Е. Пантелеева - Все произведения школьной программы по литературе в кратком изложении. 5-11 класс

Автор глазами Прохора Зыкова описывает очередь на переправу: суету, пестроту лиц, шутки и обиды в толпе. Казаки приносят новости о том, как красные занимают хутора. Красноармейцы жгут только хаты богатеев, что радует бедных казаков.

Только получив известие о том, что беженцы и воинские части переправлены, Григорий отдал полку приказ отступать. Мелехов, перебравшись со своими казаками на противоположный берег, дал приказ занимать позиции и строить укрепления вдоль реки. Красные усиленно обстреливали Вешенскую, однако готовиться к переправе пока не собирались. Григорий предположил, что переправа начнется в другом месте, и оказался прав. Красных удалось удержать на том берегу, и Мелехов предложил выслать разведку.

Аксинья Астахова после переправы поселилась в Вешенской у своей тетки. Здесь ее отыскал по поручению Григория Прохор Зыков. Зыков привел Аксинью к Григорию.

Мелехов решает проведать семью, Аксинья из ревности велит ему больше не возвращаться к ней. На позициях напротив хутора Татарском все было спокойно, артиллерией их не обстреливали. Григорий узнал, что жена с матерью не переехали из-за болезни Натальи. Среди красных, занявших хутор, был Мишка Кошевой. Он поджигал богатые дома, в том числе и спалил хату Коршуновых вместе с дедом Гришакой.

Кудинов предлагает Мелехову план нанести внезапный удар по позициям красных на другом берегу, чтобы захватить оружие и взять «языка». Григорий от этой авантюры отказывается.

Мишка Кошевой пристал к 33-й Кубанской дивизии, после того едва не попал к казакам. Вместе с кубанцами он наступал на полк Мелехова, жег и разорял занятые хутора. На хуторе Татарском Кошевой пристрелил старика Гришаку и сжег его тело вместе с куренем. Встретив старую Ильиничну (Мелехову), Мишка сказал ей, что намерен свататься к ее дочери Дуняшке.

Книга четвертая

Казаки по ту сторону реки у хутора Татарского жили спокойно, кроме Астахова. Степан что-то узнал или что-то почувствовал и решил вызвать к себе Аксинью. Им двоим было неловко вместе, говорили они в основном о спасенных Аксиньей вещах. Женщина не хотела оставаться с мужем, но намеревалась вернуться в станицу, чтобы помириться с Григорием. На пути в станицу к Аксинье начал приставать проезжавший мимо казак. Женщина разбила ему нос и пригрозила, что все расскажет мужу — Григорию Мелехову.

В одну из ночей красным удалось прорваться, их натиск сдерживало только незнание местности. Отбить красноармейцев взялся Мелехов. Григорию удалось кое-как остановить бегство казаков и восстановить сотню. Фронт удалось восстановить, сломив с большим трудом упорное сопротивление красных.

В новых трудных условиях казачьему командованию понадобилось спешно избавляться от обузы — пленных красноармейцев. Их погнали под конвоем в станицу, уничтожая по пути. На одном из хуторов старушка, пожалев молодого бойца, выпросила его у казаков, сказав, что он лишился ума. Красный солдат действительно вел себя, как сумасшедший. Казаки согласились, а старушка, видевшая хитрость солдата, приютила его на ночь, а затем отпустила, благословив в дорогу.

Наталья оправилась от тифа, дети принялись рассказывать ей о том, как их дом разорили красноармейцы. На следующий день, однако, красные вновь появились на базу. Они попросили Ильиничну испечь им хлеба. Солдаты очень торопились, их полк отступал под натиском казаков. Вскоре показались и сами казаки. Среди них был дед Пантелей, который сильно сокрушался о разорении своего хозяйства.

Ранним утром у самого Дона повстанческий караул натолкнулся на 9-й Донской полк. Казаки признали в конниках белых офицеров и радостно встретили их. Все офицеры были хорошо одеты, но только вещи у них были иностранными. Один из офицеров отчитал казаков за то, что сразу не пошли за белыми, а потом дал отряду указания. Казаки внутренне сокрушались, что связались с кадетами.

Осматривая разгром и запустение родных мест, Григорий добрался до Ягодного. Имение также было разграблено, дом обветшал. От схоронившейся здесь Лукерьи Мелехов узнал о том, как лютовали здесь красные, как убили старого Сашку. Григорий сам похоронил конюха в том же месте, где тот когда-то закопал его дочку Таню от Аксиньи.

