Джефф Кокс - Новая цель. Как объединить бережливое производство, шесть сигм и теорию ограничений

Через некоторое время пилот вновь повернулся к ней — и ему явно не понравилось увиденное.

— Прошу прощения, мэм. Вы в порядке? Вы выглядите, как бы это ска- зать, немного зеленой...

— Я в порядке. Точнее, бывало и лучше, но...

— Возле вас есть бумажный пакет...

— Нет, дело не в этом, мистер Доусон. Я в порядке. Просто очень нерв­ничаю.

— Если это вам поможет, мэм, то я уже управлял самолетом два или три раза. Два раза точно.

— Включая случаи, когда самолет терпел крушение?

Он усмехнулся:

— Крушение? Хм... я бы предпочел не говорить на эту тему.

— Серьезно, вы когда-нибудь попадали в такие ситуации?

— Не на этом самолете. С ним мне везет. Были проблемы с другим.

Улыбка исчезла с его лица, уступив место серьезному выражению.

— Это случилось довольно давно. Возникли проблемы при выполне­нии задания, и пришлось катапультироваться. Тот день был просто от­вратительным.

— Вы служили в армии?

— Корпус морской пехоты США, в отставке.

— По этой причине ваш самолет раскрашен в красный и золотой цвета?

— Да, алый и золотой[10]. Вы очень внимательны, мэм.

— Спасибо. Кстати, а как быстро мы летим?

— В данный момент наша крейсерская скорость составляет около 190 узлов.

— А мы могли бы лететь быстрее?

— Да, немного. Могу ли я спросить, чем вызвана такая лихорадка?

— Меня вызвали на ковер, если вы понимаете, о чем я. Мне кажется, что в главном офисе корпорации чем-то недовольны. И... видимо, есть шансы, что меня уволят. Поэтому я бы не хотела злить их еще сильнее своим опозданием.

— На какое время у вас назначена встреча?

— На три часа.

Он махнул рукой, призывая ее не беспокоиться.

— Мы должны прибыть в аэропорт Тетерборо в Нью-Джерси около часа дня. Я не могу предсказать дорожную ситуацию на Манхэттене, но два часа... ладно, давайте еще раз подумаем, что я могу сделать. Если нам разрешат взлететь чуть выше, может начать трясти, но зато мы суме­ем поймать хороший попутный ветер.

Доусон повернулся к приборам.

Примерно через полтора часа он вновь обратился к ней.

— Прошу прощения, мэм, мы почти прилетели. Вы можете увидеть Манхэттен в иллюминатор. Позвольте-ка мне показать вам его с другой стороны.

Он перевел штурвал в другое положение и наклонил самолет на пра­вое крыло так, чтобы Эми смогла посмотреть в иллюминатор. По всему горизонту были видны мощные конструкции из стали, стекла и камня, пробивавшиеся иглами из серого тумана навстречу самолету.

В 12:49 они приземлились и вырулили по полосе прямо к машине, ко­торая должна была отвезти Эми в город.

— Удачной вам встречи, мэм, — сказал Доусон, поддерживая ее под руку и помогая спуститься по ступенькам. — Надеюсь, что все пройдет хорошо, но если что — я даю уроки управления самолетом по сходной цене. Всякое может случиться; но, возможно, я мог бы работать с вами как со вторым пилотом.

Эми усмехнулась. Она взяла свой чемоданчик из рук пилота и села в машину, которая тут же сорвалась с места. Через несколько минут, ока­завшись в пробке, она спросила себя: пытался ли он заигрывать с ней? Да, решила она, именно это Доусон и делал. На долю секунды Эми по­чувствовала досаду. Но затем все произошедшее, пожалуй, даже немного развеселило ее. Когда машина проезжала тоннель Линкольна, Эми вне­запно рассмеялась к немалому смущению водителя-пакистанца.

* * *

Winner, Inc. располагалась в самом сердце Манхэттена, в элегантном черном здании в нескольких кварталах от Рокфеллер-центра. Эми Кио- лара, одетая в темно-синий костюм и белую шелковую блузку, вышла из лифта на мягкий ковер пятьдесят третьего этажа ровно в 2:53 пополудни. Последние два часа она провела в пробках, двигаясь к цели с черепашьей

скоростью. Но ей удалось успеть. Секретарь, выглядевшая так, будто только что сошла со страниц журнала Vogue, спросила ее имя, позвонила кому-то по телефону, а затем дружелюбно попросила Эми присесть.

В 3:22 к Эми подошла седоволосая женщина, механически улыбнулась и сообщила, что мистер Уинн готов с ней увидеться. Затем она прове­ла взволнованную Эми по головокружительному лабиринту коридоров, приемных и огромных открытых офисных пространств. Путешествие за­кончилось перед массивной двойной дверью из черного ореха, которая вела в огромный угловой кабинет невероятных размеров, принадлежав­ший Питеру Уинну, председателю правления и CEO корпорации.

