Мортимер Адлер - Искусство говорить и слушать

Если следующую конференцию проводят, потому что предыдущая провалилась из-за того, что участники так и не смогли достучаться до сознания друг друга (не было достигнуто ни осознанное согласие, ни осознанное несогласие относительно некой практической проблемы, от решения которой зависят дальнейшие действия), то и она часто оканчивается неудачей, так как итоги предыдущей встречи не подведены. Поскольку на предыдущей конференции не были выработаны исходные позиции для дальнейшего обсуждения, следующая превращается в бесконечное повторение тех же проблем.

Позвольте мне на автобиографическом примере проиллюстрировать важность и необходимость кардинального улучшения качества деловых конференций. В конце тридцатых годов из-за помех, которые чинили нам с Хатчинсом в проведении реформы преподавания в Чикагском университете, я уволился и принял приглашение на работу в нью-йоркскую компанию P. X. Мэйси.

Мне предложили зарплату, в шесть раз превышавшую профессорское жалование. Когда я спросил Перси Страусса, председателя совета директоров корпорации, как называется моя теперешняя должность, он ответил, что я буду вице-президентом отдела X. Когда я поинтересовался, в чем будут заключаться мои обязанности, мне ответили, что я буду должен обдумывать все аспекты деятельности компании.

Такая неопределенность мне не понравилась. Я потребовал от мистера Страусса более конкретного ответа. Но, вместо того чтобы ответить, мистер Страусе спросил, что я, как мне кажется, смогу сделать для корпорации, чтобы отработать свою высокую заработную плату.

Я ответил: помимо всего прочего, что я мог бы сделать, я хочу выработать такой стиль проведения конференций, чтобы они стали более эффективными. Это позволит уменьшить их частоту, а заодно сократить время, которое руководители тратят на многочасовые обсуждения в конференц-залах, вместо того, чтобы принимать важные решения в своих кабинетах.

Председатель совета директоров быстро подсчитал годовые зарплаты высших руководителей корпорации и прикинул выгоду, которую она получит, если сократится время, затрачиваемое на проведение разнообразных конференций, которые к тому же станут более эффективными. Покончив с расчетами, мистер Страусе, не колеблясь, сказал: если я выполню свое обещание, то с лихвой оправдаю свою зарплату. (Я не принял предложение корпорации по причинам, не имеющим отношения к теме данной книги…)

Все, что я сказал о деловых конференциях, в равной степени относится к факультетским совещаниям в наших колледжах и университетах, к врачебным конференциям в больницах и к заседаниям, на которых директора фондов и других некоммерческих организаций, собираясь вместе, стараются решить практические проблемы и определиться с дальнейшими действиями.

Публичное обсуждение общих проблем рядовыми гражданами и политическими руководителями и кандидатами на должности руководителей — это сердце и живая кровь республики.

Республика, в которой не обсуждаются res publica, в буквальном смысле общие дела, то есть дела, важные для общества, — это такая же карикатура, как армия, не имеющая ни военной доктрины, ни уставов, ни вооружений.

При этом неважно, предусматривает ли республика прямое участие в управлении всех граждан, управляют ли ею выбранные для этого представители народа или обе эти формы сочетаются. Агоры и форумы древних республик, Рима и Греции, подтверждают важную роль, какую играли в их жизни публичные обсуждения.

SPQR (Senatus Populusque Romanus — Сенат и Народ Римский), этот символ Римской республики времен ее расцвета, знаменовал участие в управлении государством патрициев и плебеев, законодателей и рядовых граждан. Следование принципу требовало публичного обсуждения общественно важных проблем.

Когда республика сменилась императорским деспотическим правлением Цезаря, обсуждения прекратились. Народ собирался только в амфитеатрах цирков, чтобы предаваться грубым и жестоким удовольствиям, но не для того, чтобы обсуждать важные проблемы. Сенаторы прятались в своих домах, стараясь избежать малейших подозрений в том, что они публично сказали нечто по поводу общественных и государственных дел. Республика умерла, когда дискуссии прекратились, и Цезарь, опираясь на преторианскую гвардию, единолично взял в свои руки бразды правления.