В Вешенской хлебом-солью встречали генерала Секретева и прибывших с ним белых офицеров. По поводу приезда был устроен банкет, который превратился в попойку: белые офицеры и генерал напились и принялись корить казаков за ослушание, требовали искупить казачий «грех» перед родиной. Мелехов угрюмо слушал эти речи, прекрасно понимая, что скоро белое офицерье примется издеваться над казаками. Здесь же, в Вешенской, Григорий зашел к Аксинье, у которой встретил Степана. Тот предложил Мелехову выпить; жена, муж и Григорий в молчании сидели за столом.

Прохор Зыкин получает указание разыскать Мелехова и вызвать его к прибывшему генералу. Догадываясь, где может находиться Григорий, Прохор идет к дому Аксиньи и застает здесь всех троих — Мелехова, Аксинью и Степана. Прохор по указанию Мелехова отвез его не к генералу, а домой. Здесь он пообедал с родными, освободил от службы отца и строго наказал Дуняшке забыть о Кошевом. Григорий покинул хутор с дурным предчувствием.

Григорий прибывает в штаб, где с другими казаками обсуждает план завтрашних действий. Проработав несколько вариантов, он велит товарищам оставить дальнейшие рассуждения и ложиться спать, поскольку окончательное решение все равно вынесет генерал. В поведении Мелехова появилась не свойственная ему апатия. Столь же апатичны были бойцы на улице, дотемна певшие о тяготах постылой войны. Ночью Григорию приснился сон о том, как его едва не убил красноармеец. Пробудившись, Мелехов сильно дивился тому, что никогда прежде и наяву не испытывал такого страха, как сейчас во сне.

Григорий готовится ехать к генералу Фицхелауру и сильно злится. Его раздражают барские замашки белых офицеров. Он убежден, что после революции командованию надо держаться проще — народ уже не потерпит старых порядков, да и глупо управлять армией на старый лад. Копылов же находит надменное отношение офицеров к безграмотным казакам и, в частности, к Григорию справедливым. Замечания Копылова вызывают у Мелехова смех. Фицхелаур попытался запугать Мелехова, подчинить его себе и навязать свою тактику, но Григорий резко пресек все поползновения генерала и уехал прочь. На улице Мелехов отказался посторониться и дать путь английскому офицеру: казак считал, что иностранцам не место на донской земле, не им решать казачьи проблемы.

Красноармейцы удерживали за собой Усть-Медведицкую. Фицхелаур настаивал на том, чтобы их выкурили оттуда казаки. Мелехов отказался, подчиняясь внутреннему чутью. Затем он начал смутно осознавать, что его беспокоило. Белые бросили казаков на фронт без оружия, чтобы чужими руками сделать себе победу, плоды которой станут делить с иностранцами — своекорыстными помощниками. Воевать в таких условиях Григорию не хотелось, борьба с коммунистами потеряла для него всякий смысл, хотя он и понимал, что на сторону красных все равно не перейдет.

Спустя несколько дней после отъезда Григория с Татарского хутора туда прибыл Митька Коршунов, возглавлявший карательный отряд и к тому времени своей жестокостью заслуживший себе офицерское звание. Коршунов, осмотрев пепелище на месте своего дома, поехал к свату, а затем учинил расправу над семейством Кошевых — старухой матерью и детьми. Узнав об этом, Пантелей больше не пустил Митьку на баз. Между тем на хутор приехали белые генералы и английское командование. Встречать их хлебом-солью поручили Пантелею, поскольку из всех местных казаков только ему доводилось встречаться в прежние годы с высокими чинами. Генерал Сидорин зачитал список тех хуторянок, которые, по его словам, отличились в борьбе с большевиками. Первой по списку вышла из толпы Дарья Мелехова, которая ничуть не смутилась. Ей вручили медаль и деньги. Англичанину объяснили, чем отличилась Дарья и другие женщины хутора.

Мелеховская семья распадалась, старики оставались в одиночестве. Наталья все время занималась с детьми, печалясь о том, что Григорий опять променял ее на Аксинью. Дуняшка тужила, что война разлучила ее с Мишкой Кошевым. Дарья все больше смелела и вроде бы собиралась выйти замуж, чтобы навсегда покинуть баз Пантелея. Старый Пантелей видел, что происходит, и клял войну, которую одну видел виновницей происходящего. Вскоре Дарья призналась Наталье, что у нее есть беда: женщина заболела «дурной болезнью» (сифилисом) и намерена наложить на себя руки.