Терри Пратчетт - Наука плоского мира IV: Судный день

Улыбнувшись, Марджори ответила: «О да, я вполне уверена; даже не берусь сказать, что может натворить совет в мое отсутствие. Скорее всего, урежет бюджет вполовину и расставит в библиотеке успокаивающие стенды на тему «добропорядочных граждан» или выкинет какую-нибудь глупость в том же духе. Политики читают только те книги, которые сами же и написали, или книги коллег, которые, по их мнению, могли упомянуть их в своем тексте. Или просто хотят сделать вид, что прочитали последний разрекламированный бестселлер, чтобы показать свою принадлежность к числу «обычных людей», упуская из виду тот факт, что некоторые люди вовсе не обычные и вполне могут распознать обманщика с первого взгляда». Она сделала паузу, а затем добавила: «Прошу меня простить за столь громкие слова, сэр, но мне просто нужно было вывести их своего организма. Я должна вернуться, пока меня не заменили каким-нибудь мракобесом, который даже не знает, откуда взялось такое слово».

Она позволила лорду Витинари вновь наполнить свой стакан и почувствовала себя гораздо лучше.

Во время очередного перерыва на обед на лужайке Незримого Университета в воздухе висела искрящаяся, изгибающаяся, сверкающая, испускавшая пар и медленно вращающаяся Огромная Штука. Каким-то удивительным образом она одновременно была живой и вместе с тем неживой не такой живой, как люди, корабли или даже горы в своей причудливой манере, и в то же время живой во всех отношениях. Ее, как обычно, окружал отряд из молодых воодушевленных волшебников, облаченных в белые мантии и бормочущих что-то насчет «чаровых энергий», «производных слуда» и прочих терминов, от которых у Ринсвинда начинала болеть голова. Их пальцы едва ли не дергались от нетерпения, с которым они ожидали перехода к следующему этапу Огромного сбоя ой, то есть Огромного эксперимента.

Среди присутствующих был Думминг Тупс вместе с другими членами группы по Нецелесообразному применению магии и, разумеется, все старшие волшебники, которые ни за что не пропустили бы подобное действо даже ценой обеда. После всех рукопожатий Думминг сказал: «Итак, Марджори, я уверен, всем нам очень жаль, что вы не можете остаться, но мне достаточно нажать вот эту кнопку, чтобы вернуть вас ровно в то самое место, где вы находились до того, как внезапно попали на этот газон. Как сказал Архканцлер, мы вряд ли станем когда-либо проводить этот же эксперимент. Кое-куда нос лучше не совать иногда это ясно даже волшебникам».

В последовавшей за этим тишине из толпы молодых волшебников раздался высокий и возбужденный голос: «Знаете, я, кажется, понял, в чем была ошибка».

В этот самый момент Библиотекарь Незримого Университета быстро ковылял по газону. Остановившись рядом с Марджори, он послал ей воздушный поцелуй и вручил банан.

Он послала ему ответный поцелууууй с долгим «у», когда Думминг сказал: «Марджори, я подыскивал высказывание, которое помогло бы вам добраться до дома с ветерком, и обнаружил одну довольно-таки популярную фразу. Все возвращается на круги своя. Добро пожаловать в Круглый Мир! Один поворот страницы и вы на месте». Он нажал на кнопку. «Итак, вы вернетесь домой прежде, чем я успею закончить это предло…».

Несмотря на широко распространенное убеждение в том, что вера может двигать горы, надежных подтверждений этому нет. Конечно же, это метафора довольно-таки сильная и вполне справедливая. Во имя своих убеждений люди совершали и будут совершать поистине удивительные поступки. Однако главной силой, способной передвигать горы, остаются субдукция тектонических плит, извержения вулканов и землетрясения. Ах да, еще дождь и холод, если им дать достаточно времени.

Сила, которую вера имеет над человеческим родом, и те подчас удивительные поступки, на которые она может подвигнуть людей, не вызывают сомнений, и все же подобное поведение Homo sapiens вызывает неподдельный интерес. Оно требует согласия с довольно-таки странной смесью моральных принципов и сверхъестественного. Многие верования, составляющие основу наиболее известных мировых религий, не имеют объективного обоснования с другой стороны, есть бесчисленные слухи о чудесах, святые люди, долгоживущие авторитеты и ритуалы, возраст которых, вполне возможно, насчитывает тысячи лет. Религии глубоко укоренились в нашей культуре, помогая старшим прививать свои ценности новому поколению. А приобщение к этим ценностям зачастую желательно не поймите нас неправильно.