Современные республики, большинство которых существует в виде представительного правления, располагают законодательными собраниями (парламентом, конгрессом или сеймом), занявшими место агоры или форума античных республик. Слово «парламент» точнее других наименований законодательных органов выражает их суть, так как подчеркивает важность разговоров и речей в решении respublica.

Поправки к конституции нашей республики, подтверждающие право народа на собрания и на свободу слова, — это еще одно указание на важную роль нестесненных публичных дискуссий в жизни государства.

Исполнение этих конституционных требований может гарантировать свободное проведение обсуждений общественных и государственных дел, но само право на дискуссии отнюдь не гарантирует их высокого качества — будь то дискуссии народных избранников в Конгрессе или политические дебаты, устроенные просто группой граждан. Качество дискуссий невозможно предписать никакими конституционными актами или правительственными постановлениями. Улучшения качества общественных дискуссий и политических дебатов можно добиться, только повысив качество образования, которое получают граждане страны в средних и высших учебных заведениях.

Повышение уровня образования должно включать в себя усвоение способности говорить и слушать, а также понимать основные, базовые политические идеи и принципы, определяющие устройство нашего правительства.

До эпохи всеобщего избирательного права и учреждения демократической республики образование можно было давать лишь немногим людям, которым впоследствии предстояло стать полноправными гражданами. Но нынешнее время, когда «мы, народ» означает «мы, все взрослое дееспособное население», требует более качественного и одинакового образования для всех. Образование должно стать таким же всеобщим, как избирательное право.

Вводный том, который Роберт Хатчинс написал к серии «Великие книги Западного мира»[38], много лет назад опубликованной издательством «Британская Энциклопедия», назывался «Большой разговор». В этом томе речь идет о нескончаемом великом разговоре, который авторы великих книг ведут друг с другом на протяжении веков, на самые разнообразные темы, составляющие основу традиции западной мысли или, по крайней мере, определившие ее основные контуры.

Я попытался документально подтвердить концепцию Роберта Хатчинса, опубликовав «Синтоптикон», в котором собрал почти три тысячи тем со ссылками на отрывки из великих произведений: в них та или иная тема затрагивалась авторами.

Во вступлении к «Большому разговору» Хатчинс не только объявил, что вся западная традиция и есть большой разговор. Он также подчеркнул, что характерная черта западной цивилизации в том, что она, единственная из всех, является цивилизацией диалога. Мне думается, что стоит процитировать весь первый абзац.

«Традиция Запада воплощена в Большом Разговоре, начавшемся на заре истории и продолжающемся до сего времени. Какими бы ни были достижения иных цивилизаций в других отношениях, в данном аспекте ни одна цивилизация не похожа на западную. Ни одна другая цивилизация не может утверждать, что ее определяющая характеристика — это диалог такого типа. Ни один диалог других цивилизаций не может сравниться с западным по числу великих произведений, внесших в него свою лепту. Цель, к которой движется западное общество, — это Цивилизация Диалога. Дух западной цивилизации — это дух исследования. Главная его составляющая — Логос. Ничто не может избежать обсуждения. Ни одно предположение не останется не изученным. Обмен идеями — вот путь осознания возможностей рода человеческого».

Запись диалогов с целью обнародования философских мыслей, которые являются не чем иным, как мыслями о фундаментальных идеях, начинается у греков, продолжается у римлян, затем в средневековых университетах принимает несколько видоизмененную форму устных диспутов, подробно записанных, например, Фомой Аквинским, и переходит в Новое время трудами епископа Беркли, Дэвида Юма и других.

В своем эссе о гражданской свободе Юм воздает должное главной роли разговора в человеческом обществе и хвалит французов за то, что в этом отношении они превзошли греков.

«В одном отношении французы превзошли даже греков. Французы невероятно усовершенствовали искусство, наиболее полезное и желанное для всех, Tart de vivre, искусство разговора и жизни в обществе».