Е Байков - Тайны подводного шпионажа
"Гэтоу" проходила специальную подготовку к этому походу. Особые меры принимались по контролю за шумом подводной лодки. Все внешние люки и горловины легкого корпуса подвергались специальной обработке, исключающей возникновение вибраций.
Строгая завеса секретности покрывала все стороны таинственной операции. Даже семьям подводников не позволялось знать истинные районы пребывания их родных и близких. Для семей членов экипажа предлагалась "легенда", объясняющая длительное отсутствие родных. Каждый поход длился 90 суток - это требовало объяснений. Семьи подводников с чувством гордости узнавали, что лодки участвовали в специальных научных исследованиях по передовой геодезической программе. А наука, как известно, требует жертв. Так что подождите своих родных три месяца, помогите своим терпением американской "науке".
В целях повышения эффективности разведывательных действий на "Гэтоу" был сооружен специальный отсек, в котором размещалась суперновейшая аппаратура радиоперехвата, а также и другое оборудование. Обслуживалась эта аппаратура персоналом АНБ. Самая секретная организация Америки делегировала в этот поход на "Гэтоу" восемь своих сотрудников. По свидетельству подводников, они весьма напряженно выполняли свои обязанности, проводя большую часть времени за "выуживанием" разведывательной информации. Условия ведь были самые благоприятные для такого занятия - вот он, советский берег, всего в трех милях от "Гэтоу". В трех милях?! Да, да, американские лодки, участвовавшие в операции "Холлистоун", дерзко входили в территориальные воды СССР и решали там свои разведывательные задачи.
"Гэтоу" имела приказ вести разведывательные действия в советских водах с единственным ограничением - не подходить ближе, чем на четыре мили, к советским берегам. Но только четыре мили как запрет! То есть три мили, признаваемые США в качестве территориальных, плюс еще одна - для страховки. А бывало и меньше! Так, в этом же походе по вине штурманской службы и беспечности вахтенного офицера "Гэтоу" очутилась всего лишь в одной миле от берега. Командир лодки, устроив разнос подчиненным, приказал убрать все записи в журналах об этом неосторожном "пируэте". Что касается официально объявленных морских границ СССР, то они, мягко говоря, игнорировались американской разведкой. Таким образом, атомные подводные лодки, решая задачи в интересах ВМС США, одновременно выполняли функции "выносных наблюдательных пунктов" для Агентства национальной безопасности США, то есть участвовали в решении задач стратегической разведки! Они "подвозили" профессионалов - "слухачей" высочайшего класса с их супераппаратурой фактически на территорию СССР! Шесть километров от берега - это не расстояние для ведения радиоразведки.
Возможно, именно опыт совместных с АНБ действий подтолкнул в дальнейшем руководство разведки ВМС США к идее "контактного способа" перехвата переговоров командования советских военных флотов. Ведь инициатива и предприимчивость всегда ценились в разведке.
Время "атаки" на советские подводные кабели связи еще придет через десятилетие. А тогда, в конце 60-х, в соответствии с планом операции "Холлистоун" атомные лодки ВМС США имели разрешение действовать глубоко в 12-мильном пределе официальных советских вод. Более того, приказ гласил, что если лодка обнаружена здесь и подвергается угрозе поражения со стороны противолодочных сил, то она имеет право применять оружие на самооборону.
Рискованная политика разведывательных институтов США, полное пренебрежение нормами международного права, "лихачество" в действиях командира "Гэтоу" и явились причинами опасного столкновения.
Что же происходило на американской лодке до и после столкновения, как оно случилось, что за история с ложными отчетами о патрулировании в советских водах?
Вечером 14 ноября 1969 года гидроакустики доложили об уверенном контакте с советской атомной лодкой. Через несколько минут были определены ее курс и скорость. Команда гидроакустического комплекса "Гэтоу", ответственная за анализ взаимного положения подводных лодок, уверенно прокладывала пеленги на карте. Сэр, заняли позицию по левому борту "Ивана". "Сэр, уравняли скорость. Условия для прослушивания нормальные", - следовали спокойные и даже монотонные доклады командиру. Как говорится, олимпийское спокойствие, а зря... Подобная безмятежность в штурманской рубке уже принесла серьезные неприятности. Тогда обошлось, а могло закончиться и плачевным результатом... Есть американское выражение, - "находиться между камнями", что означает "быть в острой, пиковой ситуации". Так вот, "Гэтоу" могла оказаться буквально между камнями, сев на мель в одной миле у советского берега. Но то, чего "не добилась" штурманская служба, продолжили гидроакустики...
