Дмитрий Зиберов - Приказ тайных дел и его люди

Дмитрий Зиберов

Приказ тайных дел и его люди

Если бы не сохранились отчеты изменника Котошихина, современные историки почти ничего не знали бы о блестящих акциях русских спецслужб XVII века!

Второго царя из династии Романовых — Алексея Михайловича — прозвали в народе Тишайшим. Он прослыл образованным, доброжелательным и богобоязненным человеком, заботился о всяческих новоустроениях в государстве и вместе с тем был чрезвычайно осторожным. Личную канцелярию он преобразовал в Приказ тайных дел. Так впервые начала действовать русская разведка.

СКЕЛЕТ В УПСАЛЕ

В анатомическом отделении старейшего европейского университета в шведском городе Упсала еще недавно можно было видеть необычное учебное пособие — скелет человека удивительной судьбы. Студенты многих поколений запросто звали скелет Грегором Котошкиным. Он прибыл в Швецию в январе 1666 года. Звали этого человека Григорием Карповичем Котошихиным. Был он русским подданным, из эмигрантов, и состоял затем на службе чиновником государственного архива королевства. Служба его, однако, была недолга. Как свидетельствуют документы, в августе 1667 года Григорий Котошихин будто бы хлебнул вина сверх меры и подрался с хозяином квартиры, приревновавшим его к своей жене. В драке ревнивец погиб. А постояльца суд приговорил к смертной казни, и уже через два месяца, в ноябре, Григория Котошихина повесили. Труп, за отсутствием родственников, передали в анатомическое отделение университета в Упсале.

Кто же такой Григорий Котошихин? Оказывается, весьма приметная личность своего времени. Родом из незнатных дворян, он пробился талантом и образованностью на довольно высокую должность подьячего Посольского приказа. И, что весьма важно, с прямого благоволения самого царя Алексея Михайловича. По его приказам исполнял молодой подьячий различные деликатные и дипломатические поручения.

Подьячему Котошихину прочили высокий пост при дворе. И все так, наверное, и произошло бы, не допусти однажды Григорий ошибку при написании царской грамоты. Вместо слов «великий государь» он написал просто «великий» и пропустил высочайшее имя. Ошибка по тому времени была ужасной, непоправимой. Тотчас же последовало письменное (!) указание царя: «Подьячему Григорию Котошихину, который тое отписку писал, велели б есте за то учинить наказание — бить батоги». По приказу царя с «ошибщика» сняли штаны и выпороли. Нетрудно понять, что творилось в душе у провинившегося в тот злополучный день от позора, боли и унижения. Но уж очень непрост был царский протеже. Он и виду не подал, что глубоко оскорблен и не успокоится, пока не расквитается…

Заботиться о своих служебных делах он стал еще пристальнее, давая понять, что жестокий урок ему пошел на пользу. Таких при дворе любили и быстро прощали. И вскоре Григория Котошихина в составе важного посольства направили в Эстонию для переговоров со шведами. Момент расплаты с обидчиками приближался.

21 июня 1661 года в эстонской деревушке недалеко от Дерпта было подписано перемирие со шведами. Подьячий Григорий Котошихин участвовал в его заключении. В августе он везет личное письмо царя королю Карлу XI с просьбой об обмене грамотами по одобрении договора. Русскому посланцу оказали высокие почести и одарили ценными подарками.

Вскоре договор вступил в силу, и бывшие противники начали дальнейшие переговоры по деликатнейшей проблеме — взаимным денежным претензиям, так как война нанесла огромные убытки. Русского царя на переговорах представлял окольничий Василий Семенович Волынский, а шведского короля — комиссар Адольф Эберс.

ИЗМЕНА И КОРЫСТЬ

В разговорах о деньгах государственных, как оказалось, не остались забытыми и личные интересы одного из участников, Григория Котошихина. Деньги царского жалованья, которые получал талантливый подьячий за свою искусную службу в 1661 году, очень небольшие — всего 13 рублей. В разговорах о деньгах и расчетах подьячий намекнул комиссару Эберсу, что не прочь сообщить и еще кое-что о возможностях царской казны, но за отдельную плату. При этом он сетовал на презренно низкое жалованье на царской службе.

Комиссар Эберс тотчас смекнул, что к чему, и предложил Котошихину за его подробный рассказ о делах государевых целых сто червонцев! И тут же отправил срочное сообщение королю с ценной информацией, полученной от подьячего, подчеркнув, что имеет возможность получать такую информацию и впредь от тайного русского корреспондента, но не менее чем за сто червонцев. Король согласился со своим комиссаром.