Она прошла по восточному ковру ранее невиданных ею размеров. Кра­сивый ворс с диковинными узорами почти заглушал шаги Эми. В конце ковра громоздился стол темного дерева, ножки которого были украше­ны замысловатой резьбой, напоминавшей гроздья винограда. За столом сидел мистер Уинн собственной персоной — Эми узнала его по фотогра­фии, опубликованной в годовом отчете компании. Он излучал ауру старе­ющей кинозвезды — худой, высокий, все еще привлекательный. Светлые волосы с небольшим оттенком рыжего, густые брови, узкий и довольно острый нос. Карие глаза внимательно смотрели на мир из-под точеного лба классической формы. Он снял пиджак и сидел в рубашке масляно­кремового оттенка, сшитой вручную, и в галстуке с красными, черными и серебряными диагональными полосами.

По обе стороны стола стояли два стула с низкими спинками, обитые кожей темно-красного цвета. Оба стула заняли гости мистера Уинна. Одним из них был уже знакомый Эми Найджел Фурст, европеец англо­германского происхождения. Должность его звучала как «президент группы», а сама группа состояла из трех отдельных подразделений, од­ним из которых как раз и являлась Hi-T Composites. Найджел, любитель костюмов английского кроя, был долговязым человеком спортивного телосложения, с длинными ногами, узкой талией и почти бесцветными волосами. Лицо его было бледным, длинным и узким, а большие серые глаза оставались совершенно серьезными, даже когда он улыбался или смеялся.

Эми уже встречалась с Найджелом — они участвовали в ряде совмест­ных встреч в период руководства Торнадо. Однако она никогда ранее не видела человека, занимавшего второй стул у стола Питера Уинна. Это был крупный, но стройный мужчина средних лет. Впалые щеки немного контрастировали с бритой наголо головой, что делало его похожим на

профессионального баскетболиста или тибетского монаха. Глаза этого человека были большими, темными и лучистыми. Из-за природной блед­ности незнакомца поначалу могло показаться, что его кожа туго натяну­та на череп, однако в целом его внешность казалась достаточно привле­кательной.

В ответ на пристальный взгляд Эми мужчина привстал в кресле и улыбнулся, приветствуя ее, однако два остальных участника встречи оставались неподвижными, и он опустился на свое место. Более того, Уинн и Фурст вообще не показали, что заметили ее появление. Они не­принужденно продолжали свой разговор, как если бы кроме них в ком­нате никого не было. Они беседовали о гольфе, точнее об особенностях какого-то игрового поля, расположенного в Баварии. Разговор казался почти бесконечным. В основном говорил Питер, а Найджел только до­бавлял глубокомысленные комментарии. Незнакомец ограничивался репликами, позволявшими ему оставаться формальным участником беседы.

Так как поблизости не нашлось стула, на который Эми могла бы при­сесть, она продолжала неловко стоять и молчать, пытаясь оценить про­исходящее. Прошла одна минута, за ней другая.

«Это своего рода тест на устойчивость, — наконец сказала она себе. — Не показывай им своего гнева. Не выражай эмоции, в особенности нетерпение. В какой-то момент, и хорошо бы до обеда, они сами потеря­ют терпение и начнут с тобой говорить».

Через секунду она услышала вопрос Питера:

— Вы играете в гольф?

Эми поняла, что вопрос адресован ей.

— Да, так часто, как только могу.

— Вы играете женскими клюшками? Или мужскими?

— Женскими, — ответила она, выпрямляясь во весь рост. — Одна­ко, принимая во внимание корс-рейтинг и правильно рассчитанный гандикап.. .[11]

— Сколько составляет ваш гандикап? — перебил он ее.

—А сколько он составляет на ваш взгляд? — не моргнув глазом, задала Эми встречный вопрос.

Третий мужчина усмехнулся. Но Питер и Найджел, похоже, не посчи­тали ее ответ забавным.

Завернув манжет своей сорочки, Питер сверился с часами и произнес:

— Что ж, лучше поздно, чем никогда. По крайней мере, вам удалось добраться.

— Сэр, мне сказано, что встреча начнется в три часа дня по местному времени; я была на вашем этаже в два часа пятьдесят три минуты, — ска­зала Эми.

Найджел изобразил усмешку акулы. Взгляд его недвусмысленно гово­рил: «Получи-ка, Питер... Я предупреждал, что она способна постоять за себя».

Все трое мужчин засмеялись, однако довольно неестественно. Затем Питер встал, а за ним поднялись с места и остальные. Оказалось, что все трое настоящие гиганты: Питер был ростом не ниже метра девяноста пяти сантиметров, Найджел явно перевалил за два метра, а третий муж­чина оказался немногим ниже него. Эми, даже на каблуках, недотягива­ла и до метра семидесяти.