Сергей Казаков - Загадки и легенды русской истории
Выдающийся русский историк В.Н. Татищев (1686–1750), автор семитомной «Истории Российской», написал в ней: «Тогда половцы, видя главного предводителя в руках своих, жестоко напали, стреляя из многочисленных луков и самострелов. Таже с копьи и сабли въехав в утомленные полки русские, многих порубили, а достальных с князи разобрали по рукам более 5000. Так кончился сей несчасливый бой во вторую неделю Пасхи».
И корят все Игоря, смеются,Что на дне Каяле половецкойПогрузил он русскую рать-силу,Реку русским золотом засыпалДа на ней же сам с седла златогоНа седло кощея пересажен.
В отличие от Игоря, хан Кончак был занят мыслью «пересадить в седло златое» свою родную дочь, ранее просватанную за сына Игоря. Теперь же и сват, и будущий зять находились у него в почетном плену. Внуки Кончака получили бы законные права на Новгород-Северское, а в перспективе и на Черниговское княжества. Половец на русском княжестве? Впрочем, в XII в. это никого бы не удивило. Андрей Юрьевич Боголюбский, великий князь Суздальский, вместе с Игорем в 1169 г. громивший Киев, был сыном дочери хана Аепы и имел второе, половецкое имя Катай. Примерный христианин, князь Андрей, тем не менее, устроил по старинному степному обычаю торжественные похороны своему боевому коню, спасшему ему жизнь и погибшему от ран, полученных в бою под стенами Луцка.
Загадочен и невероятен по смелости и трудности побег Игоря из плена. За Игорем в плену следил отряд из двадцати половецких воинов. Кругом только степь. Как можно убежать из степного плена без чьей-либо помощи? Может быть, хан Кончак, чтобы ускорить замужество своей дочери, и устроил Игорю Северскому столь удачный побег? Через два года, после уплаты выкупа, из плена вернулись брат Игоря Буй-Тур Всеволод и племянник Святослав Ольгович. Выкупать 5 тысяч пленных, естественно, никто не собирался. Дорога тех, кто попадал в половецкий плен, вела только на невольничьи рынки стран Востока. В данном случае это был второй в русской истории факт массового пленения своих воинов. Впервые такое случилось в 1047 г., когда русское войско, посланное Ярославом Мудрым на Византию, было разгромлено, и в плен попали 800 воинов.
О рыцарственном образе Игоря, созданном поэтом в «Слове», когда Игорь заявляет дружине, что он предпочитает смерть дружине (смерть плену?), Б.А. Рыбаков едко заметил: «Игорь и вся его братия не смогли благородно погибнуть в сече, а оказались схваченными или попали в половецкие арканы и стали рабамика-щеями»[1]. Не рыцарем, а преступником перед Русью оказался Северский князь. И главным его преступлением стало нарушение линии обороны от половецких набегов. Кипчаки воспользовались этим незамедлительно. Уничтожив войско Игоря, войска половецких ханов Кончака и Гзака ринулись на Русь, в трехсоткилометровую брешь, открывшуюся в опустевших от воинов княжествах Игоря и Буй-Тура, грабя и сжигая беззащитные города и села. Все Левобережье Днепра (до Суллы, Сейма и Переяславля) кипчаки разграбили и сожгли. Население увели в плен. Косвенно Игорь стал и виновником смерти Владимира Глебовича, князя Переяславского. Того самого, с кем год назад он спорил, кому быть «первым на грабеже». Когда Кончак осадил Переяславль-Русский, осажденные во главе с князем Владимиром совершили смелую вылазку. Окруженный многими половцами, Владимир храбро сражался, был трижды тяжело ранен копьями. Дружина сумела отбить своего князя у степняков, но раны были столь глубоки, что через два года Владимир Глебович умер.
Удивляет и то, в каких условиях пребывал Игорь в плену у своего свата: имел личного священника (и где его сумели достать?), охрану, а точнее сказать, свиту, которая охотно выполняла малейшие его просьбы, устраивала ему охоту. Вот так жил, не печалясь о сгинувшем своем воинстве (нигде в «Слове» нет ни строки, говорящей о беспокойстве Игоря о попавших в плен пяти тысячах воинов) на берегу реки Тор, притоке Северского Донца, примерно в 200 километрах южнее современного Харькова, русский князь Игорь Святославич Северский.
