Мифозои. История и биология мифических животных - Олег Ивик
Но такие подвиги гуманности были редкостью, хотя нельзя не отметить, что драконы действительно наносили немалый ущерб и представляли опасность для населения и соблазн для язычников. Известен римский дракон, которому вплоть до начала IV века н. э. регулярно, в каждые календы (первый день месяца), приносили в жертву непорочных дев. Один из вариантов этой истории описан, в частности, в «Житии святого отца нашего Сильвестра, папы Римского», которое мы цитируем в изложении святого Дмитрия Ростовского:
«В то время в Риме, в глубокой пещере, под Тарпейскою скалой, гнездился огромный змей, которому язычники всякий месяц приносили жертвы, как богу; когда же этот змей выходил из пещеры, он отравлял своим ядовитым дыханием воздух, и многие из живых вблизи того места умирали, чаще всего дети. Святой Сильвестр, желая избавить людей от пагубного змея и обратить их от безбожия к истинному Богу, созвал живших в городе христиан и заповедал им три дня поститься и молиться, при чем сам постился и молился больше всех. В одну ночь явился ему в видении святой апостол Петр и повелел, чтобы он взял с собою несколько священников и диаконов и пошел без страха к пещере, где жил змей. При входе в пещеру Сильвестр должен был совершить божественную службу, потом войти внутрь пещеры и, призвав имя Господа Иисуса Христа, заключить там змея, чтобы он уже никогда не выходил оттуда. Святой, по повелению Апостола, пошел к пещере и, по совершении божественной службы, вошел туда и, найдя в ней какие-то двери, затворил их, говоря:
— Да не открываются сии двери до дня второго пришествия Христова!
Так, заключив в пещере змея, он лишил его выхода на веки. Язычники же думали, что Сильвестр со своим клиром будет пожран змеем. Но когда они увидели его вышедшим без всякого вреда для него, то удивились; видя, что змей уже больше не выходит с тех пор, многие познали силу истинного Бога и присоединились к верующим»{416}.
Правда, некоторые христиане сомневались в достоверности этого чуда, равно как и в самом факте проживания дракона в центре культурной столицы европейского мира. Итальянский гуманист XV века Лоренцо Валла, которого никак нельзя заподозрить в атеизме (он был каноником церкви Иоанна Латеранского и собирался принять священнический сан), посвятил этой истории немало возмущенных строк в статье «Рассуждение о подложности так называемой дарственной грамоты Константина». Поскольку Лоренцо при этом сообщает интересные подробности биологии драконов и истории античного драконоборчества, мы взяли на себя смелость привести довольно большую выдержку из его статьи:
«Откуда явился этот дракон? В Риме драконы не рождаются. Откуда у него был яд? По рассказам, ядовитые драконы водятся в одной только Африке благодаря ее знойному климату. Откуда у него взялось столько яда, чтобы поразить чумой столь обширную страну? И это становится особенно удивительным, если учесть, что дракон находился в очень глубокой пещере, в которую вело 150 ступеней. Змеи, за исключением, может быть, василиска, вводят яд и убивают не своим дыханием, а укусом.
Катон[147], спасавшийся бегством от Цезаря и скитавшийся с большим отрядом среди песков Африки, не замечал, чтобы в пути или во время сна кто-либо из его спутников был умерщвлен змеиным дыханием. Туземные народы не считают воздух этих стран ядовитым из-за дыхания змей. И если хоть сколько-нибудь верить преданиям, то люди много раз видели и химеру, и гидру, и цербера и даже прикасались к ним, не причинив себе никакого вреда.
Пойдем дальше. Почему же римляне не убили этого дракона? Не могли, говоришь ты? Но Регул[148] убил в Африке на берегу Баграды[149] еще более громадную змею. А того дракона (что был в Риме) можно было убить легко; для этого достаточно было завалить отверстие пещеры. Или римляне не хотели его убивать? Наверное, они, подобно вавилонянам, почитали его, как бога. Даниил[150], как гласит легенда, убил вавилонского дракона, почему же Сильвестр не уничтожил римского дракона, которого он перевязал конопляной нитью и род которого погубил навеки?
<…> Кто построил для чудовища подземное жилище? Кто поместил его там и велел, чтобы оно не выходило и не улетало (ведь некоторые утверждают, что дракон умеет летать, другие же отрицают это)? Кто выдумал этот род пищи? Кто приказывал женщинам, и к тому же девам непорочным, чтобы они спускались вниз, и притом только в календы? Да разве дракон знал, что это за день — календы? Разве мог он довольствоваться такой скудной и редкой пищей? Неужели девы не страшились столь глубокой пещеры, неужели они не страшились столь громадного и столь голодного чудовища? Я думаю, дракон к ним ласкался как к женщинам, как к девам, как к приносящим пищу. Я думаю, он даже беседовал с ними. А почему бы ему (извините за выражение) и не сходиться с ними? Ведь рассказывают же об Александре[151] и о Сципионе[152], что они родились от соития их матерей с драконом или змеей. Почему же позднее, когда ему отказали в пище, он не вышел наружу или почему он не умер?
О, сколь удивительна глупость людей, которые верят этим бабьим бредням!»{417}
Нельзя не признать, что возражения Лоренцо Валлы небезосновательны, хотя и не всегда логичны. Тем не менее, согласно многим весьма достоверным источникам, драконы в христианских землях водились. Так, в начале V века об этих животных и об их взаимоотношениях с монахами, подвизающимися в Фиваидской пустыне, рассказал ученик Иоанна Златоуста, епископ Палладий Еленопольский, в «Повествовании о жизни святых и блаженных отцов». В одной из его историй идет речь о некоем авве Аммуне (словом «авва» древние христиане называли настоятеля монастыря), «совершившем в том месте весьма много чудес».
«…Большой дракон опустошал соседнюю страну и истреблял множество животных. Тогда жившие близ пустыни все вместе пришли к авве и просили истребить
