Следы в пыли. Развитие судебной химии и биологии - Торвальд Юрген
В университетском реакторе Макмей- стера в Гамильтоне, в котором за секунду выстреливаются миллиарды нейтронов, они подвергали нейтронной бомбардировке упакованные в пластик волосы от 48 до 72 часов. Вызванное таким образом сильное излучение можно было измерять сначала в первый день, затем через семь дней, через двадцать и, наконец, через тридцать дней. В первые дни можно было заметить элементы с коротким периодом полураспада. Их излучение, которое перекрывало собой сначала излучение более долговечных элементов, гасло, и на седьмой и двадцатый день можно было измерить элементы со средним и более длительным периодом полураспада. В 1961 году Джерви и Перконс доложили, что в волосах можно наверняка обнаружить семь микроэлементов: мышьяк, медь, цинк, железо, кремний, натрий и ванадий. Но имелись признаки наличия еще двенадцати элементов, среди них: золото, кобальт и германий.
Перконс проверил, не искажают ли картину элементов в самих волосах внешние загрязнения элементами. Он экспериментировал с моющими средствами, которыми можно очистить волосы до помещения их в реактор, чтобы исключить возможные ошибки. Исследования волос, взятых с разных частей головы одного и того же человека, показывали такие незначительные отклонения, что Джерви и Перконс говорили о полном их совпадении. Но это являлось решающей предпосылкой для всего дальнейшего криминалистического сравнения волос с помощью нейтронного активационного анализа. Так как при криминалистических исследованиях волос редко удавалось взять пробы волос подозреваемого в день совершения преступления (чаще это происходило значительно позже), то Пер- конс проводил эксперименты также с волосами человека, которые не стригли целый год. В различных отрезках отросших волос он не обнаружил изменений в составе микроэлементов. При исследовании всех 90 проб волос различных людей в противоположность этому выяснилось, что они отличаются друг от друга по виду и количеству отдельных микроэлементов. Перконс оптимистично заявил: „Эти исследования доказали, что нет двух проб волос разных людей, которые полностью совпадали бы по своему составу микроэлементов… "
23 апреля 1961 года Джерви и Перконс выступили на четырнадцатой конференции Американской академии судебной медицины и впервые в Соединенных Штатах рассказали о своей работе. К этому времени они исследовали 110 проб волос пятидесяти лиц и после шестидесятичасовой обра- сотки нейтронами в реакторе установили в каждой пробе до 12 элементов. Им удалось установить до десятимиллионных грамма марганца, мышьяка, меди, золота, ртути. Дальнейшие эксперименты подтвердили, что картина состава элементов у разных людей неодинакова. Напротив, у одного и того же человека она остается неизменной длительное время. Перконс заявил: „Практическое значение этих результатов для криминалистической работы трудно переоценить. Положительная идентификация любого человека с помощью его волос возможна, при этом не имеет значения, в каком месте тела росли эти волосы". Более осторожно он добавил: „Чтобы установить статистическую степень вероятности обнаружения двух людей с одинаковой концентрацией микроэлементов в волосах, необходимо изучение сотен проб волос. — И продолжал: — Однако имеющиеся сегодня результаты свидетельствуют о том, что степень вероятности совпадения картины из шести элементов при бесконечных возможностях их сочетаний очень мала".
Вдохновленный опытом исследования волос, Перконс предпринял попытку установить микроэлементы в следах почвы, которые не удавалось уловить с помощью спектрального анализа. И здесь успех сопутствовал ему. В следах почвы из разных областей Перконс установил довольно различный состав микроэлементов. В конце своего доклада он выразил уверенность, что „с усовершенствованием источников нейтронов время полного нейтронного активационного анализа можно будет сократить до одного дня или даже нескольких часов и что такая техника станет повседневным методом и найдет свое применение в любой криминалистической лаборатории".
Джерви и Перконс вернулись в Торонто в полной уверенности, что открыли новый путь возможностям криминалистики, перспективы которого действительно казались необозримыми. Они вернулись убежденными в том, что в Соединенных Штатах химики и физики больших атомных лабораторий в Ок Ридж в Теннесси, а также в Южной Калифорнии заметят их работу и испытают возможности ее применения в криминалистике.
