Дон Тапскотт - Викиномика. Как массовое сотрудничество изменяет всё

Пока новые формы массового сотрудничества пускают корни в научном сообществе, умные компании имеют возможность полностью пересмотреть то, как занимаются наукой, и даже то, как конкурируют друг с другом, фирмы могут сравнить и значительно ускорить свои начальные исследования и разработки, например, сотрудничая с научными сообществами для сбора и анализа доконкурентных знаний,[213] являющихся всеобщим достоянием. На деле, усилия, описанные в этой главе, включая SNP Consortium и открытую университетскую сеть Intel, показывают, что даже жесточайшие конкуренты находят выгоду в сотрудничестве, которое создаёт и расширяет рынок для новых продуктов и услуг. В зависимости от типа предприятия, компания может выявить новые решения и среагировать на них быстрее, сфокусироваться на области своей компетенции, облегчить взаимное обучение и разделить затраты и риски, связанные с исследованиями.

Если это «выстрелит» так, как мы предсказываем, новая научная парадигма будет содержать в себе гораздо больше, чем скромный потенциал для быстрого улучшения человеческого здоровья. Речь будет идти о переломе в решении экологических проблем, о развитии человеческой культуры, о разработке прорывных технологий и об изучении космоса, не говоря уже о росте компаний во благо своих акционеров. Это смелое утверждение. Но существует всё больше доказательств в его пользу. Компании и научные сообщества могут использовать массовое сотрудничество для того, чтобы фундаментально изменить наш мир. Далее в этой главе вы узнаете, как они это делают.

Возможности человечества по созданию новых идей и знаний являются источником искусства, науки, инноваций и экономического развития. Без этого сами люди, производства, и сообщества впадут в стагнацию.

В прошлом компании сильно рассчитывали на закрытые иерархические подходы к производству и использованию знаний. Всё больше и больше, однако, знания становятся продуктом сетевого сотрудничества людей и организаций, находящихся в поиске новых решений нестандартных проблем. Для академического сообщества этот пиринговый подход к знаниям и обмену информацией привычен: веками учёные обменивались результатами исследований и строили на них новые открытия. Но для бизнеса это новая территория.

Сотрудничество, публикация информации, пиринговое рецензирование и обмен доконкурентной информацией сейчас, при экономике, основанной на знаниях, становятся средствами достижения успеха. Как мы уже объяснили в предыдущих главах, ведущей силой в этих изменениях являются коммуникации и оцифровка информации. Рассматриваем ли мы искусство, науку, торговлю или культуру, мы видим, что эти силы изменяются так, как в обществе создаётся ценность. Оцифровка означает, что информация может быть доступной другим людям, использоваться в перекрёстных ссылках и в самых разных целях, как никогда ранее. В рамках сетевого сотрудничества компаний и институтов, сферы деятельности которых пересекаются независимо от рамок конкретных дисциплин, знания создаются быстрее.

Традиционные правила экономики гласят, что компании должны охранять свои знания и технологии. Большинство компаний ощетинивается, когда люди извне начинают обмениваться информацией или использовать их интеллектуальную собственность. «Я не могу явиться к вам в сад и решить, что делать с его внешним видом, — говорит Карла Микелотти,[214] старший вице-президент и главный юрисконсульт фирмы Leo Burnett. -Это нарушение границ. Это вторжение в чужую собственность».[215]

Но в сегодняшней сетевой экономике находящиеся в чьей-то собственности знания создают вакуум. Компании, не обменивающиеся информацией, как никогда оказываются в изоляции, их обходят сети, готовые делиться знаниями, адаптировать и обновлять данные ради создания ценности. Наоборот, становится всё очевиднее, что обмен информацией и сотрудничество, если они делаются правильно, создают возможности для того, чтобы поймать волну на общественно полезных товарах и услугах и «поднять на волне прилива все лодки» в отрасли. Но сначала мы должны признать, что методы взаимодействия в науке (в частности, открытость, пиринг и обмен информацией) имеют коммерческую жизнеспособность, продуктивные возможности, а также могут быть движущим механизмом для частных компаний.

