Александр Бушков - Чингисхан: Неизвестная Азия
Ни одна из перечисленных гробниц сегодняшней исторической науке не известна, а это, признаться, странно: почему оказались в забвении могилы известнейших, выдающихся, святых для всякого иудея людей, к которым «не зарастала народная тропа»? Как случилось, что их уничтожили?
Велик соблазн объявить все вандализмом мусульман — но, как мы только что прочли, мусульмане и сами почитали пророка Иезекииля, а значит, ни за что в жизни не посягнули бы на его гробницу — в исламской традиции такое решительно невозможно. Вениамину рассказывали местные жители, что во время любых войн, кем бы они ни велись, и евреи, и мусульмане десятой дорогой обходили считавшуюся неприкосновенной могилу. Точно так же мусульмане ни за что не могли посягнуть на гробницу Ездры, которого тоже почитали — настолько, что рядом с синагогой близ могилы поставили свою мечеть…
Тогда? Есть сильные подозрения, что все эти гробницы могли быть уничтожены уже в относительно новые времена — когда после долгих перипетий все же победила скалигеровская хронология. Обратите внимание: на гробнице Рахили паломники писали свои имена (а может, и какие-то другие тексты), гробница Иезекииля была покрыта письменами, и при ней имелась большая библиотека…
Не исключено, что в этих надписях и в этих книгах могло содержаться нечто, самим своим существованием опасное для «длинной» хронологии. А беззастенчивость историков, без колебаний уничтожавших «неудобные» надписи и книги, если к тому была хоть малейшая возможность, общеизвестна. Сохранилось множество «древних» надписей на камне, где часть их вытерта избирательно, так что это никак не может оказаться результатом разрушительного действия природы…
Но это еще цветочки. Переступив границу Персидского царства, раби Вениамин… попадает в «древнюю Ассирию»! Да-да, в ту самую «древнюю Ассирию», которая, если верить «долгой» хронологии, якобы перестала существовать за тысячу сот лет до рождения нашего путешественника. Выясняется, что ничего подобного. Персидское царство — это и есть «древняя» Ассирия. Вениамин приезжает в город, который теперь называется Аль-Моцр, или Мосул, но это и есть «древний» Ашшур Великий, якобы стертый с лица земли еще в седьмом веке до Р.Х. и с тех пор так и не возродившийся. Ашшур преспокойно существует, как и Ассирия, обитатели которой, разумеется, еще не подозревают, что их страна провалилась в историческое забвенье аж тысячу восемьсот лет назад…
Здесь же — и «древняя» Ниневия, совсем неподалеку от Ашшура. Та самая Ниневия, которая, по уверениям «правильных» историков, тоже была напрочь уничтожена за тысячу восемьсот лет до Вениамина. Да, некая «старая» Ниневия и в самом деле лежит в развалинах, но это только часть города, который Вениамин видел своими глазами. «Старая» Ниневия — на одном берегу реки, а «новая» — на другом, только и всего…
Далее — еще интереснее. Вениамин из Багдада добирается до Вавилона. Вавилон, правда, лежит в развалинах, но «там доселе еще существует разрушенный дворец Навуходоносора, в который, однако, все боятся входить, за множеством гнездящихся там змей и скорпионов».
Для тех, кто слабо знаком с предметом: «правильная» история относит вавилонского царя Навуходоносора к шестому веку до Рождества Христова. Более чем полторы тысячи лет прошло с момента его смерти до приезда Вениамина… но дворец, хотя и частично разрушен, все же находится в таком состоянии, что в него можно войти, вот только мало кто на это решается из-за змей и скорпионов. В реальной жизни такого попросту не бывает — чтобы оставленные без присмотра развалины простояли свыше полутора тысяч лет. За это время любая самая прочная постройка, будучи заброшенной человеком, сравняется с землей — еще и оттого, что хозяйственное окрестное население очень быстро растащит для своих нужд все, что только может пригодиться. Так полторы тысячи лет лежит меж Навуходоносором и Вениамином или все же полтора столетия! Второе гораздо больше похоже на правду…
Вот и Вавилонская башня: «выстроена она из кирпича, называемого лагур, длина ее в основании около двух миль, ширина 240 локтей, а длина 100 канн (канна — 1 1/3 локтя. — А. Б.); сделанные между каждыми семьюдесятью локтями дорожки вели к ступеням спиральной лестницы, по которой можно было подняться на самый верх башни; отсюда открывается пространство на протяжении двадцати миль, так как страна вокруг обширная и плоская; но небесный огонь, упавший на эту башню, разрушил ее до основания».
