Бруно Виане - Путешествие Жана Соважа в Московию в 1586 году. Открытие Арктики французами в XVI веке
Город Вологда – столица одноименной провинции. Это довольно значительный город, как своей протяженностью, так и тем, что окружен каменной стеной. К тому же он очень удобен для купцов, следующих из Архангельска в Москву [Mosco], он стоит на берегу реки Сухона [Sucagna] и имеет то преимущество, что находится как бы в сердце страны. Поэтому там всегда большое скопление народа, особенно осенью, когда корабли уходят из Архангельска, и вплоть до того времени, когда купцы перевезут свои товары в Москву на санях: ведь большинство этих купцов зимой находится при дворе.
I.12. Оттар, Истома, Ченслер: три путешествия, три рассказа
Три следующих рассказа описывают три путешествия, совершенные в Белое море в разные эпохи, авторы которых сами в этих эпопеях не участвовали.
I.12а. Сага Оттара (около 880 года)
Первый текст написан графом Жозефом Артуром де Гобино (1816–1882), претендующим на прямое происхождение от ярла Оттара (ярл – термин довольно расплывчатый, может обозначать вождя или просто знатного викинга). В 1879 году, через тысячу лет после подвигов его предполагаемого предка, он переписал его сагу, озаглавив ее «История Оттара ярла – норвежского пирата – завоевателя области Брей в Нормандии – и его потомства». Гобино хорошо знал Скандинавию – пять лет своей дипломатической карьеры он провел в Стокгольме.
Рассказ о путешествии Оттара на север Скандинавии и в Белое море дошел до нас благодаря королю Англии. Альфред Великий (871–899) был эрудитом и перевел много книг на английский, в том числе «Историю против язычников», написанную в V веке Павлом Орозием, священником испанского происхождения. Это произведение, созданное по просьбе святого Августина, может считаться первым христианским трудом по всеобщей истории и географии. Но Орозий ни разу не упоминает Скандинавию, а этот регион представлял особый интерес для короля Альфреда, который непрерывно вел войны с викингами, нападавшими на его страну. Поэтому в свой перевод он вставил два текста: рассказ Оттара о Крайнем Севере и рассказ Вульфстана, отплывшего из Дании на восток и проплывшего вдоль балтийских берегов до Восточной Пруссии и нынешней Эстонии[39].
Чтобы лучше понять текст графа Гобино про Оттара, будет нелишним сделать несколько уточнений.
Оттар был вестфольдингом, то есть уроженцем Вестфолла, района на восточном берегу фьорда Осло, где в то время находился город Скирингссал (Каупанг).
Халогаланд – норвежский берег между Тронхеймом и Финнмарком
Инглинги – скандинавская династия, к которой принадлежал король Харальд I Прекрасноволосый (Гобино его называет Длинноволосым). Его сын Эрик I Кровавая Секира совершил, подобно Оттару, экспедицию в Биармию (около 920 года).
Покорители Севера поднимали меч не только против народов, которые они приходили грабить. Между собой они бились не менее часто, поскольку не признавали ни верховного вождя, ни руководства; ни один морской король не отвечал за свои дела ни перед кем, каждый солдат знал только своего командира, за которым он следовал, пока не решал предпочесть другого, более щедрого или более удачливого. Поэтому викинги, оказываясь в трудном положении, часто считали полезным заключить перемирие с местными жителями, а то и вступали с ними в союз, предлагая свою помощь против других разбойников[40]. Французы с готовностью соглашались на подобные договоры, обещавшие хоть какую-то передышку. Главным условием было крещение викингов, и они, похоже, не особо ему противились. Приняв крещение, они поступали на жалование к угнетенным. Когда же эти пункты улаживались к обоюдному удовлетворению, уже ничто не мешало викингам напасть на своих соплеменников. Подобную махинацию проделал и вестфольдинг. Прервав военные действия против французов, он отплыл со своего острова на своих кораблях, отправился в Англию, обратился в христианство и согласился принять жалованье от саксонского короля Альфреда. Поэтому он упоминается среди сотрапезников Альфреда. Уцелевшее свидетельство их разговоров позволяет узнать имя, характер и черты личности вестфольдинга.
Его звали Оттар, и хотя он был уроженцем юга Норвегии, хвастался, что его жилище дальше на севере, чем у кого-либо из его товарищей. Оно располагалось в далеком крае под названием Халогаланд, стране света к северу от Тронхеймской области. Дальше к северу нет ни одного построенного Инглингами поселения. Ничего не было в стране молчаливого безлюдья, кроме хижин и ватаг лопарей, время от времени забредавших туда: зимой для охоты, летом – ловить рыбу в озерах.
