Джефф Кокс - Новая цель. Как объединить бережливое производство, шесть сигм и теорию ограничений

— Я собирался сказать тебе «доброе утро», — парировал Джейро, — потому что это последнее хорошее слово, которое ты, скорее всего, услы­шишь сегодня. А теперь не соблаговолите ли выпить чашку кофе, сэр?

—Я стараюсь пить поменьше кофе, — ответил Мерфи, — но что-то мне подсказывает, что сейчас лучше его выпить.

Джером — или Джейро, как называли его Мерфи и многие другие — стянул рукавицы, расстегнул куртку, налил кофе из термоса в две круж­ки и протянул одну из них своему начальнику.

— Что у нас плохого? — поинтересовался Мерфи.

— Ну, для начала заказ ВМФ...

— Только не о нем! Я еще не успел сделать ни глотка!

— Хорошо. Начну с ребят, работающих на автоклаве.

— Ас ними что?

— Они суетятся и не знают, что делать. Компьютер говорит им какую- то бессмыслицу.

— Ясно, опять эта глупая программа переворачивает все с ног на голо­ву, —досадливо поморщился Мерфи. — Поищи в словаре значение слова тупик — и ты увидишь там фотографию терминала WING3.2. Хорошо, я разберусь с этим.

— Затем у нас четыре — четыре — работы по графику, для которых требуется термическая обработка в течение двадцати четырех часов. При этом всю продукцию нужно отгрузить не позднее пятницы.

— Черт подери! Это плохо. Это по-настоящему плохо. Джейро, нам нужно это сделать любой ценой. Что за дурак запланировал все эти от­грузки на одну неделю?

Джейро делано улыбнулся.

— Не смотри на меня так, Мерф! Я не составляю график отгрузок — я лишь читаю его.

— Мы должны перенести отгрузку одной партии на понедельник, а остальные раскидать на другие дни. Подожди-ка, а насколько это круп­ные заказы? Может быть, мы сможем завершить работу к понедельни­ку — но в любом случае это будет понедельник, а не пятница.

— Я распечатаю тебе спецификации, — сказал Джейро.

— Отлично. Мы справились со всем, кроме партии для ВМФ, так? Те­перь я могу спокойно выпить свой кофе?

— Хм, боюсь, что нет. Еще нам нужно найти где-то партию WEX-457. Я проверил запасы в холодильнике — их значительно меньше, чем нужно.

— Почему? Ты что, не заказал новую партию?

— Разумеется, Мерф, я заказал партию, когда мы достигли минимума, поставка еще в пути. Скоро нам придется скрести по сусекам. А на про­шлой неделе мне позвонили Мама с Папой и сказали, что уезжают в от­пуск. Они попросили нас вести себя хорошо и не плакать, когда в доме начнется пожар.

Говоря о Маме и Папе, он имел в виду материнскую компанию Winner, Inc. Как только компания Hi-T перешла под контроль Winner, Inc, един­ственным поставщиком нужного заводу материала WEX стала компания Winner Chemicals, и Hi-T было строго запрещено покупать у сторонних поставщиков смолы, которые могли быть произведены Winner Chemicals. По сути, Hi-T часто приходилось покупать сырье у WinChem даже тогда, когда в нем не было необходимости, — иногда им просто привозили его в конце месяца.

— А что с WEX-100? Я уверен, что его запасов нам хватит до конца дней, — спросил Мерфи.

— В принципе, да. Единственный минус — их нельзя хранить более полутора лет, даже в холодильнике.

Мерфи презрительно усмехнулся.

— Иными словами, у нас есть куча того, что нам не нужно, и при этом нет того, без чего мы не можем работать. Как это мило. Что-ни­будь еще?

— О, я мог бы продолжать еще долго, — сказал Джейро, — но главная проблема...

— Это заказ для ВМФ. Скажи мне, что это так.

— ...микротрещины.

Мерфи пошатнулся, как будто получил хук слева.

— Во всей партии? — сдавленно спросил он.

— Нет, — ответил Джейро. — Меньше чем в четырех процентах. Но теперь нам нужно проверить каждую деталь. Мы не можем начать от­грузку, если только... ну, ты понимаешь.

— Нет, совершенно не понимаю. Хватит, Джейро! Ты лучше меня зна­ешь, что этого делать нельзя, в особенности когда мы поставляем что-то военным.

— Смотри, поставка уже опаздывает на месяц. Ходят слухи, что в верхах были неприятные телефонные звонки. Адмиралы звонили нашим боль­шим шишкам. А когда большие шишки получают такие плохие новости...

— Да, Джейро, я в курсе всего этого. Но я не буду отгружать некаче­ственную продукцию. Черт, если бы я только мог раньше срока уйти на пенсию с хорошей компенсацией. Это бы решило, по крайней мере, мои собственные проблемы. И знаешь, мне, в принципе, не нужен «золотой парашют»[14], хватит и «бронзового».

— Но если ты не решишь проблему, тебе вручат парашют из свинца, — ответил Джейро.

