Александр Ферсман - Воспоминание о камне
- А вот когда мы в этой воде растворим еще соль, что ослабляет твердость камня, когда мы сами попривыкнем, тогда... не надо нам будет вашего алмаза, мы на советском пойдем...
И гудят моторы буровых вышек, врезаясь победитом все глубже и глубже в Хибинскую гору.
Алмаз - твое величие в прошлом! Не надо нам сейчас дорогих бриллиантов в золотой оправе, ожерелий, ривьер, диадем, скоро не надо нам будет и алмазного борта 50 в коронке или резце.
В борьбе двух камней углерода - прозрачного алмаза и черного угля победа за черным!
АЛМАЗ
"ШАХ"
Есть минералы, легенды о которых передаются из уст в уста, есть исторические камни, всю жизнь которых можно проследить по документам, по записям и рассказам, по книгам и рукописям и, наконец, камни, которые сами рассказывают свою историю. Об одном таком камне, называемом "Шах", я и хочу рассказать.
Начало этой истории - в сказочной Индии, конец - в нашей Москве.
Найден он был давно, вероятно лет 500 назад, в Центральной Индии, в те времена, когда десятки тысяч рабочих-индийцев томились под тропическим солнцем в долинах рек Голконды, добывая из глубин алмазоносные пески и промывая их.
Здесь среди кварцевых галек и был найден замечательный кристалл, величиной в три сантиметра, немного желтоватый с поверхности, но очень чистый, прекрасный камень - алмаз.
Он был доставлен ко двору одного из владетельных князей Ахмаднагара и хранился у него среди других сокровищ в дорогих ларцах, украшенных самоцветами.
С невероятным трудом, выцарапывая камень мелким алмазным порошком, в который обмакивались тонко заостренные палочки, удалось местным мастерам вырезать на одной стороне надпись персидскими буквами: "Бурхан-Низам-Шах второй. 1000 год".
В тот же год, который по нашему исчислению будет 1591, властитель северной Индии Великий Могол отправил четыре посольства в центральные провинции, желая утвердить свою власть над ними.
Послы вернулись через два года, но с неутешительным ответом и слишком ничтожными подарками - только пятнадцать слонов и пять драгоценных предметов были привезены ими на север...
Великий Акбар решил силой завладеть столь мало угодливой провинцией, войска его подчинили себе Ахмаднагар и захватили много слонов и драгоценностей.
Вероятно, тогда же Великие Моголы и завладели нашим камнем.
Но вот на престол Моголов взошел внук Акбара, назвавший себя Шах-Джехан, т. с. властитель мира. Он был знатоком и большим любителем самоцветов, имел мастерскую, в которой сам занимался огранкой камней.
На нашем замечательном камне со стороны, противоположной уже существующей надписи, по приказу Шах-Джехана, была вырезана другая, столь же художественная надпись, которая гласила: "Сын ДжехангирШаха Джехан-Шах. 1051 год". Но сын этого властелина, завистливый Ауренг-Зеб, решил завладеть богатствами и троном отца. После долгой борьбы, заточив отна в темницу, он овладел драгоценными камнями короны, а среди них был и наш камень.
Во всем блеске восточного величия начал править Ауренг-Зеб. Сказочную обстановку при дворе АуренгЗеба описывает знаменитый французский путешественник Тавернье, посетивший Индию в 1665 году.
Трон Великих Моголов, по его описанию, был украшен огромным количеством драгоценных камней: 108 кабошонов красной благородной шпинели, из коих ни один не весил менее 100 каратов, около 160 изумрудов, каждый весом до 60 каратов, и большое количество алмазов.
Балдахин над троном был тоже украшен драгоценными камнями, причем со стороны, обращенной ко двору (к приближенным), висело украшение, в котором был подвешен алмаз весом от 80 до 90 каратов, окруженный рубинами и изумрудами, так что, когда властелин сидел на троне, он видел камень непосредственно перед собой.
Это был знаменитый камень "Шах".
К двум старым надписям присоединилась глубокая борозда, которая окружала весь камень и давала возможность подвешивать его на шелковой или золотой нити.
Прошло почти 75 лет после посещения Моголов смелым путешественником Тавернье.
Камень хранился сначала в Джеханабаде, потом в Дели, пока в 1739 году на Индию не обрушилась новая гроза.
Шах Надир из Персии надвинулся с запада на Индию, разорил Дели и среди других драгоценностей завладел и нашим алмазом.
Камень перешел в Персию и почти через сто лет на нем была выгравирована третья, также художественно сделанная надпись: "Владыка Каджар-Фатх али-Шах Султан. 1242" (т. е. 1824 год по нашему летосчислению).
