Повесть о карте - Аскольд Львович Шейкин
Самое верное представление о том, как расположены на земной поверхности океаны, моря, материки, острова, горные хребты, реки, низменности, города, дает глобус. Это, по сути дела, модель нашей планеты, но ею не всегда удобно пользоваться.
Что, если вместо листов путевой карты масштаба 1 : 100 000 капитан «Торри Каньона» приказал бы взять в плаванье глобус того же масштаба? Его диаметр составил бы сто двадцать семь метров! Такую махину не захватишь с собой…
Казалось бы, выход прост: разрезать глобус на кусочки и наклеить их на бумагу; но при этом обнаружится, что, оказавшись на плоскости листа, они никак не желают прилегать друг к другу. Между ними образуются щели и складки. Чтобы их устранить, участочки разрезанного глобуса надо было бы кое-где увеличить — растянуть, кое-где сделать меньше — сжать.
Вычерчивая карты, так, в общем, и поступают, по определенным математическим правилам частично растягивая, а частично сжимая картографическое изображение земной поверхности.
Так «растягивают» картографы поверхность глобуса, превращая его в карту.
Из-за этого расстояния между городами, размеры морей, островов, материков становятся на карте не такими, какие они на глобусе. Например, почти на всех картах Австралия, площадь которой 7 632 000 квадратных километров, выглядит меньше Гренландии, хотя та занимает всего только 2 176 000 квадратных километров. Причина в том, что Гренландия близко от полюса, а как раз приполярные участки земной поверхности обычно больше всего увеличиваются, когда их изображают на картах.
На глобусе, конечно, таких сюрпризов не бывает.
На листе бумаги поверхность шара цельной не показать.
Если действительно выложить на листе бумаги кусочки разрезанного глобуса, обнаружится, что все же кое-где, по некоторым линиям, они будут друг друга касаться. Расстояния вдоль этих линий окажутся нисколько не искаженными. К ним-то и относится масштаб, который подписывают на карте. Например: 1 : 1 000 000 или 1 : 15 000 000. Только к ним! Эти цифры говорят, во сколько раз земной шар больше того глобуса, который послужил основой для карты.
И вот способ «растяжения» или «сжатия» поверхности глобуса (точнее: картографического изображения поверхности Земли или ее части) так, чтобы она без разрывов и складок уместилась на плоском листе бумаги, называется проекцией карты. Проекция — закон построения карты, закон математический, строгий, записанный языком формул.
Штурман должен хорошо знать проекции. Иначе неизбежны ошибки.
Например, он измерил расстояние между портами. Вышло пятьдесят сантиметров. Масштаб карты — 1 : 1 000 000. Значит, всего пятьсот километров.
Штурман назвал эту цифру капитану, старому опытному моряку. Тот рассмеялся:
— Что вы! Там и половины такого расстояния нет!
И верно. На этом участке карты изображение сильно «растянуто», и масштаб надо взять другой.
Проекций придумано учеными очень много, и каждая из них по-своему, как говорят обычно, «искажает» картографическое изображение, обладает особыми свойствами.
Есть карты, которые верно передают площадь островов, морей, государств, но сильно изменяют их форму. Другие, наоборот, сохраняют подобие очертаний береговой линии, извилин рек, зато преувеличивают или преуменьшают площади. Морские карты такими и являются. Проекцию для них впервые предложил еще в 1569 году нидерландский математик и картограф Меркатор. Она быстро получила широкое распространение среди моряков всего мира.
Карты в меркаторской проекции не только правильно передают изгибы береговой линии. Кроме того, путь судна, следующего постоянным курсом, изображается на них прямой линией, пересекающей меридианы под одним и тем же углом. По таким картам очень удобно вести судно, руководствуясь компасом.
Продолжим наше повествование.
Итак, от Канарских островов по прямому, как стрела, маршруту — таким он выглядел на путевых картах, составленных в меркаторской проекции, — «Торри Каньон» 18 марта 1967 года стремительно приближался к островам Салли неподалеку от берегов Англии. Ранним утром старший штурман, взглянув на экран радиолокатора, обнаружил, что эти острова находятся прямо на пути судна.
Он позвонил по телефону капитану в каюту:
— Алло! Доброе утро. Сейчас шесть часов тридцать минут. До островов Салли двадцать четыре мили. Но нас снесло вправо. Нужно градусов на десять уменьшить курс.
— Благодарю вас, — ответил Пастренго Руджати. — Следуйте курсом шесть градусов.
Старший штурман отдал команду рулевому матросу изменить курс, сделал в судовом журнале запись: «Легли на курс 6 градусов» — и снова позвонил капитану:
— Курс шесть градусов. Острова Салли, как и прежде, остаются по правому борту.
Пастренго Руджати отозвался не сразу. Он некоторое время всматривался в карту, которая у него была в каюте. Наконец спросил:
— А не пройдет ли все же судно, безопасно миновав Салли, прежним курсом?
— Курсом в восемнадцать градусов?
— Вы верно поняли.
Старший штурман не стал отвечать наобум. Он сделал расчеты и лишь через несколько минут снова позвонил капитану:
— Пройдет. Но Салли останутся слева.
— Вот и хорошо! — Пастренго Руджати помолчал, вновь вглядываясь в свою карту, и подтвердил уже тоном приказа: — Да, да. Ложитесь на восемнадцать градусов!
— Есть, капитан, — ответил старший штурман. — Курс восемнадцать градусов…
Еще через несколько минут, ровно в семь утра, Пастренго Руджати появился в рулевой рубке.
Старший штурман доложил ему:
— До Салли пятнадцать миль, курс восемнадцать градусов, скорость пятнадцать целых и семь десятых узла.
— Маяк виден?
— Еще нет…
Ровно в восемь часов, чтобы заступить на вахту, в рулевую рубку поднялся третий штурман. Взглянув в судовой журнал и на путевую карту, он очень удивился, что острова Салли остаются слева: обычно в этих водах суда так не ходили.
— Распоряжение капитана, — объяснил ему старший штурман и, поскольку его вахта закончилась, ушел в свою каюту.
В 8 часов 18 минут, когда острова Салли были всего в четырех милях слева от «Торри Каньона», капитан Пастренго Руджати приказал изменить курс на 16, затем на 13 градусов. Обходя острова, громадина танкера срезала углы, как яхта на гонках!
В 8 часов 40 минут Пастренго Руджати, ни на секунду не отлучавшийся из рулевой рубки, отдал новый приказ:
— Курс —
