Мир растений: Рассказы о культурных растениях - Алексей Всеволодович Смирнов
Как сократить? Японцы в этом случае поступают так. Осенью после уборки урожая они осторожно выкапывают корни риса и уносят их в прохладное помещение, где не бывает мороза, так же, как мы уносим на зимнее хранение в подвал клубни георгинов. Весной корни снова сажают на поле. Растения от готовых корней отрастают гораздо быстрее, чем из семян. Ученые из города Омия, придумавшие такой способ, сэкономили двадцать дней!
Наши селекционеры из института риса создали сорт Малыш, который решает ту же проблему без трудоемкой ручной посадки. Малыш созревает раньше своего предшественника — Краснодарского-424 на полмесяца, а в благоприятные годы и на месяц раньше.
Из всех продовольственных культур рис чаще других используют в разных поговорках и шутках. «Не говори, что занят, если не сеешь рис!» — говорят на Мадагаскаре. «Покажи мне свой рис, и я скажу, кто ты!», «Не убеждай глупца — не успеешь сварить рис!» А в Индонезии уж и совсем категорично высказываются: «Если не любишь рис, ты — не индонезиец!»
Любовь к рису вызывается, конечно, не только силой традиций. В первую очередь эта любовь зависит от природных условий страны, где рис растет лучше других культур. Не обходится, естественно, и без исключений. Об одном из них поведал нам после Отечественной войны писатель Константин Симонов. Прибыв в марте 1946 года на остров Хоккайдо, он услышал от одного из японских специалистов, что уровень сельского хозяйства значительно задержался на этом острове по сравнению с более южными по вине… риса!
Дело тут вот в чем. Японцы преклоняются перед этим злаком настолько, что даже залежавшиеся, засохшие в камень рисовые лепешки разбивают на наковальне молотком и снова пускают в оборот. Их не смущает и то обстоятельство, что геронтологи считают рисовую диету не отвечающей долголетию. Что же касается острова Хоккайдо, то он совершенно не подходит для выращивания риса. Там слишком холодно. Для японцев Хоккайдо, как заметил Симонов, примерно то же, что для жителей Подмосковья Колыма или Камчатка. На Хоккайдо отлично растет рожь, удается пшеница, но не рис. Однако японцы, верные своим привычкам, сеют рис и на Хоккайдо. Немудрено, что страдает все сельское хозяйство северной окраины Страны восходящего солнца.
«Поле сизое холодного овса…»
Что бы сеяли на Колыме, если бы не овес? Перепробовали многое: ячмень и горчицу, масличную редьку и райграс, кормовые бобы и даже подсолнух. Остался на полях лишь овес.
Колыма — край вечной мерзлоты. Солнца в ее верховьях больше, чем в Москве или в Киеве, но тепла не хватает. И на глубине полуметра или немного ниже лежит не оттаивающий никогда мерзлый пласт земли.
Овес на Колыме, конечно, тоже не так растет, как под Москвой. Семян не дает, не успевает. Выращивают зелень на сено. А семена для посева завозят с юга, из Хабаровска, за тысячи километров.
Северяне берегут каждое зернышко. И все-таки пропадает без пользы очень много. Северяне подсчитали: сколько зерен дает начало овсяным стеблям? Оказалось, что только третья часть. Тридцать шесть зерен из каждых ста. Остальные даже не всходят. А если некоторые и взойдут, то молодые растения вскоре засыхают.
Если бы удалось сохранить хотя бы половину зерен! Тех, что погибли. Но проблема не изучена. Взявшийся за нее биолог В. Денисов был поражен: овес высевают на Севере дольше, чем любую другую культуру. Сто двадцать лет. А изучен он меньше всех. Парадокс? Да нет, просто он был неприхотлив и рос лучше других. И давал кое-какую еду.
Но теперь северян не устраивают кое-какие урожаи. И Денисов стал проверять: что мешает овсу расти на Севере, кроме мерзлоты? Первое, что пришло на ум, — кислотность почвы. Слишком кислая лесная почва и под Москвой нередко тормозит рост овса. Москвичи в этом случае поступают очень просто. Вносят известь, которая нейтрализует кислоту. И тогда овес растет нормально. Внесли известь на Колыме. Но не прибавку получили, а убыль. Талый слой почвы на Колыме очень тонок. Если внести туда известь, получится такой концентрированный раствор, что вместо пользы — вред. Уж лучше кислота…
Кислота — еще полбеды. Есть проблема более трудная: как пахать. В почве мерзлота. Если она глубоко протает, техника не пройдет, потому что почва переполнится водой. Колымчане приспособились сеять «по черепку», когда оттает самый тонюсенький слой, пальца на два. Тут надо очень точно угадать срок посева. Если чуть раньше, чем положено, всходы «застынут», и расти овес будет туго и тяжело до конца короткого лета.
Еще трудней вопрос: какой выбрать сорт, потому что от сорта тоже многое зависит. Северяне обычно выбирают сорта самые скороспелые. У овса недавно как раз вывели такой сорт. И даже название ему дали Скороспелый. Он дает зерно за сто дней. Минимум за семьдесят. А длина лета на Колыме от посева до уборки всего два месяца. Семьдесят дней — максимум, редко бывает. Поэтому о зерне здесь не мечтают, а сеют на сено.
Выбирают по традиции и на сено скороспелые сорта. И вот однажды в 1972 году попал в Якутию (тоже область вечной мерзлоты) новый сорт — Зеленый. Сорт совсем не северный, а южный, из-под Краснодара. К тому же позднеспелый.
Рассуждая логически, южный сорт в холодной Якутии вообще никакой прибыли не даст. А он дал урожай сена в три раза больший, чем местный овес Маганский! Секрет в том, что позднеспелые сорта развивают больше зелени, чтобы потом дать больше зерна. Скороспелые сорта не могут дать столько зелени, потому что по природе своей им надо быстрей давать зерно.
Удивило биологов и поведение овса на почвах с разной глубиной мерзлоты. Казалось бы, чем глубже мерзлота протаивает, чем теплее почва, тем лучше для овса. А вышло наоборот. Там, где мерзлота ближе к поверхности, и овес растет втрое быстрее. Меньше тепла, зато регулярное снабжение влагой от тающего день за днем в течение всего лета мерзлого грунта.
Итак, проблем с овсом много, но обойтись без него на Севере нельзя, потому что область вечной мерзлоты занимает половину нашей страны.
Однако овес и в старых своих владениях еще не сошел со сцены. Правда, если сравнить, сколько внимания уделяет агрономический мир овсу, то из главных хлебных злаков он — на последнем месте. Сеют его в десять раз меньше, чем пшеницы, риса, кукурузы.
