Дженнифер Сениор - Родительский парадокс

Дженнифер Сениор

Родительский парадокс

Море радости в океане проблем

Как быть счастливым на все 100, когда у тебя дети

Посвящается Расти

Предисловие

Жизнь родителя бывает разной. Одна существует в наших фантазиях, другая же — это банальная, приземленная повседневная реальность. Совершенно понятно, какую из них ведет Анджелина Холдер. Ее трехлетний сын Эли объявляет, что намочил свои шорты.

— Хорошо, — говорит Энджи, почти не глядя на сына. Она занята другим делом — готовит курицу на обед. Вечерняя смена в больнице у нее начинается в три часа. — Поднимись к себе и переоденься.

Эли стоит на кухонном стуле и поедает чернику.

— Я не могу, — отвечает он.

— Почему не можешь?

— Я не могу.

— Думаю, ты все можешь. Ты уже большой мальчик.

— Я не могу.

Энджи снимает с рук силиконовые перчатки.

— Что делает мамочка? — спрашивает она.

— Переодевает меня, — отвечает Эли.

— Нет, я готовлю. Так что попробуй справиться сам.

Эли начинает хныкать. Энджи бросает свои дела. Она раздражена, недовольна, но ей ничего не остается. В книгах о родительстве должны быть советы для подобных случаев, но у нее нет времени на книги. Ей нужно приготовить обед, помыть посуду и найти, во что переодеть Эли.

— Почему ты не можешь переодеться сам? — спрашивает она. — Я хочу выслушать твои доводы.

— Я не могу.

Энджи смотрит на сына. Я буквально вижу, как она мысленно ведет те же самые расчеты, что и все остальные родители в подобных ситуациях. Она хочет понять, стоит ли настаивать. Эли вполне в состоянии переодеться сам.

В отличие от большинства трехлеток, он обычно делает это с первого захода — надевает правильно рубашку и для каждой ноги находит свою штанину. Теоретически Энджи могла бы и дальше настаивать.

— Может быть, ты поднимешься и найдешь себе новую одежду, — говорит она, немного подумав. — Может быть, ты найдешь себе зеленые трусики? На твоей полке для белья?

С точки зрения взрослого, подобное предложение — хороший компромисс, позволяющий сторонам сохранить лицо. Оно выгодно для обоих участников.

Но трехлетний Эли не принимает такой ответ. Он роется в сумке Энджи.

— Зай хочет это, — говорит он, вытаскивая батончик с хлопьями. Зай — его младший брат по имени Хавьер.

— Нет, не хочет, — спокойно, но твердо отвечает Энджи. Она выбрала курс и строго его придерживается. — Я хочу, чтобы ты сделал то, о чем я тебя просила. Ты меня не слушаешь.

Эли продолжает рыться в сумке. Энджи подходит и указывает ему на лестницу.

— Ты должна мне помочь! — возмущается Эли.

— Нет, не должна, — отвечает мама. — Я кладу твою одежду в отведенное для нее место. Поднимись и возьми себе новые трусики.

На пару секунд воцаряется напряженная тишина. Как же уломать трехлетку? Энджи заговорщически смотрит на Зая и говорит:

— Ведь твой брат — неглупый мальчик, правда? Что мы с ним сделаем?

Эли недоволен, но капитулирует. Он медленно поднимается по лестнице.

Примерно через минуту он появляется на верхней площадке, обнаженный, как купидон, и швыряет вниз чистые зеленые трусики.

— Ты нашел свои зеленые трусики! — восклицает Энджи. — Молодец!

Энджи подхватывает трусики, словно свадебный букет.

До появления детей Энджи и подумать не могла, что будет с радостью смотреть, как малыш швыряет трусы с лестницы. Она наверняка даже не представляла, какие сложные и длительные переговоры придется провести, чтобы добиться такого результата. Вряд ли она рассчитывала, что подобные переговоры — часто надоедливые и раздражающие — станут неотъемлемой частью ее жизни по утрам и вечерам.

Раньше Энджи по вечерам работала медсестрой в психиатрическом отделении, а в свободное время каталась на велосипеде и рисовала. В выходные они с мужем уезжали в горы, к водопаду Миннеаха. Ее жизнь была только ее жизнью.

Даже самые организованные люди не могут подготовиться к тому, какой станет их жизнь после появления детей. Они могут скупить все книги по родительству, изучить опыт друзей и родственников, порыться в памяти и вспомнить собственное детство. Но разрыв между подобными представлениями и реальностью измеряется световыми годами.

