Капли девонского дождя - Рудольф Константинович Баландин
Тучи пыли вздымаются над промышленными районами.
В Ливерпуле на один квадратный километр за год выпадает семьсот тонн пыли, а на всю Англию — четыре с половиной миллиона.
Город — детище человека. Огромные, четкие кристаллы домов. Земля покрыта прочной корой асфальта. Врезаны в небо вышки, трубы с темными флагами дыма; непрестанно гудят машины. А ночами проплывающие над ними облака освещены электрическим заревом.
Там,
Хребты железные согнув, мосты
Стремят прыжки в зиянье пустоты;
Там в высь влиты стволы колонн,
Украшенные ликами горгон;
Там башни у пределов пашни;
Там крылья крыш над чернотою ниш
Застылый свой полет в свинцовый свод несут;
То — город-спрут
Лег
У дорог лавиной над равниной[2].
В городе свой, особый климат. Он мягче, чем в окрестностях. Туманов здесь больше вдвое или втрое, среднегодовая температура на 1–2° выше. Зимой здесь тратится на отопление почти столько же тепла, сколько поступает от нежаркого зимнего солнца. Весна приходит сюда раньше, чем в окрестные поля и леса.
Действуют в техносфере не только животворные, созидающие силы. Увеличивается радиация. Гибнут леса («Жалко леса на скверные книги», — сказал чешский поэт Незвал). Уничтожаются целые виды животных (например, тур, тарпан, стеллерова морская корова; в Кении за год сейчас убивают пять тысяч слонов).
Это — зло, которое необходимо превозмочь.
Скорость развития техносферы, ее превращений несоизмерима с геологическим масштабом времени, где единица измерения — миллион лет. Если развитие биосферы сравнить с медленным тлением или ровным горением, то возникновение техносферы — яркая вспышка, взрыв.
Человек, повелевая всемогущим великаном — техникой, способен за недолгие годы совершить то, на что прежде природе требовались сотни веков (изменить русла рек, создать новые минералы, вывести новые виды животных и растений, переместить огромные массивы горных пород — целые горы!). Ежегодно десятая часть суши обрабатывается человеком. Стада послушных машин — помощников наших — исчисляются десятками миллионов «голов».
Техносфера настойчиво стремится к расширению, охватывает и подчиняет всё новые сферы Земли. Человек проник в тропосферу, а следом — в стратосферу, ионосферу и вышел в космос. Имеются планы создания вокруг Земли пылевых облаков, преломляющих лучи заходящего Солнца, изменяющих климат планеты. Человек достиг пределов гидросферы — океанического дна. Он неуклонно буравит Землю, стремясь пробить крепкую земную кору и достичь глубинных каменных сфер.
Наша планета излучает в космос мощный поток радиоволн — в миллионы раз больше, чем Венера или Меркурий, и почти столько же, сколько Солнце в периоды, когда на нем нет пятен. Это — голос техносферы.
Техника, управляемая разумом, становится космической силой.
Невиданной мощью обладает ныне человечество. Она возрастает из года в год. Все мы, люди, своим трудом, своими руками и мозгом участвуем в преобразовании небольшой, но неистово беспокойной планеты Солнечной системы.
Единство в самом большом и самом малом
Вот мы и добрались до тверди земной, снимая одну за одной сферы-скорлупы. Но, прежде чем углубиться в недра планеты (мы это сделаем в следующей главе), давайте припомним слова Иоганна Вольфганга Гете:
Природа все дает, к нам царственно щедра;
Нет у природы ни ядра,
Ни скорлупы; она — все вместе.
В свое вглядись внимательно нутро:
Ты скорлупа или ядро?
Как бы четко ни разделялись геосферы, есть нечто единое, связывающее их. Вернее даже, вся планета — единое целое, а уж дробим ее на отдельные части мы сами в своем воображении, чтоб легче ее было изучать.
Проще всего признать существование бога, воля и мысль которого объединяет разнородные части и регулирует их взаимосвязь. С точки зрения религии, такого объяснения вполне достаточно. Вспомните хотя бы всеобъемлющего Ометеотла инков, о котором говорилось в самом начале главы. Но ведь это поэтический образ, символ, аллегория — что угодно, только не научная мысль, подкрепленная убедительными фактами.
Мы знаем силу, сплачивающую все вещество Земли. Это сила тяготения. Она же регулирует взаимодействие небесных тел. Недаром Ньютон считал закон тяготения проявлением божественного порядка в природе.
И все-таки важнее, по-видимому, единство частей планеты в малом, в мельчайших атомах (или ионах), из которых состоят все геосферы.
Когда космический корабль разрывает путы земного притяжения, он все-таки остается частицей планеты — не потому, что «тяготеет» к ней, а потому, что состоит из ее плоти, из ее атомов.
Атомы непрерывно движутся внутри геосфер, переходят из одной геосферы в другую, испытывают воздействие солнечных и космических излучений, уносятся в космос и поступают из космоса на Землю…
«Я вспоминаю один вечер, тихий, прекрасный вечер в Крыму, — писал академик Ферсман. — Вся природа как будто бы уснула, и ничто не тревожило гладь спокойного моря. Даже звезды на черном южном небе не мерцали, а сияли яркими лучами. Замолкла жизнь вокруг, и казалось, весь мир остановил свое движение и замер в бесконечной тишине южной ночи.
Но как далека эта картина от истины и как обманчивы тишина и спокойствие окружающей нас природы!
Достаточно подойти и начать медленно вращать рукоятку радиоприемника, чтобы узнать, что весь мир пронизан мириадами несущихся электромагнитных волн. Измеряемые то несколькими метрами, то тысячами километров, бурные волны мирового эфира поднимаются на высоту озоновых слоев и обрушиваются вновь на Землю. Налагаясь одни на другие, они наполняют весь мир неслышными невооруженному уху колебаниями.
Со скоростями в тысячи километров в секунду несутся пары раскаленного вещества в атмосфере звезд, и в несколько минут вырастают громадные клубы газов в несколько тысяч километров, образуя сверкающие в короне солнца протуберанцы.
Вечно идет обмен атомами между воздухом и землей. Подвижные атомы кислорода внедряются из воздуха в организмы; молекулы угольной кислоты разлагаются растениями, создавая постоянный круговорот углерода, а в глубинах Земли, стремясь вырваться к поверхности, кипят огненные расплавы тяжелых пород.
Твердый и спокойный, лежит пред нами чистый и прозрачный кристалл. Казалось бы, что отдельные атомы вещества распределены в строго определенных узлах какой-то неизменно прочной решетки. Но это только кажется: они постоянно находятся в движении, вращаясь вокруг своих точек равновесия, постоянно обмениваясь своими электронами, и совершают свое движение по сложно повторяющимся орбитам.
Все живет вокруг нас. И чем больше наша наука овладевает природой, тем шире раскрывается перед ней действительная картина всех движений окружающего нас мирового вещества. И когда науке оказалось доступным измерение движения за время миллионных долей секунды… стало понятно, что нет больше в
