Мир растений: Рассказы о саксауле, селитрянке, баобабе, березах, кактусах, капусте, банксиях, молочаях и многих других широко известных и редких цветковых растениях - Алексей Всеволодович Смирнов
Способность выращивать плоды на стволе почти неизвестна у наших растений. Для какао — это обычная история.
В период дождей притоки Амазонки выходят из берегов и низменности превращаются в сплошные озера. Вода в лесах поднимается на метр выше почвы. В такой ванне какао стоит многие недели, но не вымокает и не загнивает. Овальные листья все так же печально висят острыми верхушками к земле.
В урочный час на толстых сучьях и самом стволе на маленьких подушечках появляются розовые цветки. Пахнут отвратительно, чем привлекают к себе опылителей — навозных мух. У других членов семейства стеркулиевых цветки тоже пахнут навозом, отчего и само название семейства в переводе означает «навозное». Однако мухи исполняют свой долг не особенно ревностно, потому что только один цветок из 200 оказывается опыленным. Но дерево все же дает за год около полусотни плодов, коричневых или желтых, похожих на маленькие ребристые дыньки.
Плоды свешиваются прямо со ствола — явление, для умеренной зоны совершенно незнакомое. Есть специальный термин для этого явления — «каулифлория». В дословном переводе: «цветостволие» или «стволоцветие», то есть цветки на стволе. До сих пор не удалось доказать, для чего так нужно. Знаток дождевых лесов П. Ричардс думает, что это режим экономии. В тропическом лесу, где со всех сторон теснят другие растения, где на учете каждый грамм вещества, тратить энергию на проталкивание питательных соков к плодам через сложную систему ветвей — излишняя роскошь. Не проще ли прямо подавать их из ствола в плоды?
Дыньки созревают долго, иногда полгода, иногда почти год. Зато их можно найти в любое время на дереве, как и цветки. В потребителях недостатка нет: белки и обезьяны тут на первом месте. Поступают, на наш взгляд, весьма странно. Самое питательное — семена, из которых мы делаем шоколад и какао, выплевывают, расшвыривают по сторонам. Сладкую, сочную, но водянистую мякоть высасывают, причмокивая от удовольствия. Для дерева, однако, такой странный вкус потребителей исключительно выгоден.
В диком виде в Африке какао никогда не росло. Его туда завезли европейцы. В девственных дождевых лесах Африки растет родич какао — кола. 49 видов колы разбросаны по лесам западного побережья Африки от Сьерра-Леоне до Конго и Гвинеи. Так же как и какао, кола строго придерживается экватора. Более чем на 5—10 градусов широты ни на юг, ни на север не удаляется. Растет невысокими деревцами, метров по шесть, по десять. Вечнозеленое. Листья бывают разные: то цельные, то лопастные. Иногда очень крупные — до 70 сантиметров длиной. Цветки — желтые колокольчики с красными прожилками. Сидят на ветвях небольшими букетиками. Могут появляться и на стволе, как у какао, но редко. Плоды зреют почти год. Растрескиваются пятью створками. Пахнут семена розой. Красного цвета.
Раньше в тропиках семена колы бросали в воду, если хотели сделать ее чистой, годной для питья. Жевали семена, нарезанные ломтиками. Теперь делают кока-колу.
Другие стеркулиевые
В первую очередь сама стеркулия, «навозница». Обитают ее многочисленные виды в Центральной Америке. Запах цветков отталкивающий. Зато плоды выглядят очень эффектно. У некоторых видов плод раскрывается красной звездой из пяти мясистых стручков. В открытых стручках сверкают черные семена со съедобной мякотью. Птицы растаскивают семена. Одну из стеркулий называют панама. Ее плоды дают съедобные семена, напоминающие каштаны. Жители Южной и Центральной Америки называют и их панама. От них получила имя и Республика Панама.
Родственница какао стеркулия.
Совсем непохож на других стеркулиевых брахихитон — бутылочное дерево. По виду оно даже ближе к баобабам. Ствол, правда, не так толст, как у патриарха саванн, но все же достигает двух метров в толщину при совсем небольшой высоте— 10–15 метров. Листья у разных видов разные. То похожи на клен-лопастные, то узкие, простые. Цветки в крупных кистях: желтые или красные колокольчики. Плоды у одних сухие, у других сочные, съедобные. Древесина тоже бывает съедобная для скота.
Много бутылочников в Австралии. Их там 22 вида. Четвероногие больше всего любят брахихитон каменный. Он растет на камнях, на скалах. В стволе — сладкий сок, густой, как желе, а между корой и древесиной — запас воды. Сердцевину, как и листья, животные едят в трудное время, так что вся «бутыль» может быть выпита и съедена почти без остатка.
По низким, заболоченным берегам Индийского океана, по тропическим болотам растет херитиера прибрежная — вечнозеленое дерево с розовой корой и кожистыми листьями, поблескивающими снизу серебром шелковистых волосков. Ее крупные, как огурцы, плоды напоминают лодочку с килем. Тысячи таких лодочек дрейфуют в море, а затем прорастают, когда волной выбросит на берег. Другой вид херитиеры — херитиера фомес — имеет такие широкие «контрфорсы», что их отпиливают и используют в строительстве вместо обычных досок.
Самая печальная участь постигла два главных дерева с острова Святой Елены: черную и красную трохеции. Некогда эти вечнозеленые деревья с крупными белыми цветками покрывали все горы и холмы острова. К несчастью, их древесина оказалась слишком ценной. В короткий срок оба вида были начисто вырублены. Козы, которых европейцы захватили с собой, сожрали молодую поросль. Если бы вовремя ботаники не спохватились и не вывезли эти деревья в ботанические сады Европы, трохеции исчезли бы с лица Земли. На острове Святой Елены их место заняла другая растительность, которая встречается по всему тропическому поясу.
Куда девались липы?
Испокон веку основным строителем лесов в Подмосковье считали дуб. Так думали знаменитый московский ботаник В. Алехин и многие другие. И, входя под сень подмосковной дубравы, можно было себе представить, какими могущественными были они в средней России много веков назад.
А на самом деле не дубы, а гигантские липы властвовали в подмосковных лесах. Достигали они двух метров в поперечнике. Полоса липовых рощ начиналась из-за Урала и тянулась через среднюю Россию и Белоруссию до самых Карпат, где эстафету от липы принимал теплолюбивый бук.
Обнаружил это совсем недавно московский лесовод С. Курнаев. Он обратил внимание на кроны липы и дуба. Как они непохожи, хотя и растут рядом. Дуб на свободе напоминает баобаб. Только ствол потоньше да крона погуще. Любит дуб стоять один раздольно, широко. Тогда крона в ширину больше, чем в высоту.
