Евгений Коковин - Лесокат

Коковин Евгений

Лесокат

Евгений Степанович КОКОВИН

ЛЕСОКАТ

Осенью 1929 года в редакции газеты "Правда Севера" произошло событие, взволновавшее всех сотрудников. Пропал очеркист. Он не явился в редакцию один день, другой, третий... Дома его тоже не оказалось. Накануне исчезновения ему был заказан большой очерк. Обеспокоенный секретарь редакции предлагал редактору обратиться в больницы и в милицию. - Подождем, - неопределенно сказал редактор. - Может быть, найдется. Но прошло еще два дня, а очеркиста не было.

1

Ребята затеяли игру в "чижика". Уже были выстроганы лопатка и "чижик" короткая круглая палка с зачиненными, как у карандаша, концами. На утоптанной земле вычертили "котел". Хотели начинать игру, но в это время послышался голос Павлушкиной матери: - Пашка, снеси отцу обед! Павлушка недовольно поморщился. Вот всегда так. Только начнешь что-нибудь делать-сейчас же: "Пашка, сбегай в магазин!", "Павлуха, принеси воды!" Как будто на всем свете он, Павлушка, один и есть. - А ты пошли Катьку, - попробовал отговориться он, хотя хорошо знал, что шестилетнюю Катьку мать никуда и ни за что не пошлет. - Иди, тебе говорят! - закричала мать. - Скоро загудит. Это верно, скоро загудит заводской гудок. Начнется обеденный перерыв. Отец будет ждать. Ничего не поделаешь, нужно идти. Павлушка со злостью швырнул на землю лопатку и взял у матери узелок: ситцевый платок с едой для отца. Он вопросительно посмотрел на ребят: "Кто пойдет со мной?" Но никто с Павлушкой идти не хотел. Мальчик вздохнул и поплелся на берег Северной Двины. Отец Павлушки Ефим Прокудин работал на выкатке леса. С верховьев Северной Двины буксирные пароходы приводили к лесопильному заводу огромные плоты бревен. Эти бревна лесокаткой поднимали на берег и укладывали в высокие штабеля. В Архангельске зима длится долго. Для зимней работы нужен большой запас бревен-сырья.

2

Погромыхивая и позвякивая цепями, непрерывно работает лесокатка. Она похожа на косую башню. Пластинчатые цепи с крюками выползают из воды, подхватывают тяжелые бревна и поднимают их на штабель. Задрав голову, Павлушка смотрит вверх, разыскивая среди лесокатов отца. Наконец мальчик замечает его. Отец в парусиновой рубахе, без шапки ловко действует багром, раскатывая бревна по штабелю. Каждый раз, когда Павлушка смотрит на штабель, ему становится страшно. Упасть со штабеля - верная смерть. А мокрые, скользкие бревна катятся стремительно. Нужно успевать через них перескакивать, иначе собьют с ног, задавят. Тяжелая и опасная работа у лесокатов. Павлушка переводит взгляд на Северную Двину. По широкой реке плывут большие морские пароходы, рыболовные боты, юркие моторные катера. Солнце поднялось уже высоко, а гудка все нет. Павлушка сел на бревно и стал ждать. От поселка к берегу шел человек. Павлушка присмотрелся. Человек был одет в потертую гимнастерку. Синие брюки заправлены в узкие голенища сапог. Стянутый назад верх выцветшей кепки приоткрывал над козырьком матерчатый ремешок. В левой руке человек держал кожаную полевою сумку. - Ты что тут поделываешь, гражданин? - спросил он Павлушку, присаживаясь рядом на бревно. - Отцу поесть принес. Сейчас у них перерыв будет. - Он там, на выкатке? - незнакомец повернул голову в сторону штабеля. - Там. - А как тебя звать-то? - Павел. - А какой тебе годик? Павлушка взглянул на незнакомца. В вопросе слышалось что-то веселое. Мальчик вспомнил стихи, которые учил в школе: "Однажды в студеную зимнюю пору.." И тогда он сам решил разговаривать шутливо: - Десятый миновал. Незнакомец улыбнулся. Они понимали друг друга. Получалось что-то вроде игры. - Что же ты босой? - спросил незнакомец. - Холодно. - Старые сапоги развалились, а новых нету. Ничего, пока еще не холодно. А к снегу отремонтируют. Раздался густой продолжительный гудок лесозавода.