Они допустили ошибку в определении скорости советской лодки, которая в действительности была шесть, а не восемь узлов. Ошибка всего лишь в два узла, но в ходе слежения это привело к тому, что "Гэтоу" потихонечку опередила советскую лодку. Тоже ничего страшного. Пока еще... Но вот условия пеленгования по какой-то причине ухудшились, и уверенные в себе акустики "Гэтоу" предположили поворот советской лодки вправо. "Что ж, вправо так вправо. Слежение должно быть продолжено", - и командир "Гэтоу" отдал приказ, не имея никаких сомнений: "Право руля". "Есть, сэр. Поворачиваем вправо".
А через некоторое время, по завершении поворота, произошло столкновение. Советская субмарина ударила "Гэтоу" носовой частью под углом в 90 градусов в районе усиленного пояса реакторного отсека.
"Гэтоу" повезло и в этой ситуации, как и в истории с навигационной ошибкой. Несмотря на сильный удар под прямым углом, серьезных повреждений не было. Сработавшийся экипаж успешно справился с ситуацией и устранил появившиеся повреждения. Главное, что прочный корпус "Гэтоу" выдержал столкновение. Офицер управления оружием кинулся в торпедный отсек. Американским лодкам предписывалось защищать себя с применением оружия, если есть угроза их безопасности. Но советская лодка не проявляла никакой агрессивности. Она энергично всплыла на поверхность, затем заработал эхолот, видимо для того, чтобы убедиться в наличии чистой воды под килем лодки...
"Мы не обнаружены. По крайней мере, сейчас. Надо уходить", - понял командир "Гэтоу" и отдал приказ на выход из района. Двое суток "подраненная" "Гэтоу" уходила в Атлантику. Позади нее, в Баренцевом море, советские корабли и самолеты интенсивно прочесывали район столкновения. Интенсивные поиски были начаты не сразу, а лишь после того, как версия столкновения с иностранной лодкой стала одной из основных...
Выйдя на просторы океана, кэптен Беркхардт наконец решился нарушить режим радиомолчания, он послал донесение о случившемся в штаб Атлантического флота. В ответ немедленно был получен приказ следовать в базу. Это понятно: поврежденной атомной лодке опасно быть в океане...
Далее пришла радиограмма с грифом "Лично командиру. Конфиденциально" из штаба подводных сил. Суть приказа заключалась в составлении двух вариантов отчета, абсолютно идентичных до даты 12 ноября 1969 года. Далее события похода на страницах отчетов диаметрально расходились. В 25 копиях доклада "Гэтоу" "чинно и благородно" уходила из территориальных вод СССР, завершив действия по плану операции "Холлистоун", знать не зная о столкновении, а в шести экземплярах "для избранных" - принимала в борт сокрушительный удар форштевня К-19, отчаянно боролась за живучесть в подводном положении, не смея всплыть в чужом и враждебном море, поспешно оставляла назначенный район и не помышляла о каких-то разведывательных задачах. Словом "правда, чистая правда и ничего кроме правды...".
Правдивые отчеты предписывалось доставить в штаб подводных сил и сдать назначенным лицам в руки. Это должен был сделать лично командир "Гэтоу". Остальные 25 экземпляров отчета должны были быть пересланы обычным порядком в офис разведуправления для "обобщения опыта" якобы успешного решения разведывательных задач подводной лодкой "Гэтоу" и ознакомления с ним командиров других лодок.
Итак, отчеты составлены, техника работает после "испытания на прочность" в Баренцевом море, "Гэтоу" пересекает Атлантику, в Норфолке ее ожидает в напряжении штаб флота во главе с адмиралом Холмсом...
Перед прибытием в базу кэптен Беркхардт собрал весь экипаж, включающий более 100 человек вместе с приписными специалистами из АНБ. Он отвечал за сохранение тайны и начал свою речь энергичной аргументацией: "Не требует объяснения, что операция "Холлистоун" является важнейшим мероприятием всей американской разведывательной машины против главного противника - России. Мы несем потери во Вьетнаме, конфронтация нарастает, а успешность операции и сама возможность ее дальнейшего проведения зависит от вашего молчания.
Моряки! Ничего не было. Точка. Никто, повторяю, никто - жены, дети, родственники - не должен знать о происшедшем с нами. Каждый из вас должен соблюдать требования закона о сохранении военной тайны, так что извольте помнить об этом...". За каждой фразой командира рефреном слышалось: "Молчать, а не то...".
