Владимир Карасев - Неизвестный алмаз. «Артефакты» технологии
Рис. 5.13. Изображение отверстия в полиэтилене: в обычном свете (а); в поляризованном свете (б)
Рис. 5.14. Вытянутые «пупырчатые» образования на поверхности алмаза после обучения солнечным светом (а) и увеличенный участок изображения (б)
Подобный факт изменения поверхности алмаза после облучения солнечным светом позволил сделать предположение о возможности наблюдения этой трансформации поверхности в оптический микроскоп сразу после очередного облучения. Может быть, удастся зафиксировать какие-то изменения при этом процессе? Кристалл алмаза опять был вынесен на солнечный свет на 20 минут и после этого сразу помещен под окуляры оптического микроскопа. Но как мы ни старались, выполнить качественную фокусировку на поверхности алмаза так и не удалось (рис. 5.15).
Рис. 5.15. Изображение алмаза сразу после облучения солнечным светом
Проверка показала, что оптическая схема микроскопа в порядке и на других объектах фокусировка изображения присутствовала в полной мере. Именно этот «возбужденный» кристалл алмаза после вторичного облучения солнечным светом отказывался фокусироваться оптической системой микроскопа.
Через несколько дней фокусировка кристалла восстановилась. На рис. 5.16 приведены изображения алмаза после первого облучения, сразу после второго облучения и через несколько дней от момента второго облучения. Морфология поверхности явно изменилась в сторону увеличения размеров неровностей.
Рис. 5.16. Сравнительные изображения кристалла алмаза до и после второго облучения
Природа проявившегося энергетического поля алмаза, влияющая на отражение светового потока осветителя микроскопа от поверхности кристалла и, как следствие, на прецизионную фокусировку объекта оптической системой, на данный момент остается неизвестна.
5.3. Эксперимент 3
В этом эксперименте использовался природный кристалл алмаза в форме октаэдра, разворот пирамид которого вокруг главной оси описан выше (см. рис. 5.6).
Целью этого эксперимента было по возможности зафиксировать реакцию алмаза на более высокочастотный алгоритм воздействия. Для реализации этого алгоритма частота по сравнению с предыдущими экспериментами была увеличена в три раза, а обработка вершин должна была проводиться только по природным образованиям в форме конуса, т. е. по вершинам 1, 4, 5 (см. рис. 5.6).
С первых секунд воздействия на вершину 1 сразу было зафиксировано изменение природной морфологии поверхности алмаза. Так называемая природная «рубашка» алмаза через три секунды после начала воздействия неожиданно «слетела» с характерным звуком («пых!»), резко изменив морфологию поверхности алмаза. Поверхность кристалла стала гладкой и блестящей. Алмаз предстал в своем новом виде (рис. 5.17).
Рис. 5.17. Поверхность природного алмаза до воздействия на вершину 1 (а); поверхность алмаза после воздействия (3 с) (б)
Такое ощущение, что алмаз стал голенький. От природной «рубашки» не осталось никаких следов. Словно она испарилась или распалась на невидимые кластеры (рис. 5.18).
Рис. 5.18. Поверхность алмаза после «сбоя» «рубашки»
Дальнейшая обработка вершины в течение 30 минут позволила сформировать на этой вершине конус. При этом вся поверхность алмаза стала резко меняться (рис. 5.19).
Рис. 5.19. Поверхность алмаза после формирования первого конуса
Поверхность стала структурироваться и локально «проседать». Это «проседание» поверхности никоим образом нельзя связывать с трещинообразованием. Алмаз стал как бы втягиваться внутрь, сжиматься. Механизм этого явления нами до конца пока не выяснен. Происходила локальная химическая реакция с окружающей средой или «распыление» материала в атмосферу – предстоит еще установить. Но факт резкого изменения формы кристалла и его морфологического рельефа в сторону увеличения перепада высот присутствовал. После обработки второй вершины этот перепад высот поверхности усилился, изменив весь рельеф до неузнаваемости (рис. 5.20).
Из опасения, что кристалл алмаза может рассыпаться, было принято решение для третьего конуса возвратить «мягкий» режим обработки (уменьшить частоту ß), аналогичный тому, который использовался в формировании конусов в Эксперименте 2.