Но вот наступили новые события. 30 января 1829 года в столице Персии Тегеране произведено нападение на русского дипломата, который погибает от руки наемного убийцы.
В России поднимается волнение, царская дипломатия требует примерного наказания Персии, волнуется и русское общество, ибо убит знаменитый писатель А. С. Грибоедов, автор "Горе от ума".
Персия должна "умилостивить белого царя", и с особой депутацией в Петербург отправляется сын шаха принц Хосрев-Мирза, который в искупление вины персидского народа должен передать России одну из ценнейших вещей персидского двора - знаменитый алмаз "Шах".
За кровь Грибоедова было заплачено камнем...
В Петербурге камень после торжественного приема делегации помещается среди других драгоценностей в бриллиантовой кладовой Зимнего Дворца. Прекрасный камень с тремя выгравированными на нем надписями лежит на бархате, охраняемый часовыми гвардейских полков...
...Началась мировая война 1914 года.
Наскоро, в сундуке, отправляется наш камень в Москву, и здесь все ящики с драгоценностями забрасываются в тайники Оружейной палаты и заваливаются тысячами сундуков камеральной и гофмаршальской части с серебром и золотом, фарфором и хрусталем...
...1922 год.
Холодные дни начала апреля. Громыхают ключи, в теплых шубах с поднятыми воротниками идем мы по промерзшим помещениям Оружейной палаты.
Вносят ящики, их пять, среди них тяжелый железный сундук, прочно перевязанный, с большими сургучными печатями. Все цело. Опытный слесарь легко, без ключа открывает незатейливый, очень плохой замок.
Внутри в спешке завернутые в папиросную бумагу драгоценности бывшего русского двора. Леденеющими от холода руками вынимаем мы один сверкающий самоцвет за другим.
Нигде нет описей, не видно никакого порядка. В маленьком пакете, завернутом в простую бумагу, лежит наш знаменитый алмаз "Шах".
Наконец последняя картина: в ясном, залитом солнцем зале, осенью 1925 года, выставка драгоценностей алмазного фонда СССР для гостей, приехавших на торжества 200-летия Академии наук.
Старая сказка "Тысячи и одной ночи" о драгоценностях Индии, дворец Ауренг-Зеба, богатства шаха Надира в Дели - все, кажется, меркнет перед ярким блеском сверкающих на столах самоцветов.
Все они - живые свидетели веков, свидетели тяжелых картин унижения и крови, безграничной власти индийских раджей, божественных капищ в Колумбии, свидетели царской пышности и слез народа...
Не расхищены, не сломаны, не подменены и не обесцвечены эти самоцветы в своей долгой истории.
Вот наверху в короне, среди многих тысяч сверкающих индийских бриллиантов, красный камень дал. Когда-то, в горах Бадахшана, в заветной стране афганцев, нашел его сын Востока, утаил под страхом смерти от своего властелина, тайком прокравшись с камнем по трудно проходимым горным тропам в Китайский Туркестан.
Перед короной лежит золотой скипетр, а в нем сверкает знаменитый "Орлов".
Сколько крови и слез, сколько несчастья и горя связано с судьбой этого алмаза столь же прекрасного и сейчас, как тогда, когда он назывался "морем огня", спокойно сверкающего своей старинной индийской огранкой.
Рядом с ним, совершенно незаметным, на темнокрасном бархате лежит длинненький желтый камень.
Это исторический алмаз "Шах".
БУНТ
АТОМОВ
Поздно вечером я дописывал страницы своей "Геохимии". На 850 листах описал я историю 90 химических элементов Земли и на 856-й странице, в последней, заключительной главе, освещая судьбу элементов в промышленности и сельском хозяйстве, рассказывал о том, как новая техника овладела всем веществом Земли, как нет больше полезных и бесполезных веществ, а вся Менделеевская таблица со всеми ее 90 клеточками положена к ногам трудящегося человечества. Надо было дописать всего две-три страницы о новом применении радия при просвечивании, о методах лечения эманацией болезней рака, и труд мой, задуманный больше 30 лет тому назад, будет закончен.
Начнется длинный путь переписывания, сверки и яабора тех двух миллионов значков, из которых слагается рукопись и которые надо наборщику один за другим вынуть из типографских касс. Надо приладить, приверстать, отпечатать в листах корректуры, вставить в машины, отпечатать в листах чистых, сложить, сброшировать, переплести. И я задумался о том толстом томе "Геохимии", который в нарядном переплете с красивой таблицей Менделеева в красках пришлют мне из типографии в виде сигнального экземпляра.