Для многих менеджеров, которые считают, что сфера науки и частный бизнес руководствуются разными принципами, это сильный поворот сознания. Но без особой натяжки можно признать, что, как и наука, креативность капитализма требует доступа к идеям, обучению и культуре других людей в прошлом и настоящем. На самом деле, история капитализма наполнена примерами того, что наш сегодняшний материальный успех напрямую связан с эволюцией открытости в науке и частном бизнесе и тем, насколько спущен с поводка технологический прогресс. Чтобы увидеть, как это работает на практике, стоит немного окунуться в книги по истории.[216]

С XVII века, когда начали распространяться идеи Просвещения, мы создаём, собираем и используем знания новыми методами.[217] Инженеры, механики, химики, врачи и философы организовали сообщества, ставящие основной целью доступ к знаниям. Они обменивались письмами, встречались в масонских ложах, дискутировали в кафе и спорили в научных академиях. Некоторые из этих личных обменов ограничивались сферой науки. Но многие помогли облегчить поступление потока знаний от учёных и инженеров к тем, кто использует эту информацию для решения практических проблем и создания чего-то нового.

С повысившимся уровнем грамотности, универсальным образованием и изобретением запатентованных механизмов, а также с признанием факта того, что такая информация может стать базой для роста производительности и процветания, эти зарождающиеся информационные сети вскоре стали незаменимы для технологического прогресса. Впервые в истории знания о природе всё больше становятся общественным достоянием. Научные успехи раскрываются в среде неформальных образовательных сообществ и в обществе в целом. Наука оказалось в большей мере общественной собственностью, чем эксклюзивным достоянием узкого привилегированного круга людей.

Информационная революция продолжилась в XVIII и XIX столетиях, развивая не только новые знания и идеи, но и улучшенный и более дешёвый доступ к научным и образовательным инструментам. К примеру, улучшения, связанные с нашей возможностью публиковать и распространять информацию, значительно снизили стоимость доступа к ней, особенно для рядовых практикующих специалистов. Это повысило эффективность обучения и экономических изменений. Лучшие методы распространяются быстрее. Новые технологии стали применяться шире и совершенствоваться. Больше людей получают научные знания, больше опыта используется для решения практических проблем.[218]

Со временем взаимодействие открытой науки и частного предпринимательства привело к появлению добродетельного круга: знания создаются и внедряются, что приводит к постоянному росту, процветанию и техническому развитию. Обратная связь между знаниями и технологиями способствовала тому, что постоянная эволюция в науке и образовании всё больше становится нормой, а не исключением из правил.

Постепенно научная деятельность радикально улучшила наше понимание природы и позволила манипулировать ею ранее невероятными способами. Корпорации возникали как механизмы для инвестирования в структуры, способные к развитию этих новых знаний, превращая их в продукты и услуги, ожидаемые рынком. Дальнейшие улучшения в сфере информационных технологий означали, что знания становились доступны другим людям для последующего развития. В другое время мы оттачивали получение позитивной обратной связи между наукой и частным бизнесом для предоставления постоянной базы, способствующей экономическому развитию.

Несмотря на то, что промышленное просвещение принесло заметные плоды, если честно, мы ещё ничего толком не видели. Наши успехи в создании и применении новых знаний в индустриальной эре бледнеют в сравнении с тем, что доступно сейчас. Резко падающая стоимость компьютерного оборудования и совместных проектов в целом расширяют распространение знаний и увеличивают нашу силу. В то же время наша способность к самоорганизации в масштабные сети усиливает возможности находить, доставать, сортировать, оценивать и отбирать богатства человеческих знаний и, конечно, продолжать увеличивать и развивать их.

Вот где мы находимся сейчас. Но, поговорив с коллегами и людьми, работающими «в поле», мы убедились в том, что стоим только в начале поразительной новой научной парадигмы, которую можно назвать веком сотрудничества в сфере науки (веком коллаборативной науки). Так же, как Просвещение возвестило о новой организационной модели создания знаний, новая Сеть помогает трансформировать сферу науки во всё более открытое совместное движение, которое можно охарактеризовать: