Евгений Юркевич - Военный Петербург эпохи Павла I

Евгений Юркевич

Военный Петербург эпохи Павла I

Лидии Петровне Козловой, моей первой учительнице истории, с любовью и благодарностью посвящаю эту книгу

Введение

«К сожалению, с момента правления Павла I завершается процесс придания Петербургу облика военного гарнизона. В городе устанавливаются полосатые будки и шлагбаумы. Даже ограждения березок, посаженных в 1800 году вдоль Невского проспекта от Фонтанки до Мойки, красятся красно-черно-белыми полосами. Уже никто из жителей не удивляется бесконечной муштровке солдат, которые с утра до вечера „гусиным“ шагом маршируют под звуки флейт и барабанов на площадях столицы» 1. Увы, в этом отрывке сконцентрировано представление большинства читателей о Петербурге павловской эпохи. Образ павловского Петербурга, наполненного страхом, муштрой, бессмысленными и жестокими наказаниями солдат и офицеров, – вместе с образом Павла как сумасшедшего жестокого тирана – старательно внедрялся (и, к сожалению, продолжает внедряться по сей день) в массовое сознание на протяжении двух столетий – через художественную и научную литературу, живопись, кинематограф 2. Основой для подобных оценок служит, как правило, лишь узкий круг мемуаров, в который редко включают высказывания лиц, с симпатией относящихся к злодейски убиенному Государю. Документы в таких случаях цитируются также весьма выборочно, имея главной целью подтвердить отрицательное мнение об Императоре. Следствием этого стало отсутствие к настоящему моменту серьезных исследований, посвященных как павловским военным реформам в целом, так и военной истории северной столицы конца XVIII в. в частности. Из военных историков попытку более или менее подробно, серьезно и, главное, объективно исследовать военные реформы Павла предприняли, пожалуй, лишь двое – генерал-лейтенант артиллерии В. Ф. Ратч, изучавший павловскую артиллерию 3, и ротмистр Кавалергардского полка С. А. Панчулидзев, посвятивший одну из глав написанной им истории полка краткому анализу военных реформ Императора 4. Этим замечательным людям хотелось бы высказать слова искренней благодарности, ведь именно их работы пробили первую брешь в крайне тенденциозном отношении историков к павловским военным реформам. И особенно важно, что в год 250-летия со дня рождения Павла Петровича глава из книги С. А. Панчулидзева, давно ставшей библиографической редкостью, была вновь опубликована стараниями сотрудников Государственного мемориального музея А. В. Суворова 5. Но эти работы, как и ряд современных исследований, – лишь начало серьезного изучения павловских военных преобразований. Предлагаемая вниманию читателей книга – первая попытка показать с разных сторон жизнь военного Петербурга павловской эпохи. Можно будет погрузиться в его атмосферу, читая страницы полковых историй, мемуаров, строки малоизвестных архивных документов. Хочется верить, что это позволит по-новому увидеть и личность Императора Павла Петровича, и его военные преобразования, в которых Петербург, как столица Российской империи, играл первостепенную роль.

Глава первая НАЧАЛО

Рожденный 20 сентября 1754 г. в Летнем дворце Императрицы Елизаветы Петровны Великий Князь Павел Петрович с самых ранних лет проявлял склонность ко всему военному 1. И вряд ли интерес Цесаревича к военным вопросам можно объяснить только «наследственным даром, перешедшим от отца к сыну», как писал, имея в виду Императора Петра III, Н. К. Шильдер 2. Конечно, такой фактор, как «наследственный дар», полностью игнорировать не стоит, но, думается, и преувеличивать его роль отнюдь не следует Безусловно, гораздо более важным является то, что уже в раннем возрасте Павел получил весьма ответственные, хотя вначале и номинальные, военные назначения. Так, 4 июля 1762 г. Цесаревич был произведен в полковники Лейб-Кирасирского полка 3, а 20 декабря того же года Екатерина пожаловала его в генерал-адмиралы российского флота 4.

Интересно, что в детстве Павла старались оградить от чрезмерного увлечения всем военным.

«Военный элемент не преобладал в воспитании и среди лиц, окружавших юного Великого Князя, – писал князь П. А. Вяземский. – Военные упражнения не отвлекали его от занятий. Его не приучали быть прежде всего военным… но его обучали военному делу с высшей точки зрения, а не погружали в мельчайшие практические подробности, которые только могли бы сбить и ложно направить ум ребенка» 5.

«При воспитании Павла Петровича оставлены были в стороне военные науки и занятия, – писал Д. Ф. Кобеко. – В детстве он всякий день учил ружью лакеев, но по назначении Панина раза два только учил ружьем и потом никогда…

Из дневника Порошина видно, что собеседники Павла Петровича очень не благоволили военному формализму и выправке. В маневрах и учениях Павел принимал участие только однажды (18–28 июня 1765 г.) в Красносельском лагере, пребывание в котором кончилось его нездоровьем» 6.

Цесаревич Павел. 1765 г.

Общеизвестно, сколь важен дневник воспитателя Цесаревича Павла Петровича Семена Андреевича Порошина (1741–1769), веденный им с сентября 1764 по январь 1766 г., для воссоздания картины жизни и воспитания юного Великого Князя. Как правило, исследователи привлекали этот документ только для того, чтобы описать учебные занятия Павла или черты его характера 7. Но дневник С. А. Порошина интересен, на наш взгляд, еще и описанием военных занятий и игр Цесаревича, ведь «военная составляющая» его детских лет важна для более глубокого понимания проводимых им впоследствии военных реформ.

С. А. Порошин

Рассмотрим в первую очередь отраженные в порошинском дневнике военные занятия Павла, связанные с пожалованием его в 1762 г. в полковники Лейб-Кирасирского полка и генерал-адмиралы.

2 октября 1764 г. в покои Цесаревича был доставлен «сделанный по размеру совсем оснащенный корабль, длиною в 15 футов… Корабль показывал Его Высочеству его превосходительство г. адмирал Семен Иванович Мордвинов» 8. Таким образом, данная модель корабля служила учебным пособием для юного генерал-адмирала. Павел с живым интересом отнесся к кораблю, дав ему имя «Анна» в честь покойной сестры, и часто играл с моделью, изучая таким образом устройство кораблей 9.

Для изучения кораблевождения в покоях Цесаревича стоял стол, выкрашенный синей краской, представлявший море. «Оный стол расчерчен по румбам, и медные кораблики на нем расставлены»10. За этим столом Павел учился навигации, наставником его был обычно И. Л. Кутузов 11.

И. Л. Голенищев-Кутузов

Нередко в покоях Великого Князя устраивались заседания «комнатной Адмиралтейств-коллегии» 12. «Комнатным генерал-адмиралом» был граф И. Г. Чернышов 13. Так, 15 марта 1765 г. С. А. Порошин записал: «В шестом часу приехал граф Иван Григорьич Чернышев, и было у нас адмиралтейское комнатного флота присутствие. Его Высочество подал графу Ивану Григорьевичу, так как Генерал-Адмирал, табель обо всех чинах нашего флота, который подписал так: Генерал-Интендант П. Романов. В сегодняшнем заседании г. Генерал-Интенданту был выговор, для того что многие до экспедиции его касающиеся вещи нашлись в неисправности» 14.

Весьма интересовался Павел и сухопутной армией, в том числе своими подшефными кирасирами, в первую очередь в связи с намечавшимися на лето 1765 г. маневрами в Красном Селе 15. С большим интересом он изучал «все новые учреждения и штаты, касающиеся до нашего войска», расспрашивал о подробностях повседневной армейской службы 16. Цесаревич весьма интересовался и процессом обучения в Сухопутном Кадетском корпусе 17. Его также чрезвычайно интересовали мундиры, как русские, так и иностранные. Он подолгу мог рассматривать книжки с изображениями различной военной формы 18.

С интересом относился Павел и к новинкам морской литературы. «Показывал я ему написанное мною именем его предложение в Адмиралтейскую коллегию о переводе на россиискии язык изданного неким шведским штурманом описания Балтийского моря. После оное предложение подписал Государь, и я отослал его в коллегию», – писал Порошин 19.

Огромным событием в жизни Павла стали летние красносельские маневры 1765 г. К ним его начали готовить загодя, еще с марта, «строя» кирасирский мундир и амуницию 20. Интересно, что для Цесаревича сшили обмундирование не только обычное, суконное, но и шелковое, облегченное 21.

Маневры произвели на юного Великого Князя чрезвычайно сильное впечатление. Он имел возможность лично видеть передвижения войск, слышать пальбу, но главное, 19 июня, в первый день маневров, ему представили его кирасир: «Приехали мы на правый фланг первой линии, где стоял Наследников кирасирский полк. Тут за фронтом вышли из кареты и пошли в ставку вице-полковника графа Пушкина. Все офицеры полка тут. Его высочеству подал рапорты генерал-поручик от кавалерии Берг, бригадный его (Павла. – Е. Ю. ) командир генерал-майор граф Салтыков, вицеполковник и первого шквадрона его роты поручик Баумгартен. Прошли между палаток и первого шквадрона и людей посмотреть… Часу в пятом дан сигнал, чтоб выводить полки в линию. Зачали выводить и тотчас вывели. Его Высочество сел тут на лошадь в кирасе и во всем уборе. Как скоро Государыня к правому флангу приехала и генерал-поручик Берг кавалерийским полкам командовал „Слушай, палаши вон“, то и Его Высочество вынул свой палаш и повторил оную команду своему шквадрону. Государыня, поравнявшись против его, приказала ему за собой ехать. Пока мимо полка его ехала, то он за нею ехал в кирасе и держа палаш в руках; как же скоро полк проехали, то палаш положил он в ножны, и Ник. Иван. (Салтыков. – Е. Ю. ) кирасу велел с него снять; так и поехали за Государыней. Тут Его Высочество подал рапорт бригадному своему командиру Ивану Петровичу Салтыкову… Таким образом ехал Его Высочество с правого фланга вдоль по фрунту до самого левого фланга, а потом с левого фланга второй линии до правого фланга оного за Государыней верхом… Отдавали честь и склоняли знамена…» 22 Присутствие Цесаревича вызвало большой подъем в полку: «Сказывали, как все кирасиры обрадованы, что видели Государя перед фронтом. Все движения его приметили» 23.