Побег из плена Игорь совершил весной 1186 года. Одиннадцать дней брел он по речным зарослям, пока не добрался до родных мест. В 1198 г. умер его двоюродный брат, Черниговский князь Ярослав Всеволодович, и Игорь стал Черниговским князем. Скончался Игорь Святославич в 1202 г. Трагичной была судьба его сыновей. Владимир Игоревич, зять Кончака, сумел стать князем Галицким, но его родной брат Роман Игоревич с помощью венгерского короля Андрея согнал его с Галичины. Вскоре Андрей и сам захватил галицкий стол: посланное им войско так быстро овладело Галичем, что застало врасплох князя Романа Игоревича (в это время он беспечно мылся в бане…). Роман вскоре сумел ускользнуть из венгерского плена и вскоре помирился с Владимиром. При помощи Галицких бояр и горожан они свергли наместника венгерского короля Андрея, воеводу Бенедикта Бора. Вскоре к Роману с Владимиром присоединился третий сын Игоря Святославича, Святослав Игоревич.
Братья начали с жесточайшего террора. Они уничтожили Галицкую дружину и бояр, всего около 500 человек. Уцелевшие бояре бежали в Венгрию, где обратились к королю Андрею за помощью. Игоревичи потерпели поражение от венгров. Владимиру удалось бежать, но Роман и Святослав были схвачены и переданы венграми Галицким боярам по их просьбе. Последние, как говорит летописец, «решились на страшное дело, еще не слыханное в Русской земле: они повесили обоих своих князей»{28}. Так нашли свою смерть два сына знаменитого Игоря Северского и славной Ярославны, чей плач увековечен в «Слове о полку Игореве».
Глава 4.
ЗАГАДКИ ЛЕДОВОГО ПОБОИЩА.
ЗОЛОТАЯ ОРДА ПРОТИВ ЛИВОНСКОГО ОРДЕНА
Немецкий «натиск на Восток» — Drang nach Osten — начинался еще в VIII в. от Рождества Христова. Германский император Карл Великий развернул наступление на славянские земли в западной части побережья Балтийского моря. В середине XII в. один из преемников Карла Великого, император Конрад III, объявил крестовый поход на западнославянские племена бодричей, лютичей и поморян. Разрозненность славянских племен помогла немцам закрепиться на балтийских берегах.
В 1158 г. произошло событие, имевшее огромные последствия для судеб многих народов, живших на Балтике. Разыгравшаяся на море сильнейшая буря занесла в устье Западной Двины торговое немецкое судно из Бремена. Высадившихся немцев встретили вооруженные ливы, там обитавшие. В ожесточенной схватке победа оказалась за незваными гостями. Поражение поубавило решительность ливов, и они согласились вести с немцами торговый обмен. Бременские купцы остались довольны, и теперь они уверенно заходили со своими товарами в устье Двины, а вскоре и обосновали там два укрепленных поселения — Укскуль и Далем.
Когда об этом стало известно римскому папе Александру III, он немедленно направил в эти поселения своего проповедника, августинского монаха Мейнгарда. Этот папский посланник построил неподалеку от Укскуля католический храм, ставший резиденцией епископства и новым военным центром. Деятельный Мейнард направился в Полоцк и обратился к русскому князю с просьбой дать разрешение на обращение в латинскую веру язычников ливов. Так русский князь запустил на исконно русские земли нового «троянского коня», дальнейшие действия которого принесут много крови.
После кончины Мейнарда, в 1193 г., датский король Кнут IV построил на берегах Эстонии свой опорный поселок и присоединился к насильственному крещению аборигенов. В 1198 г. прибывший на опустевшее после Мейнарда место епископ Бертольд, имея на руках папскую буллу на крестовый поход против язычников, встретил яростное сопротивление и был изрублен в битве. Однако Рим не успокоился и продолжил активное насаждение католицизма. В землю ливов был направлен выходец из знатной бременской фамилии епископ Альберт Буксгевден с войском на 23 кораблях. В 1200 г. он заложил в устье Двины город Ригу.
Через два года папа Иннокентий III одобрил просьбу епископа Альберта, и в Риге был основан, по образцу бывших в Палестине военных братств, рыцарский Орден Меча (Меченосцы). Белые плащи рыцарей украшали красные меч и крест, впоследствии вместо креста стали нашивать звезду. В 1225 г. герцог Конрад Мазовецкий призвал на помощь в окатоличивании племени пруссов Тевтонский (Немецкий) Орден. Этот Орден являлся ветвью Ордена госпиталя Святой Марии в Иерусалиме, преобразованный в 1198 г. германскими князьями в духовно-рыцарский Тевтонский Орден. Двум рыцарским сообществам стало тесно в Ливонии, однако в дело вмешался случай. В жестокой битве с ливами Меченосцы (1236) были почти поголовно истреблены, и Рим принял решение объединить остатки Ордена Меча с Тевтонским Орденом. Красные мечи исчезли, но появился Ливонский Орден, филиал Тевтонского, с черными крестами на белых плащах. Немцам пришлось поделиться контролируемой территорией: Ревель, Гаррьен и Вирланд достались Дании.
