В. Жигалов - Беседа с Г.И.Шиповым
Я работал на химическом факультете, в лаборатории растворов. Заведующий лабораторией М.Шахпаронов, зная мои работы (у меня уже было опубликовано достаточно работ, которые я опубликовал в "Известиях ВУЗов"), использовал мои теоретические способности. Он что-то писал по химии растворов, а я производил в этих статьях расчеты. Вот такая у меня, в основном, была работа. И всё это длилось с 1975 до 1983 год. Но меня это устраивало, поскольку я продолжал теоретические исследования и даже читал лекции на химфаке по теоретической физике.
А в 1981 году произошло следующее. Это связано как раз с торсионным движителем. У меня были друзья, которые были каким-то образом связаны с фирмой Туполева, и я, общаясь с ними, говорил: вот смотрите, есть инерциоид, который демонстрирует нарушение третьего закона Ньютона, неужели нельзя разобраться нам, молодым учёным, с этим явлением окончательно. Например, на физическом факультете произвести научные исследования, не просто какие-то слова говорить, а взять необходимые приборы и поработать с инерциоидом экспериментально и теоретически. В результате была организована группа из 7 человек (я был восьмой). Среди них были кандидаты наук - математики и физики, был я, был старший преподаватель МГУ Вячеслав Жариков. Я написал письмо ректору МГУ Логунову Анатолию Алексеевичу (в это время Рем Викторович Хохлов уже умер).
А.Логунов, в отличие от Рема Викторовича, - это человек, который сделал свою карьеру в основном на общественной работе. Он закончил МГУ и, будучи еще студентом, вступил в партию, руководил работой студенческих отрядов на целине. Затем нужно было строить Дубну, т.е. центр ядерных исследований в России. Логунов защитил кандидатскую диссертацию и ему поручают это дело. И вот он, молодой кандидат и босс, строит Дубну, потом защищает докторскую, потом становится академиком. Естественно, когда вы построили Дубну, вам за это могут дать и академика.
Он руководил строительством?
Он руководил строительством, выбивал различные материалы для строительства и т.д. Он по своему внутреннему содержанию не учёный, а организатор науки, скажем мягко. Он стал ректором университета, а это тоже общественная работа.
Ваша группа 7 человек - это было всё внутри Университета?
Это в основном были выпускники МГУ, а я выступил инициатором. Я написал письмо, подписал его и послал ректору. А перед этим ребята на фирме Туполева сделали два образца инерциоида по чертежам из книги В.Н.Толчина «Инерциоид, силы инерции как источник движения», с которым он везде выступал. У Толчина была тяжелая судьба - его сажали в сумасшедший дом. За что? На одном из докладов присутствовало несколько академиков, в том числе Александр Юльевич Ишлинский. В то время он занимал должность директора Института проблем механики. Это именно та организация, которая непосредственно должна была заниматься такими явлениями, как инерциоид Толчина. Но все авторитетные механики говорили, что движение инерциоида Толчина происходит благодаря силам трения, тут нет ничего нового, и никакой тяги в космосе инерциоид не создаст.
В.Н.Толчин сделал очень мощный инерциоид с электроприводом, и на демонстрации его группе академиков предложил рукой почувствовать тягу, которую он создает. А.Ишлинский неудачно схватился за прибор - а там есть вращающиеся элементы. Ему чиркнуло вращающейся массой по руке, задрало ноготь. Академик ужасно разозлился, позвонил куда следует, и Толчина, здорового человека, поместили в психиатрическую больницу. За то, что академик по неосторожности сорвал ноготь (смеётся), трогая машинку, не зная, за что можно браться, здорового человека посадили в психушку. Свою глупость академик использовал как предлог для того, чтобы посадить человека в сумасшедший дом. И В.Н.Толчин пробыл в больнице целый месяц. Затем лечащий врач увидел, что он нормальный, совершенно здоровый и без всяких психических отклонений человек, и отпустил его. Есть же нормальные люди на этом свете. Тем не менее, это факт, отражённый в воспоминаниях друзей Толчина, напоминает историю лесковского Левши, вернувшегося из Англии и посаженного в психбольницу.
Так вот, мы получили два образца, сделанные в фирме Туполева, и на физфаке МГУ испытали их движение на воздушной подушке. Обычно воздушная подушка используется для демонстрации первого закона Ньютона. На рельсе установлена металлическая платформа, парящая в воздухе. В этом случае силы трения очень малы и, если толкнуть платформу, она будет двигаться вдоль рельсы по инерции без потери скорости. Аналогичные исследования были проведены мной и американскими коллегами в Стэнфорде в 2000 г.