—Сейчас самое важное, чтобы один из этих гениев из Роквилля снизо­шел до нас, грешных, и помог нам решить эту проблему. Но я совершенно не представляю, как это сделать.

Мерфи имел в виду подразделение Hi-T под названием Formulation & Design, расположенное в Роквилле, штат Мэриленд, неподалеку от Ва­шингтона. Гениями он иронично называл работавших там химиков и других ученых, многие из которых пусть и не были гениальны, но яв­лялись очень толковыми и хорошо образованными специалистами. Это подразделение часто называли F&D. Оно представляло собой отдельный центр прибыли для Hi-T, по сути — независимую компанию, занимав­шуюся интеллектуальной деятельностью и решавшую сложные задачи в области исследований материалов и инжиниринга.

— Просто эта проблема с трещинами меня уже достала, — сказал Мер­фи. — В чем именно она заключается, в конце концов? В спецификациях, которые они нам присылают? Или в том, что мы здесь делаем что-то не так? Ума не приложу. Но для того чтобы сделать достаточное количество нормальных деталей, нам приходится переделывать свою работу по четыре-пять раз.

— Ты же знаешь, что наши гении не хотят пачкать руки.

Мерфи мрачно кивнул. Внезапно он поставил на стол свою кружку с недопитым кофе, отвернулся от Джейро и быстро пошел прочь.

— Эй, Мерф! — окликнул его Джейро. — Как насчет обеда?

— В половине двенадцатого. В обычном месте, — бросил на ходу Мер- фи. — Ия очень рассчитываю, что ты принесешь что-нибудь вкусное!

Джейро хитро усмехнулся, и зубы его ярко блеснули в полутемном по­мещении.

•к -к it

Завод в Оуктоне был построен в форме буквы U. Сырье для производ­ственного процесса поступало со стороны одной из ножек U: смолы при этом перемещались в холодильник, а сухие материалы — в ящики и на полки множества складов, где они и ждали своей дальнейшей участи. После выпуска производственного задания сухие материалы перевозили на производство с помощью погрузчиков или тележек, а жидкие направ­ляли по трубопроводам и системам насосов в цеха, где начиналось их превращение в готовую продукцию. Если все шло хорошо и сырье не за­канчивало свои дни в мусоросборнике в виде отходов, то триумфальное путешествие оно завершало в отделе отгрузки, расположенном в даль­нем конце противоположной ножки буквы U.

В самой середине этой буквы располагался формовочно-инструмен­тальный цех (часто называвшийся просто Ф/О — Формы/Оснастка), который представлял собой фабрику внутри фабрики. Здесь машины, управлявшиеся компьютерами, создавали формы и оснастку всевоз­можных размеров и конфигураций. Далее происходил ряд последова­тельных операций и процессов в подразделениях линии М57, лами­нирования, автоклава, облицовки, сборки и комплектации. Любому обычному человеку при виде готовой продукции, покидавшей стены Оуктона, было бы крайне сложно понять, что именно предстало его взо­ру и какой цели служит любой из этих загадочных предметов. Продук­ция Оуктона всегда становилась одним из элементов другого продукта: самолета, автомобиля, морской буровой установки, трубопровода, ко­рабля или любого из десятков типов промышленного оборудования — от насосов до электрических генераторов. Диапазон был огромным, а сферы применения — узкоспециальными, хотя примерно половина готовой продукции Оуктона состояла из различных видов запчастей или готовых изделий.

Одним из самых важных процессов была полимеризация, в ходе ко­торой смолы затвердевали и становились химически стабильными. Для обеспечения постоянного технологического контроля заводу был необходим автоклав. Зона автоклава находилась на донышке буквы U и состояла из единственного элемента оборудования — самого авто­клава. И это был отнюдь не настольный аппарат, который можно найти в школьной химической лаборатории. Автоклав Hi-T спроектировали специально для завода в Оуктоне. Он представлял собой огромный ци­линдр, выкрашенный в оранжевый цвет. С одной стороны в нем рас­полагалась огромная круглая дверь, напоминавшая вход в банковское хранилище. С другой виднелась маленькая дверь, напоминавшая двер­цу субмарины. На этой двери имелось круглое колесо — штурвал, по­ворот которого регулировал движение множества задвижек. В центре автоклава находился длинный цилиндр — около шестнадцати метров в высоту и семь метров в диаметре. Внутреннее пространство авто­клава можно было разделить на отсеки для размещения небольших партий. Переборки между отсеками легко снимались, если возникала потребность разместить более крупные партии композитных матери­алов. Автоклав мог работать в разных режимах давления и темпера­туры, а хитрая система трубопроводов создавала внутри него ту или иную атмосферу — например, необычную смесь газов или чистый азот. К автоклаву были приписаны два техника, работавшие по шесть часов и получавшие за это неплохие деньги. Помимо них здесь же работали два супервизора и шесть-восемь рабочих в зависимости от сложности задачи. Они занимались монтажом, погрузкой, разгрузкой и другими сервисными операциями, требовавшимися этому монстру, которого все без исключения называли «Годзиллой».