Племя деревьев. О чем говорят корни и кроны - Стефано Манкузо
Однажды мы с Лизеттой и другими играли в охоту за сокровищами: целью было найти спрятанные на поляне кусочки сахара. Тот, кто находил сокровище, мог оставить его себе и теоретически делать с ним все, что захочет. Среди нас, детей, это развлечение было очень популярно. Однако истинная цель игры заключалась в том, чтобы продемонстрировать наши умения: тот, кто находил сахар, делился с другими.
Так вот, как я уже сказал, однажды я искал в кустах сахар, как вдруг услышал шепот, доносящийся откуда-то из гущи леса.
– Эй, Лорин, ты меня слышишь?
Кто-то пытался привлечь мое внимание втайне от остальных. Поначалу, увлекшись игрой, я не обращал на это особого внимания, пока не понял, что некая раздражающая вибрация – на самом деле голос.
– Лорин, Лорин, послушай меня, – осторожно повторял этот тихий голос.
Я замер, прислушиваясь:
– Вы со мной говорите? – спросил я, вглядываясь в лес. – Кто вы? Я вас не вижу.
– Я друг, не бойся.
– В каком смысле? Мы все здесь друзья. – Я не понимал, к чему он клонит, это казалось странным.
– Если хочешь, я могу помочь тебе найти кусочки сахара, – продолжал голос.
Я уже давно их искал, и помощь казалась посланной свыше.
– Хотелось бы. Сегодня ничего не могу найти.
Незнакомец не заставил просить себя дважды.
– Посмотри налево, – раздалось из леса, – видишь большой желтый камень на краю поляны? Я почти уверен, что они там.
Мне казалось, я туда уже заглядывал, но ничего не стоило повторить. Я осмотрел место тщательнее… и они в самом деле лежали там, – погребенные под несколькими сантиметрами земли.
– Эй! Спасибо за помощь! – счастливый, крикнул я таинственному собеседнику. – Они и правда были рядом с большим камнем.
Хотя день был спокойный, листва заколыхалась, словно от порыва ветра. Казалось, весь лес задрожал от страха.
– Пожалуйста, не кричи, – в голосе прозвучало отчаяние, он явно старался, чтобы его слышал только я. – Никто не должен знать, что я с тобой разговариваю. Если Юэн узнает, могут быть неприятности.
Я впервые слышал нечто столь странное. Почему кто-то не может говорить со мной, и почему Мудрый Отец должен оставаться в неведении?
Вся ситуация предстала передо мной в ином свете. Внезапно шепотки, которые я до сих пор воспринимал лишь как забавное поведение слегка сдвинутого товарища, показались подозрительными. Смутное чувство: с одной стороны, в шелесте листьев и таинственном шепоте таилось нечто тревожное, с другой – в самом голосе нет ничего враждебного или ужасающего, недоброжелательного или пугающего. Напротив, он был тон несколько чудаковатый, даже неуверенный. Таким голосом трудно кого-либо напугать, уж поверьте. Тем не менее многое для меня до сих пор необъяснимо.
– Почему ты не можешь говорить со мной открыто? – спросил я озадаченно.
– Ни один взрослый из двух соперничающих кланов не должен общаться с тобой, пока ты не примешь решение. Таков обычай.
Я начал понимать: вся эта суета связана с моим предстоящим выбором того или иного клана.
– Значит, ты надеялся убедить меня примкнуть к твоим? Но как, если я даже не знаю, кто ты.
– Нет, я не хочу ничего подобного, клянусь Иггдрасилем… В конце концов, влиять на твой выбор строго запрещено. Сейчас вид у тебя очень напуганный. Я лишь хотел узнать тебя поближе, чтобы понять, к кому ты ближе – к Летописцам или к Черноземам.
– Разве это не запрещено?
– Ну, скажем так, теоретически, нет, это разрешается. Но все же, если Юэн узнает, у меня могут быть серьезные неприятности.
– И поэтому ты прячешься?
– Я не хотел. Я знал, что нарушать правила – плохая затея… – в голосе звучало смущение. – Но для них это было так важно, что я не смог отказаться.
– Для них – это для кого?
– Этого я правда не могу тебе сказать.
– Вообще-то ты мне пока ничего не рассказал. Но теперь ты со мной познакомился и, надеюсь, уже понял, какой клан мне подходит больше, потому что я ничем не могу тебе помочь. Кстати, мне это не особо нравится, и я правда не знаю, какой клан выбрать. Честно говоря, никогда об этом не задумывался.
Я подождал несколько секунд, но ответа не последовало.
– Эй! Ты еще здесь? Куда пропал?
Ответа не было. После шепота листьев, колыхания листвы и шумного бормотания незнакомца лес вновь стал привычно тихим.
То, что спугнуло моего таинственного собеседника, не заставило себя долго ждать:
– Эй, Лорин, я иду. Не съедай весь сахар.
Ко мне шла Лизетта, устав следить за моими перемещениями издалека и торопясь узнать, что происходит.
Мы всегда были неразлучны. Она была первой моей спутницей после прибытия, и я ее очень люблю. У нас много общего: мы живем в нескольких метрах друг от друга, мы примерно одного возраста, и в то время оба еще не принадлежали ни к одному клану. Хотя в случае с Лизеттой это лишь формальность: ее дом находился в центре территории Черноземии, и никакие протесты Летописцев не могли этого изменить. Более того, стоило только взглянуть на нее, чтобы понять, что она – чистокровная Черноземка. Даже в юности она уже обладала способностью раскрыть красоту любого живого существа. Она срывала все маски, вот в чем была ее особенность. Днями напролет интересовалась жизнью обитателей поляны. Будь то насекомые, грибы, птицы, рептилии или люди, Лизетта умела понять их и подружиться с ними. Внешне она была гораздо меньше меня – по сравнению со мной просто крошка. Но от ее стройного тела исходило столько энергии, что устоять было невозможно.
– С кем ты разговаривал? – спросила она, завладев своей долей сахара.
– С незнакомым голосом из леса.
Она не удивилась – будто обмен любезностями с незнакомцами был для нее обычным делом.
– Это был веселый голос? Или робкий? Тебе не показалось, что ему было не по себе от того, что он делает?
Я посмотрел на нее, пораженный точностью описания:
– Точно. Именно такой… но откуда ты знаешь?
– Вот уже несколько дней кто-то бродит по лесу и расспрашивает о тебе, но
