич и капитан 1–го ранга Альтфатер. В Ставке большое совещание по вопросу об эвакуации из Риги крупных промышленных предприятий.
29 мая (11 июня). В районе Журавно мы имели частичный успех; наш 18–й корпус сбил немцев с их позиций и, в общей сложности, нами взято до 15 ООО пленных.
1/14 июня. Общее положение на фронтах продолжает быть чрезвычайно тяжелым из‑за нехватки патронов, снарядов и винтовок. Точно по телеграфу это напряжение передастся в тылы, и в стране чувствуется накипание нервных нездоровых течений.
2/15 июня. Противник опять нанес удар в районе Ярославля и нам, понеся большие потери, опять пришлось отойти. Критическое положение с винтовками и боевыми припасами грозит ужасными последствиями и висящей над нами необходимостью начать отводить весь фронт вглубь страны, отдавая не только завоеванные нами области, но и нашу Русскую землю.
Намечается, что мы пошлем 5000 человек к союзникам в Дарданеллы, чтобы хоть этим малым отрядом принять участие в борьбе за проливы и Константинополь.
3/18 июня. Английский военный агент сообщил, что в Англии лорд Китчнер образовал «бюро для снабжения русской армии» и запрашивает, можно ли приступить к выделке снарядов для нашей артиллерии. Ночью Верховный главнокомандующий выехал в Холм — поставлен на очередь вопрос о необходимости нам очистить Львов.
4/17 июня. В районе Журавно нами опять взято до 8000 пленных австро–германцев. Вопрос о заказе снарядов разрешился и нам обещано, что в Англии снаряды будут изготовлены в количестве 12 000 000 штук и начнут к нам поступать с октября этого 1915 года. Равным образом нам обещают дать винтовки, которые начнут поступать к августу 1915 года; также нами приобретается 20 000 пулеметов.
7/20 июня. Контр–адмирал Д. В. Ненюков сообщил мне, что Верховный главнокомандующий приказал назначить в отряд, посылаемый в Дарданеллы, одного морского офицера, ознакомленного с общим положением дел в Черном море и на фронтах, и спросил меня, может ли он поручить мне эту должность. Я, конечно, с радостью согласился и в тот же день был отправлен в Петроград для выяснения в Морском генеральном штабе порядка отправки войск и той роли, которую я при них буду играть.
9/22 июля я выехал обратно в Ставку.
10/23 июля. Из‑за страшной нехватки боевых припасов и винтовок мы отдали Львов и эвакуировали занятую нами часть Галиции. С отправкой отряда в Дарданеллы выходит задержка, ибо лорд Китченер прислал телеграмму, в которой он сообщает, что, по его мнению, прибытие наших войск в Дарданеллы помощи союзникам не дасг, а хлопот с их перевозкой будет очень много, сверх сего он полагает, что войска эти могут опоздать, ибо союзники прорвутся в Мраморное море ранее их прибытия.