Так Григорий Котошихин стал получать двойное жалованье. И это оказалось ему весьма кстати. Его отец, монастырский казначей, неожиданно стал должником. Причем случилось так, что за долги у него отобрали дом и все имущество. При проверке обвинения в растрате не подтвердились, но нажитое добро не вернули. Не исключено, что подьячего таким способом хотели отвадить от излишних контактов со шведами, на которые уже обратили внимание. Вместе с тем его повысили по службе, и уже в 1663 году он получал 30 рублей. А комиссар Эберс заплатил к тому времени лишь 40 червонцев из выданных ему ста, из королевской казны, «забыв» остальные в своем кармане.

В январе 1664 года комиссар Эберс в донесении королю из Москвы сообщал: «Мой тайный корреспондент, от которого я всегда получаю ценные сведения… будет некоторое время отсутствовать. Это было для меня очень прискорбно, потому что найти в скором времени равноценное лицо мне будет очень трудно». А в следующем донесении своему монарху пояснял, что агент «обещался и впредь извещать меня обо всем, что будут писать русские послы и какое решение примет Его царское Величество…»

В конце того же 1664 года Котошихин принял решение бежать из Москвы, воспользовавшись своим участием в переговорах о мире с Польшей. В последней записи 1665 года в ведомости на жалованье служащим Посольского приказа отмечено: «В прошлом году Гришка своровал, изменил, отъехал в Польшу. А был он в полках бояр и воевод князя Якова Куденетовича Черкасского с товарищи». Совершил ли кражу подьячий, установить невозможно, но обвинения в измене, в предательстве, похоже, подтверждаются. Во всяком случае сохранилось прошение Котошихина на имя шведского короля Карла XI о предоставлении ему убежища в Швеции.

Бросившись в бега, Котошихин постоянно ощущал на себе дыхание преследователей из Приказа тайных дел. 24 ноября 1665 года Карл XI подписал указ камер-коллегии «о некоем русском Грегори Котосикни». В указе говорилось: «До сведения нашего дошло, что этот человек хорошо знает русское государство, служил в канцелярии великого князя и изъявил готовность делать нам разные полезные сообщения; мы решили всемилостивейше пожаловать этому русскому двести риксталеров серебром». Потом его взяли на королевскую службу за сто пятьдесят риксталеров и вскоре увеличили жалованье до трехсот. Причина все та же: «он нужен нам ради своих сведений о Русском государстве».

Но еще более нужным по этой причине беглец оставался для царского двора. Потребовали от шведов выдачи Котошихина. При этом ссылались даже на 21-й параграф договора, по которому стороны обязались возвращать беглых и пленных. А один из руководителей поисковой группы, новгородский воевода князь В. Ромодановский, пригрозил доставить «вышереченного изменника и писца Гришку» под конвоем. В ответ шведы как бы в насмешку заявили, что беглец совершенно голый и опухший и не может в таком виде предстать перед царем, и предложили прислать для его сопровождения одного стрельца из подготовленного конвоя. Насмешка и отказ одновременно. Какими же сведениями о Русском государстве владел беглый подьячий Посольского приказа?

«О НЕКОТОРЫХ РУССКИХ ОБЫЧАЯХ»

Так называлась старинная рукопись на шведском языке некоего Олафа Боргхузена, обнаруженная в 1837 году в одной из библиотек Стокгольма русским ученым Сергеем Васильевичем Соловьевым. Однако вовсе не швед, как выяснилось, был ее автором, а Григорий Котошихин. Боргхузен лишь перевел на шведский с написанного по-русски. Причем в то самое время, когда бывший подьячий Посольского приказа уже служил королю Швеции.

Подлинное название сочинения: «О России в царствование Алексея Михайловича. Из сочинений Григория Котошихина». В нем содержится множество откровений, на которые мог быть способен весьма осведомленный в делах царского двора человек. А поскольку автору щедро платили и предоставили возможность жить на широкую ногу, он старался откровенничать вполне искренне и без особых эмоций. Благодаря его труду мы сегодня знаем многие подробности русской истории.

Но тогда первыми о них узнали в стане недругов России. Особенно королевский двор интересовался русским Приказом тайных дел. И о нем Котошихин сообщил достаточно подробно. «А в нем сидит диак да подьячих с 10 человек, и ведают они и делают дела всякие царские, тайные и явные. И в тот Приказ бояре и думные люди не входят и дел не ведают, кроме самого царя… А устроен тот Приказ при нынешнем дворе для того, чтоб его царская мысль и дела исполнялися все по его хотению, а бояре и думные люди о том ни о чем не ведали…»