Будущие родители не знают, какими будут их дети. Они не представляют, каково это — постоянно умирать от тревоги за них. Они не догадываются, что означает каждый раз пересматривать самые простые решения или заниматься несколькими делами одновременно даже во время чистки зубов. А что они скажут о списке поручений, который непрерывно крутится у них в голове? Появление ребенка — это одна из самых внезапных и резких перемен в жизни взрослого человека.

В 1968 году социолог Элис Росси опубликовала статью, в которой подробно анализировала эту резкую перемену, назвав ее «Переход к родительству». Она писала, что появление ребенка нельзя сравнить ни с периодом ухаживания, предшествующим браку, ни с профессиональной подготовкой, которую человек проходит, чтобы стать, например, медсестрой. Ребенок просто появляется — «хрупкий и таинственный» и «полностью зависящий от родителей».

Для того времени этот взгляд был очень радикальным. Тогда ученые больше интересовались влиянием родителей на детей. Росси повернула телескоп в обратном направлении. Она задала тот же вопрос с обратной точки зрения: «Какое влияние родительство оказывает на взрослых? Как дети влияют на жизнь матерей и отцов?» Прошло сорок пять лет, а мы так и не нашли четкого ответа на эти вопросы.

Впервые этот вопрос пришел мне в голову вечером 3 января 2008 года, когда родился мой сын. Но по-настоящему я задумалась над ним спустя два года. Тогда я писала статью для журнала «New York» о последних открытиях социологов.

Ученые заявили, что родители вовсе не счастливее бездетных супругов, а зачастую и значительно менее счастливы.

Это заключение идет вразрез с нашими устоявшимися убеждениями, но исследования продолжались почти шестьдесят лет — они начались еще до работ Росси. Первые результаты были получены в 1957 году, когда нуклеарная семья находилась в большом почете. Тогда статья называлась «Кризис родительства». Всего на четырех страницах автор сумел полностью разрушить существующие взгляды и заявил, что появление младенца ослабляет брак, а не спасает его.

В статье приводятся слова одной из мам: «Мы знали, откуда берутся дети, но мы не знали, какими они будут». А дальше автор переходит к описанию жалоб участниц опроса.

«Недосып (особенно в первые месяцы); хроническая усталость и утомление; постоянная привязанность к дому и ограничение социальных контактов; отсутствие удовлетворенности и доходов от внешней занятости; дополнительная стирка и глажка; чувство вины за невозможность быть „идеальной“ матерью; круглосуточная забота о младенце; вечный беспорядок в доме; беспокойство из-за внешности (увеличение веса после беременности и т. п.)».

Отцы испытывают повышенное экономическое давление, они лишаются секса и чувствуют «общее разочарование в роли родителя».

В 1975 году появилась еще одна важная статья, в которой говорилось, что после того, как «гнездо опустеет», мамы вовсе не впадают в отчаяние, как считалось ранее, но становятся счастливее тех, чьи дети продолжают жить дома. В 1980-e годы, когда женщины начали активно работать вне дома, социологи убедились: хотя работа благотворно сказывается на ощущении благополучия женщины, наличие детей этот позитивный эффект заметно снижает.

В течение следующих двух десятилетий эта картина прояснилась еще больше. Исследования показали, что из-за детей психологическое здоровье матерей ухудшается в большей степени, чем отцов, а у одиноких родителей больше, чем у тех, что состоят в браке.

Психологи и экономисты стали получать сходные результаты даже тогда, когда к ним не стремились. В 2004 году пять ученых, в том числе нобелевский лауреат, экономист Дэниел Канеман, провели исследование того, какие занятия приносят работающим женщинам наибольшее удовольствие. Они опросили 909 работающих женщин из Техаса.

Дети заняли в списке шестнадцатое место из девятнадцати — после приготовления пищи, просмотра телевизора, дневного сна, шопинга и даже после работы по дому.

Психолог из университетов Беркли и Сан-Франциско Мэтью Киллингсворт выяснил, что дети занимают далеко не первое место в списке тех, чье общество доставляет удовольствие их родителям. В телефонном разговоре Мэтью сказал мне: «Общение с друзьями приятнее общения с супругом. Общение с супругом приятнее общения с другими родственниками. Общение с родственниками приятнее общения со знакомыми. А общение со знакомыми приятнее общения с родителями. И даже родители для человека приятнее детей. Согласно опросу, общение с детьми практически не отличается от общения с незнакомцами».