Оттар рассказал королю Альфреду, что расстояние от его родины, Вестфолла, до страны, где он, по его словам, повелевал, весьма велико. Чтобы доплыть туда, нужно было сесть на корабль в Скирингссале, в гавани современной Христиании [Осло]; туда постоянно приплывали датчане, шведы, венды и другие жители балтийского побережья. Там велась большая торговля. Так вот, отплыв оттуда, нужно было направиться на север; по расчетам Оттара, при попутном ветре примерно за месяц можно было доплыть до его краев. Он считал себя человеком богатым и могущественным, ему принадлежал горд (по-немецки hof, по-французски mesnil, manse или court) – группа подсобных зданий, собранных вокруг его собственного жилища. Из горда выросли большая нормандская ферма и феодальный замок; а предшественником горда была варта (слово, встречающееся в иранских и индо-арийских языках). Оттару на его земле принадлежало шестьсот оленей, из которых шесть были выдрессированы на отлов своих диких сородичей. У него было двадцать коров, двадцать овец, двадцать свиней и рабочие лошади: он занимался сельским хозяйством. В то время в областях Скандинавии с самым мягким климатом выращивали ячмень и немного пшеницы; но в Халаголанде можно было собрать урожай разве что овса и ржи[41]. В любом случае, основные доходы Оттара происходили отнюдь не от полевых культур.
Важной составляющей его дохода были подати, которые платили лопари – рабы или данники. Вождь брал ясак лососем, гагачим пухом и перьями других птиц, мехами, шкурами и моржовой костью. Максимальное годовое налогообложение включало пятнадцать шкурок куницы, одну медвежью шкуру, пять оленьих голов, десять мер пуха и достаточное количество кожи морских животных, чтобы нагрузить два корабля.
Кроме того, Оттар охотился на китов, кашалотов, тюленей, и нередко весьма успешно: ему случалось за два дня загарпунить до шестидесяти штук. Само собой, что Оттар, носивший по праву рождения, богатству и могуществу титул ярла и обладавший столь изобильной добычей и столь ценными продуктами, был весьма богатым купцом. Порой он являлся со своими кораблями торговать мехами, пухом, шкурами китообразных на торг в Скирингссале, где конкуренция между иностранными купцами обеспечивала ему верный доход, порой ждал в своем горде прибытия этих купцов, привычных к плаванию на север вдоль норвежских берегов. Если их заставала зима или долгая непогода, эти мореплаватели, вооруженные не хуже викингов и обладавшие столь же боевым нравом, имевшие не меньший запас историй о войне, охоте, рыбной ловле и кораблекрушениях, охотно располагались в жилищах на побережье и пили там пиво и медовуху до прихода весны.
Таким образом, этот вестфольдинг, этот Оттар, в котором французы увидели законченного пирата, был вместе с тем земледельцем, счетоводом, финансовым махинатором и большим искателем приключений. Другие викинги напоминали его и вели такой же образ жизни. Их тогдашние и последующие деяния в захваченных странах, во Франции, в Англии, в Испании, на Сицилии, в Италии, в Сирии, объясняются только той отвагой, тем вкусом к захлестывающим эмоциям и чутьем верной наживы, которые наложили отпечаток на все их действия. Это были герои, но герои своей выгоды. Вопреки тому, что о них думают, говорят и пишут, они ни в коей мере не были варварами, стремящимися только к разрушению.
Саксонский король Альфред любил науку. Он перевел на родной язык Павла Орозия, и ему особенно нравилось собирать неизвестные подробности об отдаленных областях земного шара. Оттар много путешествовал, видел много интересного, и мудрый король желал разговаривать с ним. Общение с верным спутником было для него столь интересно, что он добавил в книгу несколько его рассказов.
В числе прочего ярл рассказал ему, что, обитая на крайнем севере Норвегии, он всегда хотел знать, что находится за этими пустынными равнинами, за этим темным морем, за этими нескончаемыми архипелагами из множества островков. Никто не мог ему об этом рассказать. Тогда он решил, что если он отправится в это море, куда никогда не ходил ни один корабль, это, возможно, не только удовлетворит его любопытство, но и принесет доход: там, скорее всего, множество больших китов, непривычных к нападениям, а значит, за которыми лего охотиться. Он представил себе несравненные успехи охоты на китов и бесконечное богатство.
