Роман Романов - MMIX - Год Быка
Но барон Майгель – это ведь не только персонаж пьесы, это тоже коллективный образ какого-то сообщества, не то общественной прослойки, не то профессии, не то секты. Судя по месту трудоустройства в Зрелищной комиссии, Майгель олицетворяет часть демократического истеблишмента современной России. В его официальные функции входит ознакомление иностранцев с достопримечательностями, а в неформальные обязанности – также и доносительство, не только на иностранцев. В общем, не буду долго интриговать читателей, скажу только, что эта либеральная секта нам хорошо знакома. Казалось, что её востребованность должна остаться в советском прошлом, но не тут-то было. Создание образа врага, дегуманизация образа целых народов, искажение действительности, психологическое давление в интересах сильных мира сего – всё это пригодится в новом, чудном оруэлловском мире информационных войн. Когда-то давно советские диссиденты при поддержке западных масс-медиа столь активно боролись с недостатками советского строя, что даже заработали некую харизму. Хотя и раньше эта публика в целом производила отталкивающее впечатление. Но советская власть и её чекистская альтер эго зачем-то заталкивали в эту нишу приличных людей вроде философа Зиновьева и поэта Бродского, писателей, режиссеров, ученых.
Теперь мы понимаем, что это была «борьба нанайских мальчиков», поддерживаемая лидерами двух частей единой индустриальной системы – советской и западной. А завтра отличить друг от друга оруэлловские Австразию, Океанию, Евразию можно будет разве что по титрам в телевизионной картинке. Да и то нам рассказывали, что в США на кадрах ракетного обстрела Цхинвала грузинами неизменно стоял титр «Русские обстреливают Гори». В отличие от наивного советского времени, в нише международных «правозащитников» остались циничные прохвосты, готовые на подлости ради денег и ощущения безнаказанности, которое даёт статус двойного агента. В силу этого символическое убийство барона Майгеля, то есть разоблачение и демонтаж «оранжевых сетей» с помощью «силовиков» (Абадонна и Азазелло), будет верным признаком завершения мирового кризиса и завершения глобальных информационных войн, необходимых элитам на период «перезагрузки системы».
Осталось понять, какую роль в этом самом представлении играет голова Михаила Александровича Берлиоза? Вам не показалось, что Автор описывает пострадавшего с живым сочувствием? Ведь М.А.Б. – тоже отчасти автобиографический персонаж, которого Автор не отделяет от себя. Усекновение головы с последующей доставкой на блюде на пир – это символика Иоанна Предтечи. Берлиоз как дух светской гуманитарной интеллигенции был предтечей Воланда в личности Булгакова. В 23 главе эта символика Предтечи усилена до предела, поэтому здесь и нужно искать ответ на загадку.
Возможно, М.А.Булгаков хочет сказать, что считает себя Предтечей следующего воплощения духа Воланда. В этом случае разговор Воланда с головой Берлиоза – это завершение диалога с Булгаковым, что вполне случается с писателями, даже если они живут в разных эпохах. А превращение головы в чашу, полную вина, может произойти лишь тогда, когда тайны булгаковских произведений станут достоянием общества, но не только. Тайный код, доверенный нам Автором, позволяет проникнуть в смысл гораздо более важных книг – в том числе Нового Завета. Вино в библейской символике означает «откровение». Поэтому речь может идти о самой яркой и таинственной книге Нового Завета – Откровении Иоанна Богослова. Хотя, связь булгаковского Романа с Апокалипсисом и другими эсхатологическими иносказаниями Нового Завета – тема настолько серьёзная, насколько и непростая. И уж во всяком случае, заслуживает отдельного рассмотрения.
53. Состав мыслепреступления
В ходе нашего расследования обстоятельств и сути тайного мятежа, осуществлённого Автором против князя мира сего, нам уже неоднократно встречались признаки ещё более опасного умысла – скрытой пропаганды так называемого второго пришествия.
«В числе прочего» Автор вложил в уста главного героя, «что всякая власть является насилием над людьми и что настанет время, когда не будет власти ни кесарей, ни какой-либо иной власти. Человек перейдет в царство истины и справедливости, где вообще не будет надобна никакая власть». Хотя всем и каждому известно: «На свете не было, нет и не будет никогда более великой и прекрасной для людей власти, чем власть…» (здесь достаточно подставить правильное имя и титул).