3

Спустившись со штабеля, лесокаты молча расположились на бревнах перекусить. Отец Павлушки развязал платок, принесенный сыном. В жестяной миске лежали кусок отварной трески, пяток картофелин в мундире и ломоть хлеба. Ефим выложил еду на платок, а Павлушку послал с миской на реку за водой. - Как работается? - спросил у Ефима незнакомец, которого, как уже узнал Павлушка, звали Петровичем. Ефим как-то безучастно взглянул на незнакомого человека. - Так и работается, - сказал он, очищая картошку, - через пень колоду. Люди приходят и уходят, не удерживаются. Тяжело, а порядка никакого. И лесу - то навалом, а то лесокатка днями стоит... Он отщипнул звенышко трески и осторожно положил в рот. - А почему люди уходят? - спросил Петрович. - Говорю, работа тяжелая. Без сноровки тут нельзя. На заработок позарятся, а сами багра в руках не держали - не выдерживают, сбегают. И начальник у нас хорош, нет думушки о рабочем человеке. В газетке бы пропесочить! - Значит, тяжело работать? - А ты попробуй, - сердито сказал Ефим. - Возьми багор, поймешь! Сидящие вокруг лесокаты оживились, заулыбались. - Вот я и думаю попробовать, - сказал Петрович. Опять загудел гудок. Лесокаты поднялись и пошли к штабелю. Вслед за Ефимом полез на штабель и Петрович. - Ты что же, парень, даром робить будешь? - с усмешкой спросил Ефим. - Зачем даром! - возразил Петрович. - Завтра схожу в контору и оформлюсь в вашу артель. Павлушка смотрел на штабель, где отец показывал Петровичу, как нужно действовать багром.

4

Вечером, к удивлению Павлушки, Петрович с отцом пришел к ним домой. - Умаялся небось с непривычки-то? - спрашивал отец. - То-то, брат! Больше не захочешь катать? - Нет, завтра оформлюсь в вашу артель. Надо же заработать, - отвечал Петрович. - Ну да ты парень здоровый, сноровистый - быстро пообвыкнешь. Мать собрала ужинать. Отец и Петрович за ужином разговаривали о выкатке леса, о заработках, о спецодежде и о других скучных для Павлушки вещах. После ужина Ефим спросил: - Ну что, на боковую? - Нет, - ответил Петрович. - Мы с Павлом уговорились рыбу ловить. Пойдем, Павло? - Пойдем, - обрадовался Павлушка. Захватив удочки и банку с червями, они отправились на реку. По пути Петрович купил в ларьке две бутылки лимонаду. Устроившись на плотах, рыболовы закинули удочки. Ни стаканов, ни кружек у них не было, и потому лимонад пили прямо из бутылок. - Так даже вкуснее, - сказал Павлушка. Ему не часто приходилось пить лимонад. - Дядя Петрович, а вы у нас будете жить? - Немного поживу. Что-то нас рыба с тобой обходит. Такая река, а рыбы нет. - Это потому, что ветер северный, - пояснил Павлушка. - Северного ветра рыба ух как не любит. Пойдемте домой. Вы лучше мне что-нибудь расскажите. Вы умеете рассказывать?

5

Каждое утро Петрович уходил вместе с отцом на работу. В полдень Павлушка носил им еду все в той же миске, завернутой в ситцевый платок. Вечера Петрович проводил с ребятами. И взрослые дивились, как ему не надоест возиться с мальцами: ловить с ними рыбу, выстругивать какие-то ружья и стрелы, рассказывать всевозможные небылицы. - Чудной у нас новый лесокат, - говорили взрослые. - Видно, нету у него своих ребятишек, вот и тешится. Прошло всего пять дней, как новый лесокат стал работать в артели и поселился в квартире у Прокудиных. А Павлушка уже привык к Петровичу, и ему казалось, что этот веселый человек, сам похожий на мальчишку, давным-давно живет в их семье. На шестой день вечером Петрович присел к столу, достал из сумки тетрадь и стал писать. Потом он вырвал из тетради две страницы и подал их отцу Павлушки. - Сегодня, Ефим Иваныч, я должен уехать. Вот заявление об увольнении, а это доверенность. Получишь за меня деньги - купи Павлушке сапоги. От меня подарок ему! - Так я и думал, - Ефим глубоко вздохнул. - Лес катать ты скоро приноровился, а только я чуял: не долго ты у нас проработаешь. А деньги зря. Что же ты, все это время на Павлушку робил, что ли? - Я еще заработаю, - улыбнулся Петрович. - До свиданья, Ефим Иваныч! Еще увидимся. До свиданья, Павлушка! Ничего не понимая, Павлушка стоял и молчал. Петрович так и недорассказал ему историю мальчишки, который участвовал в боях против белогвардейцев. - Почему же это... - дрогнувшим голосом сказал Павлушка. - Почему вы уходите? И не все рассказали... - Я расскажу, обязательно расскажу, - пообещал Петрович.

* * *

Несколько дней спустя в архангельской газете "Правда Севера" был напечатан очерк о лесокатах. Этот очерк читался и перечитывался в городе, в тресте "Северолес", на всех лесопильных заводах. В очерке слышались шум двинских волн, звон лесокатных цепей, песни тружеников леса. Автор очерка показывал трудовые подвиги и требовал внимания к нуждам рабочих. Отец Павлушки читал газету и удивлялся. Да, этот человек, который писал в газете, здорово знал и понимал жизнь и работу лесокатов. Подпись под очерком еще больше поразила Ефима Ивановича. Ведь такая же подпись была и в конце доверенности для получения денег, подаренных на сапоги Павлушке. Нет, оказывается, не только на Павлуху "робил" тот странный лесокат Петрович. Он работал и у лесокатки, и за письменным столом - для рабочих. И Ефим Иванович еще раз громко прочитал подпись под очерком: "Аркадий Гайдар".