За счёт движения воздуха или там магнитное что-то?
Нет, магнитное поле отсутствовало. Установку образует особой формы рельса, из отверстий которой нагнетается воздух под платформу, при этом платформа висит на образующейся воздушной подушке, не касаясь рельсы.
Какая была масса?
Вес инерциоида примерно 800 грамм. Прибор устанавливался на парящую на воздушной подушке платформу, и когда мы включали инерциоид, то он перемещался вдоль рельсы вместе с платформой. Вес платформы я не помню. Было видно, что силы трения не могут быть причиной движения инерциоида. В американском эксперименте инерциоид был дополнительно изолирован тонкой пленкой от внешней среды, для исключения аэродинамических эффектов.
Он при этом ускорялся или двигался равномерно?
Нет, корпус, когда вы смотрите (корпус и центр масс - разные вещи), движется относительно лабораторной системы отсчета периодически, проходя 8 см вперед и отступая 2 см назад, а центр масс движется при этом равномерно. Нам было важно убедиться, что силы трения тут ни при чём, или играют не основную роль. Поэтому мы поставили инерциоид на воздушную подушку, увидели, что на подушке он движется и потом я написал Логунову письмо. Перед этим мы проверили – есть ли в наблюдаемом явление что-то, за что можно было бы зацепиться.
А что за письмо?
В письме я выступил с просьбой создать научную группу, которая бы занималась исследованием в МГУ теоретическими и экспериментальными следствиями моих работ. Уже тогда было найдено принципиальное решение первой и второй проблем Эйнштейна, т.е. фактически найдены уравнения Единой теории поля, на поиск которых А. Эйнштейн затратил около 40 лет. В письме прямо не говорится об исследованиях инерциоида Толчина, но это предполагалось в случае положительного решения.
А до того это было чисто инициативное предприятие 7 человек?
Да, это были ученые почти все с кандидатскими степенями. Большая часть группы закончила МГУ, физический и механико-математический факультеты. В настоящее время некоторые из них защитили докторские диссертации. За несколько лет до этого, а именно в 1979 году на химфаке МГУ я издал свою первую монографию под названием «Проблемы теории элементарных взаимодействий», по которой читал на химфаке лекции. Ко мне на лекции приходило до 400 человек. Книга касалась решения первой и второй проблем Эйнштейна. В это же время на физическом факультете читал лекции А.Логунов. Он был противников развития идей Эйнштейна, он «громил» его общую теорию относительности, причём в очень грубой форме. Обычно он начинал с утверждения, что Эйнштейн обманул научную общественность, завёл своими работами по теории гравитации эту науку в тупик. И где-то в конце 80-х годов я видел такую сцену: когда Логунов на международной конференции, посвящённой квантовой гравитации, выступал с критикой теории Эйнштейна, в это время в зале присутствовали ведущие физики мира по общей теории относительности, в т.ч. Стив Хокинг. Когда А.Логунов стал говорить, что ОТО не верна и что Эйнштейн заблуждался и т.д., С.Хокинг – будучи паралитиком, передвигающимся на коляске, развернул свою коляску, включил самую высокую скорость и на большой скорости выехал из зала. Затем один за другим стали покидать зал заседания все иностранные коллеги. Это был позор для нашей науки. Никто из серьезных физиков никогда не критиковал классиков науки так грубо.
Реакция на мое письмо была следующей. А.Логунов пригласил меня в Академию наук для разговора. Это старое здание на Ленинском проспекте. В кабинете стоял длинный стол (мне показалось - метров 50). На одном конце сидел он, на другом я. Академик говорит - вот так и так, давайте громить работы Эйнштейна по теории гравитации. Я отвечаю, что я не могу этого делать, поскольку я опираюсь на них и их развиваю! Тем более как можно громить теорию, если эта теория подтверждается экспериментально. "Тем хуже для теории" - парировал Логунов, и добавил – «Ну как хотите». В общем, разговор кончился, мы не договорились, наши пути разошлись, но после этого меня начали прессовать на работе. Для начала предложили перестать читать лекции, затем мой начальник (некто Путилин - он был партийный босс) вызвал меня и сказал примерно следующее: "Давайте договоримся так: вы будете писать себе кандидатскую диссертацию по химии, мне – докторскую и тогда вы останетесь работать в лаборатории. Бросьте заниматься своей ерундой. А если не согласны - я вас уволю."
