Глазами геолога - Рудольф Константинович Баландин
Попадая в глубины планеты, где властвуют огромные давления и температуры, осадочные слои плавятся. Они перерождаются в метаморфические и магматические породы. Из мантии Земли навстречу им поднимается глубинное вещество планеты и еще больше усложняет обстановку. Многие горные породы, на первый взгляд одинаковые, могут иметь разное происхождение.
Строители и мыслители
Мы сотворили Землю. Но после того как создали химические элементы, наштамповали их в большом количестве, зажгли Солнце и раскрутили Землю, делать нам стало нечего. Все пошло само собой: образовались минералы, горные породы, каменная, газовая и водная оболочки. Они обрели движение и жизнь.
Смастерить — это еще полдела. Каждый из нас умеет сложить бумажный самолетик. Но просто ли догадаться, как он держится в воздухе, почему летит и выписывает мертвую петлю? Трудно ли выдувать мыльные пузыри? А попробуйте объяснить, почему они не лопаются сразу? Почему одни пузыри очень яркие, радужные, а другие — нет; почему маленькие пузыри падают вниз, а большие поднимаются вверх…
Мы умеем использовать минералы и горные породы, создаем новые химические соединения и новые химические элементы, управляем движением электронов и даже вмешиваемся в жизнь атомных ядер. И все-таки постоянно тревожат нас вопросы, на которые мы толком не можем ответить.
Чтобы из простых частиц построить сложный атом химического элемента, требуется затратить гигантское количество энергии. Откуда она взялась? И почему на Земле образовалось сто химических элементов, а не одинаковые атомы одного элемента, скажем, самого «простого» — водорода?
Кристаллические породы.
Если предположить, что планеты рождены из раскаленного, насыщенного энергией солнечного вещества, то возникает вопрос — как образовалось Солнце?
Да и без удаления в далекие догеологические времена рождения планет и звезд нам в каждом атоме и минерале открывается бездна загадок. Даже крохотный электрон в одних опытах ведет себя как шарик, а в других — как некая туманность. Он может поглощать порции света или излучать их. И вообще, как доказано, если мы определяем одни свойства одного электрона, то другие свойства просто невозможно узнать.
А что находится между электроном и атомным ядром? Есть ли на свете абсолютно пустая пустота, где нет вообще ничего? Что заполняет нашу Вселенную и как этот заполнитель влияет на жизнь звезд, планет, живых существ? Чем заполнено пространство между частицами, слагающими атомное ядро? Между отдельными атомами? Да и сами элементарные частицы, слагающие атомы, все еще загадочны.
Известно, что если частица встречается с другой частицей, в точности похожей на нее, но имеющей противоположный заряд, то происходит взрыв. Вспыхивает свет. Обе частицы исчезают. Это называется аннигиляцией. А нет ли какой-нибудь «нигиляции», когда встречные пучки света рождают разные частицы?
На первый взгляд подобные вопросы не имеют отношения к геологии. Но мы, геологи, очень многое не понимаем в жизни минералов, горных пород и всей Земли именно потому, что не знаем толком строение и жизнь частиц, атомов, молекул, а также солнечных систем, галактик и разных излучений, пронизывающих все вокруг.
Вот почему, построив в своем воображении планету, не следует очень-то гордиться своим успехом. Даже если бы мы смогли узнать все, что известно всем геологам — а одному человеку этого узнать просто невозможно, — то и в таком случае Земля осталась бы для нас немногим более понятной, чем те планеты, которых еще не тронули наши руки или наши «умные» приборы.
Ну, а если речь идет не о всей планете, и не о тайнах атомов, и не о рождении солнц? Если нам хочется узнать всего лишь об одном каком-нибудь небольшом участке суши или моря?
Большинство геологов исследуют именно небольшие отдельные территории. Из года в год приезжают сюда экспедиции. Все минералы и горные породы, которые здесь встречаются, обнаружены и подробно изучены в лабораториях. Неужели этого недостаточно?
Да. Как ни удивительно, но до сих пор идут споры о геологическом строении любого мало-мальски сложного района. Впрочем, что тут странного? До тех пор пока ученые не будут путешествовать вдоль геологических осей так же уверенно, как по железнодорожным путям, пока мы не узнаем все особенности жизни Земли, нам не найти даже крохотного пятачка, который бы мы поняли полностью.
Каждая страна, каждый район, даже исследованные вдоль и поперек, обязательно хранят какие-то свои тайны и сулят геологу много новых находок и открытий.
Ну, а теперь, после выдуманных путешествий, разрешите пригласить вас в обыкновенные экспедиции. Когда-то мне довелось в них участвовать. Сейчас я с удовольствием повторю их по памяти вместе с вами.
Экспедиция вторая
Забайкалье
…Ты говоришь, что еще не совсем созрел.
Чего же ты дожидаешься? Пока не сгниешь?
…Есть места и есть минуты, когда мы до того одиноки, что видим весь мир.
Жюль Ренар
Между двух огней
В начале зимы мне, начинающему геологу, требовалось найти работу. В такое время экспедиции, вернувшись на базы, сокращают рабочих и начинают камералить. До следующего летнего сезона далеко. Только тогда появится нужда в помощниках, которые обычно вербуются из студентов-геологов.
Куда ни придешь, после недолгой беседы вежливо выпроваживают. Назначают свидание весной, когда геологи, как перелетные птицы, собираются в стаи перед дальней дорогой.
Наконец в одной организации меня обнадежили:
— Вроде бы требуется рабсила в ИГНе. В Институте геологических наук. Уточните. Вот адрес.
В ИГН я пришел рано утром и приткнулся в углу вестибюля наподобие статуи. Я оттаивал с мороза и наблюдал геологов.
Двери открывались, и вкатывались клубы морозного пара. Чуть позже, словно возникая из пара, появлялись люди.
Вот вбежал толстенький коротконогий мужчина средних лет с большим портфелем. На ботинках галоши. Пальто с меховым воротником. Пыжиковая шапка словно пышная шевелюра. Поздоровавшись с гардеробщиком, мужчина ловко сбросил галоши. Стянул с головы шапку, обнажив гладкую загорелую лысину…
А в дверях из пара рождались новые люди, мало похожие на суровых землепроходцев и отважных покорителей недр. Портфели и шапки, пиджаки и модные ботинки, ровные проборы и какие-то по-домашнему розовые плеши, гладко выбритые лица, пиджаки… Много женщин: старых и молодых, нарядных и неказистых на вид.
Это и есть геологи? Чем отличаются они от канцеляристов, заводских рабочих, инженеров? Где волевые челюсти, суровые брови, стальные плечи, твердая поступь, оленьи унты