Рис. 5.20. Поверхность алмаза после формирования второй вершины
Рис. 5.21. Кристалл алмаза после воздействия. Стрелкой показаны «прогнувшиеся» ребра и грани
После формирования последней конусной вершины процесс воздействия был завершен. Кристалл алмаза изменился до такой степени, что провалились его ребра, и весь кристалл приобрел вид, как показано на рис. 5.21.
В процессе воздействия мы периодически фиксировали изменения, происходящие на вершине 2. Вершина 2 не обрабатывалась и реагировала изменением своей формы на все наши манипуляции при формировании конусов.
Фотографировать кристалл алмаза – очень непростая задача. Кристалл активно реагирует на освещение. Чтобы адекватно интерпретировать фиксируемые изображения, нужен определенный опыт работы с микрофотографиями алмаза.
Мы постарались как можно точнее воспроизвести наблюдаемые изменения. На рис. 5.22 показаны изменения, происходящие с вершиной 2 в процессе воздействия.
Рис. 5.22. Трансформация вершины 2 (стрелками указаны наблюдаемые участки поверхности): 30 мин. воздействия на вершину 1 (я); 60 мин. воздействия на вершину 1 (б); трансформация вершины 2 при формировании конуса на вершине 4 («жесткий» режим) (в); трансформация вершины 2 при формировании конуса на вершине 5 (возврат к «мягкому» режиму) (г)
Стрелками указаны наблюдаемые (реперные) участки поверхности вершины 2 в процессе воздействия.
Проведенные эксперименты показали, что форма алмаза и динамическая волновая среда кристалла находятся в определенной зависимости друг от друга. В последнем эксперименте (№ 3) повышение частоты воздействия при формировании конусной поверхности привело сразу к резкому повышению частоты динамической волновой среды кристалла.
На начальном этапе воздействия в неоднородных морфологических образованиях поверхности природной «рубашки» при прикосновении работающего инструмента сразу стали возникать высокочастотные волновые энергетические вихри. Эти вихри возникли и стали концентрироваться как в самой «рубашке», так и на границе раздела «рубашки» и основной матрицы алмаза. Был перейден предел прочности поверхностных образований алмаза и природная «рубашка» рассыпалась, обнажив ту поверхность, в которой протекание высокочастотных энергетических вихрей не носило необратимый характер.
Во время эксперимента на участках поверхности, имеющих резкие перепады высот морфологического рельефа (углы поверхностных пирамид (см. рис. 5.18), границы участков рельефа), стала концентрироваться высокочастотная волновая энергия, которая и привела к перестройке атомных связей и в конечном итоге к трансформации всей поверхности алмаза (см. рис. 5.21).
В отличие от Эксперимента 2, в котором трансформация поверхности проходила в «мягком» режиме и привела к изменению формы в более «округлое» состояние типа «шарика» (см. рис. 5.10), в Эксперименте 3 весь процесс проходил в «жестком» волновом диапазоне. Характер протекания процесса как бы был «направлен в противоположную сторону» от Эксперимента 2 (алмаз начал «сжиматься»).
Вес алмаза до обработки составлял 0,388 карат, после воздействия вес кристалла составил 0,383 карат.
На рис. 5.23 приведено изображение вершины 2 до процесса воздействия (а) и после трансформации (б).
Рис. 5.23. Вершина 2 до воздействия (а) и после трансформации (б)
5.4. Цилиндр
При анализе рис. 5.6 возникает ощущение, что перед нами схема некоего лазерного устройства или оптического (или иного) генератора, состоящего из самого рабочего тела (см. рис. 5.4) и системы его «накачки» (вершины 3,4, 5, 6). Насколько это правдоподобно – покажут дальнейшие исследования. А попытаться сформировать само цилиндрическое «рабочее тело» и провести его исследования – задача привлекательная.
Нами была предпринята попытка сформировать некое устройство из природного кристалла алмаза, состоящее из цилиндрического тела и отражающих линз. При этом отражающие линзы должны полностью соответствовать схеме (см. рис. 5.4), т. е. сферическая и конусообразная линзы расположены друг напротив друга и на одной оси; сферическая линза имеет фокус F и направляет волновой поток на основание конусной линзы.
