Мир растений: Рассказы о соснах и можжевельниках, орляке и кукушкином льне, сморчках, опенках, мухоморах, морской капусте, пепельнике и многих других редких и широко известных растениях - Алексей Всеволодович Смирнов
Самый крупный — черное дерево — циатея сердцевинная. Гигант в своем племени. Ростом метров 15. Диксонии обычно вырастают метра на три или четыре…
При всей своей легкости и воздушности циатеи и диксонии оказываются вполне земными созданиями. Имеют хорошо отработанную защиту от возможных бед, а также и возможности для захвата освободившегося кусочка земли.
По этому поводу новозеландский знаток папоротников Г. Добби рассказал случай из собственной практики. Еще молодым и неопытным он попал в уцелевший от рубок кусок девственного леса возле местечка Утмали в Родезии. Проводник предупредил: соблюдайте осторожность при встрече с папоротниками. Они имеют шипы. Добби принял это за шутку, рассмеялся и вскоре забыл о предупреждении.
Дальше происходит следующее. Взбираясь по крутому склону, Добби скользит на мокрой глинистой почве. Теряя равновесие, хватается за первую подвернувшуюся опору. Резкая боль пронизывает руку. Добби вопит от неожиданности и оборачивается к спутнику, ища сочувствия. Тот едва сдерживает улыбку: «А что я говорил?» И указывает вверх. Добби поднимает голову и видит на высоте пяти метров ажурную крону прекрасной циатеи. А та опора, за которую он так неосмотрительно ухватился, оказывается циатеевым стволом. Шипы на нем сидят так густо, что не остается свободного места. Они поднимаются до самой кроны и разбегаются дальше по черешкам листьев.
Добби всегда поражало равнодушие, с которым относились к древовидным папоротникам первые новозеландские поселенцы. Они просто не замечали неземной красоты и грациозности папоротников. Если же те оказывались на пути, старались быстрее от них избавиться. Конечно, новоселов можно понять: обживали новый край. Не до сентиментальности. Но порою люди сами были повинны в том, что древовидные создания становились на их пути.
Человек принес с собой пожары. На пожарищах особенно бурно разрастаются диксонии. У них от ствола отходят горизонтальные побеги, дающие новые стволы, между которыми старый, родительский, не всегда легко найти. На вырубках диксонии выстраиваются густыми шеренгами, как колонны демонстрантов.
Тасманийский ботаник Д. Джильберт попытался выяснить, сколько пожаров способны выдержать диксонии. Они отлично чувствуют себя в лесу, если пожары редки, скажем, один пожар за 350 лет. Если чаще, один раз в 200–300 лет, то место хвойных в лесах занимает эвкалипт и диксонии разрастаются еще гуще. Когда огонь начинает пробегать по лесам через 20–30 лет, то диксонии не найти. Остаются одни эвкалипты, да и то не все виды.
Зато папоротники берут реванш в посадках экзотических сосен. С давних пор в Австралии и Новой Зеландии выращивают сосну лучистую. В Австралии она очень успешно конкурирует с эвкалиптами. Она расселяет свой молодняк в эвкалиптовых лесах и грозит потеснить австралийского аборигена. В Новой Зеландии в той же роли выступает не сосна, а циатея.
В 1925 году выгорел большой участок ногоплодникового леса. На пожарище посадили сосну замечательную. Лет 25 сосна росла спокойно. Но, как это всегда бывает, с возрастом чаща посадок становилась все реже. Через 25 лет поредели и сосновые чащи. Деревьев стало втрое меньше. Тут-то и стали замечать, что под пологом сосен поселилась масса циатей. Сосновые посадки штурмовали сразу три вида: черное дерево, циатея Куннингама и самая изящная из них — циатея серебристая с блестящей белой изнанкой листвы.
К 30 годам число сосен снова уменьшилось почти вдвое. А легион циатей соответственно возрос. Неизвестно, чем бы кончилось соревнование, если бы не вмешался преподаватель университета Виктории в Веллингтоне Д. Мак-Квин. Он проредил сосновые посадки, а подлесок вообще вырубил начисто. В том числе и циатеи. Прошло 6 лет. Кустарники снова наводнили сосновые посадки. Только ажурных крон циатей уже не видно между ними. Может быть, им нужно 25 лет, чтобы собраться с силами?
Отношение к древовидным папоротникам резко изменилось, когда возникла мода сажать их дома под окнами, как березы или кусты шиповника. Даже в глухих местечках Новой Зеландии я видел такие деревца, которым позволено жить в соседстве с человеком на зеленом бархате газона. Но за это папоротниковое племя заплатило дорогую цену. Новозеландские сельские дамы стали выкапывать в лесу молодняк и сбывать его горожанам. Возник оживленный натуральный обмен: я тебе — циатею, ты мне — рубашку, я тебе — диксонию, ты мне — блузку. Потом стали вывозить в другие страны. Добрались и до Лондона. Там уже диксонии и циатеи шли по цене от 5 до 47 фунтов стерлингов за штуку. Молодняка в лесах соответственно поубавилось.
Многоножки
Недавно биологи подобрали в тропическом лесу Коста-Рики громадный сук, свалившийся с дерева. На нем рос папоротник, непохожий на все то, что приходилось видеть до сих пор. Прямые, как палки, листья торчали из переплета шиповатых стеблей. На этих же стеблях сидели круглые, похожие на картофельные, клубни, только такие же шиповатые, как и сами стебли. Картофельный папоротник — соляноптерис Брунея! Находка столь же редкая, сколь и загадочная.
Назначение клубней у соляноптериса до сих пор не выяснено. Сначала думали, что они нужны для привлечения муравьев. Внутри клубней — ароматная сладкая мякоть, как и у многих членов семейства многоножковых. Муравьи из рода ацтека выедают внутренность клубней, пока те не опустеют. Тогда ацтеки покидают обработанный куст и перебираются на новый. Их место занимают личинки других насекомых. Они используют отходы муравьиной семьи.
Изучение соляноптериса затянулось из-за многих причин. И главная — ярость муравьев ацтека. Все, кому пришлось иметь с ними дело, с содроганием вспоминают минуты встречи.
Вообразите. Биолог взбирается с риском для жизни на ствол дерева, чтобы добраться до картофельного папоротника. Ствола почти не видно. Он весь облеплен мхами и другими поселенцами, скользкий и мокрый. Наконец исследователь у цели. Он хочет сорвать гроздь клубней, но ацтеки молниеносно обрушивают на него силу своих челюстей. Тут уж не до наблюдений. Несчастный едва живой спускается вниз, уже не помышляя о науке.
Именно поэтому биологи в Коста-Рике были несказанно рады, найдя на земле обрушившийся сук с прекрасной колонией соляноптериса. Однако ветку-то подобрали, но как определить, где у нее верх и где низ? От этого зависят выводы. Дело в том, что в клубнях соляноптериса есть отверстия, через которые муравьи ацтека курсируют туда и обратно. Если отверстия в клубнях снизу, значит, клубень предназначен для муравьев. Если же отверстие сверху, то возможно, что оно вовсе и не для ацтеков, а для сбора воды.
Биологи так и не смогли сориентировать сук по отношению к земле. Решили приехать на следующий год и поискать картофельный папоротник на дереве.
