Мир растений: Рассказы о саксауле, селитрянке, баобабе, березах, кактусах, капусте, банксиях, молочаях и многих других широко известных и редких цветковых растениях - Алексей Всеволодович Смирнов
Внутри маммоней женские цветки, мужские неразвиты. Осы пролезают внутрь. Думают отложить яички и здесь. Но не тут-то было. В маммонях у цветков столбики длинные. Яйцеклад для них короток. Пока осы возятся да примериваются, всю пыльцу сгрузят. Не обнаружив короткостолбчатых цветков, осы улетают попытать счастья к другим фигам. Маммони оплодотворена. Из нее вырастает сочное соплодие. Внутри масса зернышек-плодиков.
Инжир, подобно другим фикусам, может поселиться на скале, на развалинах старой крепости или просто на каменной стене. Везде, куда занесут его плодики рукокрылые.
Наши домашние фикусы-смоковницы плодоносят всегда в одно время. Дикие — в разное. Если бы дикие давали урожай одновременно, а потом стояли бы без фиг, чем бы кормились их постояльцы? Поэтому не все одновременно опыляются. Одни фикусы приносят фиги раз в году, другие — дважды, третьи — трижды. За одним фикусом в лесу наблюдали три года. За этот срок он плодоносил 12 раз, и каждый раз в новое время. Наблюдатели подсчитали: вторично в одни и те же сроки фикус плодоносит только через 20 лет.
Знатоки говорят: если хочешь увидеть животных в тропическом лесу, ищи фикус. На нем всегда найдется съестное, даже если весь остальной лес будет пуст. Плодоносящий фикус выглядит неким зоопарком, где целыми семьями кормятся самые разные зверушки. Приходят десятками, сотнями, и всем хватает. Незрелые плоды оставляют. Придут завтра, проверят. Если дозрели, сорвут и съедят.
Благодаря разной живности фикусы появляются не только на вершинах деревьев и скалах. Вырастают на стенах старинных зданий, на карнизах каменных домов. Может быть, плоды туда заносят птицы. Но основной расчет — на летучих мышей. Процветание этого обширного рода из 700 видов связано с летучими мышами не менее тесно, чем с осами. К востоку Азии летучих мышей меньше. Меньше и фикусов. На островах Полинезии летучих мышей нет. И фикусы остаются лишь те, у которых плоды мелкие. Это, так сказать, птичьи фикусы, потому что птицам под силу транспортировать только мелкие плодики.
О расчете на летучих мышей судят и по окраске плодов. Она у фикуса скромная. Ярких, кричащих красок нет. Все больше зеленоватые и желтоватые тона. Да и прикрепляются там, где зверюшкам удобнее их срывать на лету: на стволах либо болтаются на плакучих, повислых ветвях.
Эти баловни судьбы утилизируют сладкую мякоть фиг, глотают сахаристый сок, а зернышки-плодики выплевывают. Причем обязательно не куда попало, а на определенный вертикальный предмет: на стену здания или, в крайнем случае, на ствол дерева.
Особенно не везет отделу ботаники Золотого Берега в Ачимоте. Все стены здания, где помещается отдел, летучие мыши ночами заплевывают, местами даже сплошь. Можно себе представить негодование ученых-ботаников, ежедневно соскабливающих плевки со стен. Правда, в этой операции есть и нечто полезное для всех трех участвующих сторон: для летучих мышей, людей и для фикусов. Из жеваной мякоти извлекается масса плодиков, идущих для посева.
Цекропия и мусанга
Бесполезно искать цекропию в густом тропическом лесу. Она растет где посветлее, попросторнее. На краешке леса, на берегу реки или на опушке. Выглядит кривой, косой, точно ее в шею вытолкали из лесной чащи. Листьев несколько жалких пучков. И кажется, будто она изогнулась, приготовилась к прыжку и ждет только удобного случая, чтобы ринуться на новое свободное место. Так, пожалуй, и есть.
Случай может представиться в любой момент. Река намоет новую песчаную отмель. Фермер забросит оскудевший огород. Или ветер повалит участок леса. Цекропия одной из первых поселяется на пустошах Нового Света, как и ее товарка макаранга в Азии и Африке. Тонкие серебристые стволы цекропии тогда победно поблескивают на свободной земле. Огромные зонтикоподобные листья чуть ли не метровой величины с десятком лопастей колышутся на длинных черешках. Их серебристая изнанка блестит на солнце.
Злые муравьи ацтеки живут в пустых полостях ветвей. Стоит задеть веточку, как они выскакивают из своих темных убежищ и набрасываются на нарушителя спокойствия. Раньше натуралисты думали, что ацтеки платят дереву за предоставленные удобства и защищают его от листогрызущих насекомых и прочей хищной живности. Но в Пуэрто-Рико та же цекропия обходится без своих шестиногих союзников и выглядит великолепно. Собственно говоря, никто, по-видимому, не видел воочию расправы ацтеков с насекомыми-листогрызами. Но тогда возникает вопрос: для чего цекропии муравьи? Для чего предоставлены им удобные апартаменты в полых веточках дерева?
Совпадение? Может быть, муравьи просто заняли свободные пустоты? Это кажется правдоподобным, если учесть, что выше в горах, где для ацтеков становится слишком суровым климат, цекропия остается без своих защитников. Но в этом случае непонятно, для чего у основания черешков появляются «пищевые тельца» — запас белков и другого добра? Это уже явный расчет на привлечение муравьев.
Не от лесорубов же должны защищать муравьи цекропию. А от лиан и соседних деревьев, которые могут затенить. Цекропия — дерево скоростного роста. Четыре метра в год. Всякое дерево или лиана, которая мешает, должна быть умерщвлена. Сделать это могут только ацтеки. Любой побег, который приблизился к стволу цекропии, они тотчас пережевывают; так же как поступают муравьи псевдомирмекс, защищая волорогие акации.
Правда, псевдомирмексы еще и ощипывают траву на земле вокруг акаций, создавая противопожарный барьер. Для цекропии такой барьер не нужен. Она растет в достаточно влажных местах, где лесных пожаров не бывает. И ацтеки не выщипывают траву.
Но как надежно ни охраняют ацтеки свою подзащитную, а жизнь ее коротка. Самое большее 10–15 лет. На ней даже не успевают поселиться ни мхи, ни папоротники. На всех соседних деревьях их тьма, а на цекропии нет. Хотя, может быть, и тут сыграла свою роль охранная гвардия ацтеков, потому что высоко в горах, где их нет, мхи появляются и облепляют цекропию. Но, может быть, это по другой причине, потому что в горах цекропия медленно растет?
Мусанга — двойник цекропии. Она из Западной Африки. Похожа на цекропию листьями, быстрым ростом, краткостью жизни. Раньше была почти незаметна. Но с тех пор, как человек