Эта попытка тем более удивительна в нашей стране, где «большинство нашего населения сознательно и давно перестало верить сказкам о боге». Непонятно, на что рассчитывал Автор, на какой отклик? Или может, мы возводим напраслину на писателя, честно выполнившего контракт на создание романа о сатане? В конце концов, сама постановка вопроса о втором пришествии настолько нелепа для прогрессивного ХХ века и очевидно, неизбежно, обязательно ещё более прогрессивного века следующего. Скрытые указания и головоломки, составленные Автором, настолько запутаны и неоднозначны, что нельзя ничего утверждать с уверенностью. Поэтому мы поступим так: сведём в единый реестр оставленные Автором указания на этот счёт, и предоставим уважаемому собранию присяжных судить, насколько подозреваемый виновен или нет.
Оставим в стороне донесения авторов других упомянутых нами вначале толкований, подтолкнувших нас к расследованию. Хотя в двух из трёх донесений сказано, что описанный в Романе «иностранный консультант» – это Иисус во втором пришествии. Казалось бы, Автор прямым текстом утверждает противоположное, но выстраивает целую систему признаков и доказательств вовсе не в пользу версии о пришествии сатаны. Точнее, не только сатаны, который обязательно присутствует, но и кого-то более могущественного, чем сильные мира сего.
Понятно, что при выдвижении столь серьёзного обвинения необходимо назвать мотив Автора и причину его скрытности. Таких причин может быть несколько. Во-первых, Автор, наученный опытом первого пришествия и печальной судьбой Иоанна Предтечи, вполне мог беспокоиться не столько за свою судьбу, сколько за судьбу своего Романа, которому, по его представлению, суждено стать новым «гласом вопиющего в пустыне». И ведь правда, в советской стране с тщательно вычищенным от христианских корней образованием и безбожной массовой печатью «роман о дьяволе» стал для многих в нашем поколении откровением об Иисусе и евангельских страстях.
Во-вторых, очень даже возможно, что Автор хотел, чтобы читатель научился доверять своим глазам, а не чужим словам и чужому восприятию – даже если это слова самого героя или восприятие любимой героини. «По плодам их узнаете их».[72] Нужно не только призвать к различению тьмы и света, но и научить, например, судить об источнике света по наличию тени. И лучше всего учиться этому заблаговременно, на примере наглядного пособия в виде книги, а не на своих ошибках, когда наступит действительно сложное время реального жизненного выбора. И тот, и другой мотив говорит о серьёзности, с которой Автор относится к этой древней сказке о грядущем светопреставлении. Но доказательством этого мыслепреступления должны служить только конкретные факты. Итак, по порядку обнаружения нами признаков «конца света» в тексте Романа:
Одним из первых мы обнаружили совпадение между мечтами Понтия Пилата, придумавшего хитроумный план спасения Иешуа, и реальной судьбой безымянного мастера. В дальнейших ершалаимских главах Автор пытается убедить нас, что Пилат имел возможность для спасения Иешуа и в ходе Казни. Как минимум, это говорит о ходе мыслей самого Автора, пытающегося найти выход из предполагаемой ситуации, которую уже до него обрисовал автор «Легенды о Великом Инквизиторе». Затем мы обнаружили явную параллель между первыми главами Романа и сюжетом канонических Евангелий. Отрезанная при участии комсомолки голова Берлиоза напоминает о судьбе Иоанна Предтечи, а преследующий Воланда Бездомный, который затем возжелает узнать, что было дальше, – это пародия на апостола Павла. В таком случае сам Воланд сопоставляется именно с Иисусом. То есть Автор начинает нас постепенно, издалека приучать к этой крамольной мысли. К этому можно добавить формулу: «где двое или трое собраны во имя Мое, там Я посреди них»,[73] применительно к Берлиозу и Бездомному, собравшимся обсудить образ Иисуса.
Чем глубже мы проникали в секретные слои смыслов, тем откровеннее были указания Автора. Решающим прорывом стало обнаружение нами соответствия между содержанием первых глав Романа и библейской символикой чисел. Из алхимических и иных источников, включая карты Таро, известно, что числа от 1 до 22 имеют символические значения, толкуемые по-разному. Чтобы узнать смысл, который приписан этим числам в Библии, нужно сопоставить между собой все случаи использования чисел в библейских книгах. Для первого ряда чисел от 1 до 12 – это сложная, но уверенно решаемая задача. Собственно, благодаря книге Евгения Полякова, посвящённой выяснению смысла библейской символики на основе содержания самой Библии, нам и удалось проникнуть глубже в тайный замысел Автора. В том числе выяснить значение символического номера 302-бис.