Но если в основе вашей морали лежат авторитеты и неизъяснимые божества, опасность налицо. Мораль просто превращается в следование предписаниям. Бог это хорошо, но подобная мораль может навести на мысль, будто любой поступок можно признать добром, если убедить людей в том, что он соответствует Божьей воле. Можно, например, рубить головы неверным или взрывать женщин и детей, чтобы заслужить место в Раю в Круглом Мире есть свои «не в меру ретивые фанатики», и это их обыкновенная тактика. За исключением немногочисленных примеров подобного рода, по большей части связанных с вопросом о том, кто именно считается настоящим человеком, большинство мировых религий сходятся в выборе своих главных ценностей. Которые, впрочем, не сильно отличаются от стандартных и общепринятых ценностей, характерных для большинства человеческих социумов. Не убивай людей. Не кради. Не делай другим того, чего не желаешь самому себе. Под этими ценностями могут подписаться почти все люди, будь то христиане, иудеи, мусульмане, индуисты, рыцари-джедаи, даже агностики и атеисты. Чтобы придать им «авторитетности», нет нужды обращаться к богу. Эти ценности единая валюта человечества.

Остаются лишь сверхъестественные элементы, которые и могут стать почвой для разногласий именно здесь начинаются настоящие проблемы. Эти элементы важны, так как они придают религии культурную значимость. Любой может подписаться под заповедью «не убивай людей», но только мы, Праведные Реформированные Ринсвиндовы Кругломирцы, по-настоящему верим в то, что наша Вселенная имеет диаметр около фута и стоит на полке в Незримом Университете.

Попробуйте доказать, что мы не правы.

Мы сидим в зрительном зале, а тем временем на сцене разворачивается дискуссия. Главный герой уверен в своей точке зрения, показывает красивые и четкие картинки, и недвусмысленно излагает свою историю. Его оппонент выглядит иначе. В ее словах звучит, скорее, неуверенность; ее картинки это наброски и карикатуры, да и в целом говорит она не слишком определенно.

Кому мы скорее поверим?

Ответ по большей части зависит от того, кто мы такие.

Некоторым нравится определенность; эти люди предпочитают точно осознавать свое место в мире. Свои знания и убеждения они, как правило, получают из авторитетных источников: Библии, Корана, учебников, практических знаний своей профессии. Они знают: те, кто с ними не согласны, в лучшем случае заблуждаются, а иногда даже стоят на стороне зла. Нет сомнений в том, что для политиков изменение взглядов практически по любому вопросу страшный грех. Они просто не могут понять, почему кто-то не видит Истины, которая находятся прямо перед глазами, или не в состоянии оценить ясность их суждений или силу их доводов.

За многие годы мы к своему удивлению обнаружили, что точно так же себя ведут и многие ученые. В узком кругу они нередко соглашаются с тем, что современные теории в их отрасли знаний сопряжены с определенными трудностями. Они даже могут признать, что с появлением новых фактов некоторые ключевые аспекты, вероятно, потребуют изменений. На публике они, тем не менее, выражают полную уверенность. Некоторые биологи знают, что ДНК это самый важный аспект любого организма, а любое живое существо можно практически полностью объяснить с помощью его генов. Некоторые физики знают, что Вселенная состоит из таких-то частиц, подчиняющихся таким-то константам и механизмам. Они знают, что весь мир в конечном счете сводится к фундаментальной физике. Мы еще можем понять, что к подобной позиции легко склоняются инженеры, ведь их область знаний практически целиком создана при участии человека шестеренки, машины, осциллографы, аппараты МРТ, светодиоды, циклотроны Но электроны? Квантовые волны? W- и Z-частицы? Бозон Хиггса?

Другие к подобной уверенности относятся с подозрением; они имеют привычку часто говорить: «Я не знаю», и не уверены во многих вопросах.

В книге «Разрушая чары. Религия как явление природы» Деннет вначале описывает времена, когда люди не имели доступа к какой бы то ни было надежной информации. Но, как и многие современные последователи «Нового Века», они черпали «информацию» в астрологии, мифах, слухах, фольклоре потому что ее больше негде было взять. Экстеллект информация, существующая вне нашего разума, на тот момент был довольно-таки бессистемным; исключение составляли примитивные религии. Зачастую они обладали масштабной организацией со множеством богов и богинь, космологией возможно, даже в трех вариантах церемониями и ритуалами.