Одним из первых с энтузиазмом принялся за новую работу Винсент П. Гинн, молодой химик-атомщик из „Дженерал Атомик Дивижн" — лаборатории, принадлежащей „Дженерал Динамике Корпорейшн" в Сан-Диего. Он установил связь с Раймондом X. (Линкером, главным химиком большой современной криминалистической лаборатории Лос-Анджелеса, а также с калифорнийским обществом криминалистов. Не будучи криминалистом, он консультировался с ними о том, какие анализы методом меченых атомов представляют для калифорнийской уголовной полиции самые большие трудности. В связи с колоссальным количеством несчастных случаев на транспорте его внимание обратили на важность перенесения следов лакового покрытия с одной машины на другую или с машины на тело жертвы дорожной катастрофы. В многочисленных случаях сравнения следов лака спектральный анализ подводил, потому что следы были слишком малы. Может быть, нейтронный активационный анализ в состоянии не только уловить микроэлементы мельчайших частиц лака, но и установить больше отдельных элементов, которые подтвердили бы идентичность лака. Другую проблему представляло собой установление следов огнестрельного оружия.
До второй мировой войны в Америке разработали так называемый „парафиновый тест" и долго полагали, что с его помощью можно определить, производился ли из пистолета подозреваемого выстрел. При каждом выстреле отдача выбрасывала на руку стреляющего пороховые газы, и их химические составные части незаметно отлагались. На руки подозреваемого наносили парафин, снимали его и химически исследовали. При этом удавалось обнаруживать одну из составных частей современного пороха — нитрит. Однако вскоре выяснилось, что нитрит не является надежной уликой. Он может попасть на руки подозреваемого из многих других источников. С тех пор предпринимались многочисленные попытки обнаружения составных частей химического отложения при отдаче, особенно свинца, бария и сурьмы, которые имеют большую доказательственную силу. Если эти элемен ты даже и имелись, то в таких ничтожно малых количествах, что спектральный анализ их не улавливал. Может быть, теперь нейтронный активационный анализ в состоянии ликвидировать этот пробел и впервые удастся „уловить" барий, свинец и сурьму?
Так Гинн стал инициатором ряда экспериментов по сравнению следов лакового покрытия автомашин и исследований следов выстрела. Результаты не заставили себя долго ждать. Оказалось, что даже в мельчайших, видимых лишь под микроскопом частицах лака можно обнаружить от 5 до 7 микроэлементов в. количестве от одного нанограмма и больше и составить карту микроэлементов подобных частиц лака. Что же касается исследований выстрелов, то было точно установлено, что с помощью нейтронного активационного анализа обнаруживаются следы бария и сурьмы. Этот анализ столь чувствителен, что указывал на наличие следов бария и сурьмы даже на лице человека, выстрелившего из ружья. Гинн не расставался с мыслью предложить фабрикам, изготовляющим боеприпасы, чтобы они примешивали редчайшие отличительные микроэлементы, как европий или диспрозий, и тем самым способствовали криминалистическому исследованию любого вида боеприпасов.
Джерви и Перконс уверенно возобновили в Торонто свои исследования. К февралю 1964 года число исследованных проб волос возросло до 600. Они были взяты у 200 различных лиц. Гамма-спектроскопия получила такое развитие, что позволяла устанавливать в волосах не 12, а 18 элементов. Среди них теперь находили цезий, лантан, стронций, сурьму и серебро. Методы, которыми определялся не только вид, но и количество каждого элемента в отдельности, стали более надежными. Перконс определил, например, количество цезия, составившее 24 х 1 0 %. Число результатов отдельных исследований достигло теперь такого размера, что окончательная статистическая их обработка требовала много времени. Джерви и Перконс были по-прежнему уверены как в том, что волосы разных людей отличаются друг от друга, так и в том, что все волосы одного человека одинаковы. Они рассчитывали, что их методом, который они постоянно совершенствовали, в каждой пробе волос можно будет установить по меньшей мере 10 или 11 микроэлементов из 18, которые к этому времени удалось установить в волосах человека. Следовательно, число различных вариантов сочетания этих элементов само по себе довольно большое. Но число таких вариантов станет бесконечно большим, если учитывать количество каждого элемента в отдельности. Исходя из этого Джерви и Перконс высчитали при качественном и количественном определении элементов пробы волос следующую степень вероятности полного совпадения сочетания элементов в волосах двух разных людей.
