По Северо-Западу России. Том 2. По Западу России. - Константин Константинович Случевский
Острова Дого, Эзель и Мон, несомненно, поднялись со дна моря, доказательством чего служат мелкие зоофиты и кораллы, встречающиеся на их поверхности; поднятие островов продолжается и теперь; это подтверждается тем, что землевладение по берегу моря, как на островах, так и на материке, на памяти старожилов много увеличилось, потому что море отступило. Дого и до сегодня остров; но останется ли он таковым в будущем, то есть, не сольется ли он с материком, — неизвестно.
Общий вид города Аренсбурга на острове Эзеле. Замковая улица
«Дат» значит утро, «о» значить остров, то есть утренний остров, если смотреть на него от Гапсаля; но там же существовал и другой остров «Нуко» — название, означающее ночной остров, — «нук», ночь; в настоящее время это уже полуостров, часть материка, и название его не соответствует действительности. Следом древних геологических переворотов является на Эзеле погасший кратер на Гуте-Саль, в восемнадцати верстах от Аренсбурга, в имении, принадлежавшем когда-то профессору живописи Моллеру, известному автору картины, повторенной в огромном числе копий, «Поцелуй». К числу ископаемых Эзеля, интересующих геологов, нужно отнести некоторых рыб. Отсюда, с Эзеля, вывозят много песчаника, служащего для колонн, памятников, ваз и проч., красующихся в Риге, а по западной и южной окраинам острова находят еще и теперь янтарь, за которым ездили сюда в глубокой древности финикияне. Этим открывается длиннейшая вереница всяких исторических соображений. На острове Эзеле имели местопребывание те — не то мифические, не то исторические — морские разбойники, которые, по заверениям хроник, в 1211 году, пройдя на 300 судах до Трейдера по реке Аа, лишились всех судов, а уже в 1215 году, с 200-ми новых судов, заперли в одной из северных гаваней рижского епископа на его пути в Германию. В течение двадцати четырех лет сделали они семнадцать воинственных нападений и сами выдержали три. В 1227 году покоряют остров немцы, орден ставит в Пеуде замок, образует эзельское епископство с резиденцией в Гапсале. 1343-й год — год знаменитого восстания эстов, обложивших Ревель и Гапсаль, не прошел даром и здесь: эзельцы, то есть эсты, взяли замок Пеуде и, обещав рыцарями свободный выход, тем не менее, всех их перебили. Гапсаль и Ревель освобождены орденскими войсками, имевшими целью усмирить и Эзель, но тонкость льда той зимой помешала их переходу. На следующую зиму лед был, к несчастию, толст, и наступила кровавая расправа. Рыцари взяли замок Каррис, в котором укрепились эсты, полонили их князька Becce, изрубили девять тысяч человек и заставили побежденных выстроить, им же на страх, замки аренсбургский и зюнебургский; имя последнего означает «замок искупления». Эзельские епископы имели столицами своими Аренсбург и Гапсаль попеременно, и всех епископов было двадцать шесть. Со времени последней расправы, остров опустел надолго. С 1543 года епископства курляндское и эзельское соединены воедино, а в 1559 году оба они проданы орденом за тридцать тысяч талеров датскому королю Фридриху II; это опять образчик купли и продажи, являющейся здесь, о чем уже упоминалось и раньше, довольно обыкновенной исторической сделкой. С 1645 по 1710 год островом владеют шведы; затем пришли сюда «казаки», и остров и крепость уступлены русским. В 1804 году посещен Аренсбург Императором Александром I.
Крепость, упраздненная в 1836 году, построена королевой Христиной в 1645 году. Замок относится к числу лучших из сохранившихся в балтийском крае и напоминает один из последних актов самозащиты эзельцев. Из главных его помещений очень хорошо сохранилась капелла со стрельчатыми сводами на пяти столбах; ребра сводов обозначены крупными пажилинами; передняя часть капеллы вдвое выше задней, в которой имеется старый камин. Подле капеллы хорошо сохранилась часть крестного хода, Kreuzgang. Башня массивная, четырехугольная, как в Выборге и Гапсале, и вовсе не походит на тех стройных сестриц своих, которые торчать еще повсюду на берегах Рейна. Аренсбургский замок, как и большинство замков, имеет за собой целый ряд легенд. Сообщают, что в стенах его найден замурованный рыцарь, понесший эту кару за склонность к возникавшему лютеранству; верно то, что в 1785 году отыскана в одной из стен сидевшая на кресле, одетая фигура рыцаря, вероятно, посаженная таким образом уже после смерти. Другими историческими памятниками острова Эзеля являются так называемые <крестьянские горы» (Bauerberg), имеющие некоторое сходство, по своему происхождению, с вологодскими чудскими могилами. По кругу или овалу, до тридцати трех футов вышины, окопанные рвами, заметны и теперь полуразрушенные валы; в середине обозначаются места старых колодцев. Таких «крестьянских гор» на Эзеле шесть, самая большая у Кергеля — 525 футов длины и 350 ширины. В эти земляные укрепления, так следует думать, укрывали эзельцы на время войны своих жен, детей и имущества и тут же сами погибали.
В настоящее время на Эзеле одиннадцать лютеранских приходов, с 35.000 народа, и столько же православных с 16.240 чел. Зимнее сообщение с материком производится по льду, до острова Мона три версты, а от Мона до материка десять верст. Вероятно, благодаря отрезанности от материка, на Эзеле особенно хорошо сохранились типичные местные наряды, отличающиеся чуть ли не в каждом приходе; преимущественно останавливали на себе внимание замечательные образцы женских одеяний и, в особенности, головных уборов. Между ними не могли не бросаться в глаза два: одного из приходов острова Мона, настоящая католическая епископская шапка, обшитая стеклярусом разных цветов, и прихода Шворбе — с угловатым красным днищем и двумя черными, крепкими рогами, носимыми с боков или так, что один приходится па лбу, а другой на затылке. Большей самобытности женских шапок, чем здесь, трудно найти во всей Европе. Множество эстонских легенд