Далее Вениамин отправляется в персидский Хузестан, он же древний Елам — и там обнаруживает еще один «невероятно древний» памятник архитектуры: «Там среди развалин видны еще остатки древнего столичного города Шушана (Суз), с дворцом царя Артаксеркса, большим и красивым зданием древних времен».
Последний из трех царей по имени Артаксеркс, как уверяет нас «правильная» история, умер в четвертом веке до Рождества Христова. Снова та самая невероятная, поразительная сохранность здания, какой в жизни не бывает. Ведь, как явствует из текста, дворец подвергся разрушительному влиянию времени, но еще вполне можно определить, что он «большой и красивый» — это через полторы тысячи лет? Позвольте усомниться. «Тысячу» лет наверняка имеет смысл заменить на «сотню».
Разумеется, книга Вениамина не избежала «правильных» комментариев историков, как это принято. Эти комментарии, как и следовало ожидать, вновь вызывают тягостное недоумение. Вот, скажем, Вениамин, будучи в Багдаде, узнал имя тамошнего калифа — Аббасид Ахмед. Бдительный историк тут же поправляет: «На самом деле Вениамин мог застать либо халифа Мустанджида (1160–1170), либо халифа Мустади (1170–1180)…»
Осознаете? Вениамин сам был в Багдаде и самолично интересовался у его жителей, как зовут их государя. Живущий более чем восемьсот лет спустя историк тех времен, разумеется, не застал — но он «знает лучше»…
А Вениамин, кстати, продолжая путешествовать по Персии, ненароком оказывается в «древней» Мидии, которой уже полторы тысячи лет как не положено существовать — согласно скалигеровской хронологии, — а «древняя Мидия» тем не менее нахально существует в XII веке от Рождества Христова…
Буквально через несколько лет после смерти Вениамина по тем же примерно местам путешествовал еще один еврейский книжник, раби Петахия из немецкого Регенсбурга. Что интересно, его «Странствие раби Петахии Регенсбургского» опять-таки насыщено «еретическими» с точки зрения скалигеровщины деталями.
Точно так же, как его предшественник, Петахия без всякой машины времени оказался в «древней» Ассирии. И подробно описал, что же произошло со «старой» Ниневией: судя по описанию, не было никакого нашествия врагов, а попросту произошла некая экологическая катастрофа довольно скромных, впрочем, масштабов — «вся ниневийская земля черна, как смола, и лучшее место Ниневии, где был центр города, превратилось, подобно Содому, в пустыню, так что там нет ни травы, ни растения». А жители, перейдя на другой берег реки, просто-напросто построили там новый город.
Как и Вениамин, Петахия преспокойно путешествует по «древним» Вавилонии (со столицей в Багдаде, так что Багдадский халифат и «древняя Вавилония», выходит, одно и то же), Ассирии и Мидии. Посещает гробницу Иезекииля, «великолепный и обширный дворец», который, кроме евреев, посещает всякий мусульманин, отправляющийся в Мекку. Находит многие из упомянутых Вениамином могил — а также гробницу Иисуса Навина…
Особо следует подчеркнуть, что путешественники-книжники — не какое-то досадное исключение из правил. И Вениамин, и Петахия держатся в русле географическо-исторических представлений своего времени. Скалигеровская хронология-география-история полностью утвердилась лишь к концу восемнадцатого столетия — а до того повсеместно в ходу были совершенно другие представления о хронологии и географии. Практически все, а не «отдельные невежды, одержимые анахронизмами», писали нечто абсолютно противоречащее нынешним представлениям. «Древняя Мидия» была всего-навсего частью Персии — именно в таком качестве она фигурирует на картах первой половины восемнадцатого века. Столь же «древняя» Парфия, якобы исчезнувшая за несколько столетий до Рождества Христова, как реальная страна присутствует на множестве карт — например, на карте мира Бернарда Сильвануса, изданной в Венеции в 1511 году.
Французский поэт Гугон Орлеанский, написавший поэму «Стих о татарском нашествии», упоминает и «древнюю» Мидию в числе опустошенных татарами стран. А поскольку Гугон, как считается, умер около 1160 года, за восемьдесят лет до «официального» вторжения татар в Европу, дело принимает и вовсе пикантный оборот. Положительно что-то неладно в исторической науке…
