Мария Герд - Реакции и поведение собак в экстремальных условиях

Данные наблюдения, актограммы и реакций на внешние раздражители позволяли определять четыре степени состояния сна: очень крепкий, затем глубокий или крепкий (отличный и хороший) и поверхностный (плохой), выделялся также сон с промежуточными характеристиками — посредственный.

Исследование распределения сна и бодрствования собак при их содержании в виварии показало, что животные просыпались в 5–6 час; лающие собаки будили остальных. С 7 до 17 час. регистрировались активные виды бодрствования. После 17 час. активность быстро падала и к 20 час. достигала минимума: собаки спали. Особенно глубоким сон был с 22 до 4–5 час.

Показатели поведения. В отечественной литературе вопросам поведения и психики животных издавна уделялось внимание. Еще на заре развития биологической науки в России эти вопросы разрабатывались К.Ф. Рулье (1952). В начале этого столетия фундаментальные исследования по вопросам поведения и психики животных были проведены В.В. Вагнером (1910–1912). А.Н. Северцов (1922) пробовал реализовать биологический аспект поведения, начавшийся разрабатываться еще Ч. Дарвином (1927). По вопросам психологии писал Д.Н. Кашкаров (1928), В.М. Боровский (1936), Н.Ю. Войтонис (1949). Во второй половине нашего века выходят работы Н.Н. Ладыгиной-Котс (1958, 1965), являющиеся результатом тщательных многолетних экспериментальных исследований по конструктивной деятельности обезьян. По вопросам поведения обезьян писали Г. 3. Рогинский (1948), Э.Г. Вацуро (1948), Я. Дембовский (1959, 1963). Большой фактический материал был собран Н.А. Тих (1966, 1970). Интересное исследование на обезьянах было выполнено С.Л. Новоселовой (1968), в плане изучения вопросов поведения и психики работали Г.Ф. Хрустов (1967), Л.А. Фирсов (1972), Ю.Г. Трошихина (1973) и др. Интересные данные по поведению животных изложены в книге К.Э. Фабри (1976). Большое значение в развитии работ по изучению поведения и психики имели теоретическо-методологические исследования Л.С. Выготского (1934), С.Л. Рубинштейн (1964), А.Н. Леонтьева (1972), Л.И. Анцыферовой (1952, 1961), Е.В. Шороховой (1969).

В работах И.П. Павлова (1951а, б) была сделана попытка оценивать по поведению изменения функционального состояния нервной системы собак. По характеру двигательных и позных рефлексов судили, например, о выраженности экспериментально вызванных невротических состояний. Большой интерес в этом плане представляли исследования Л.В. Крушинского, направленные на изучение поведения животных в норме и патологии (1960).

Изучение поведения собак в данной работе проводилось в двух формах: в эпизодической и в форме так называемого сплошного наблюдения. Большое значение также имела запись актограммы.

При эпизодических наблюдениях экспериментатором и лаборантами в журнале делались отметки, характеризующие поведение собак в отдельные моменты. При сплошном по автоматически включающемуся каждые 3–6 мин. зуммеру, ориентируясь на строго определенные внешние признаки, с помощью заранее разработанной системы буквенных обозначений регистрировался тот вид деятельности животных, который наблюдался в данный момент. Например, записывалось: прыгает на месте, скулит. Отмечались особенности протекания данных форм поведения: прыгает в ответ на внешний раздражитель или без видимых внешних побуждений, а в результате внутренней потребности двигаться. Другие буквы и значки позволяли фиксировать характер прыжков животных (была выбрана трехбалльная их оценка: прыгает энергично, со средней силой, вяло; скулит очень громко, громко, тихо; очень часто, часто, редко).

Запись всех этих характеристик каждые три минуты при одновременном наблюдении за двумя-четырьмя животными, несмотря на буквенные обозначения, требовала от лаборантов хорошо отработанных навыков. С целью получения качественных записей дежурство каждого наблюдателя в дневное время продолжалось 2 часа, в ночное — 1,5. Все это делало организацию таких наблюдений сложным процессом.

Большое число стандартных отметок за сутки при сплошном наблюдении давало возможность количественно (чаще в процентах к общему времени суток и периодов) охарактеризовать время пребывания собак в различных состояниях и, таким образом, судить по видимым признакам о некоторых поведенческих явлениях, характерных для животных.

Большое значение для изучения двигательного поведения придавалось актограмме. Для ее записи (рис. 11) в качестве датчиков применялись пневматические, угольные и пьезометрические датчики. Они располагались под пробковой подстилкой клеток в виварии и в кабине: первая группа датчиков соответствовала плечевому поясу стоящих и лежащих собак; вторая — задней части тела. Запись осуществлялась на кимографате с помощью потенциометра НЗ-370, а также приспособленных для этой цели электрокардиографов. Производилась в период бодрствования в одно и то же время в течение нескольких часов и даже суток. Расчет обычно делался за час периода бодрствования или сна. Подсчитывалось число всплесков писчика и определялась (в мм) амплитуда каждого всплеска; первое позволяло судить о количестве движений, а второе — об их интенсивности.

Известная роль также отводилась записи на магнитофонную пленку звуков, издаваемых собаками. Звуки также записывались в течение часа, нескольких часов подряд, а в особенно ответственные моменты — в течение суток. Определялся вид звуков, их продолжительность, степень громкости, характер звуковых оттенков.

Исследование поведения с целью диагностики состояния собак предполагало его изучение в норме, т. е. в виварии. Ниже очень коротко излагаются результаты такого исследования, проведенного с помощью наблюдений и актограммы.

Виварий — светлое помещение с рядами клеток (их размеры 2,5×2,0 м и больше), сделанных из железных прутьев и только в некоторых случаях обитых снаружи фанерой. Пробковый пол в одной части клетки выстилался свежим сеном, в другой находилась кормушка, в третьей пол был гладким и несколько покатым, имел крупные отверстия, через которые моча и кал попадали в поддон и убирались служителями.

Поведение животных во многом определялось общим распорядком их содержания в виварии. Основными моментами в этом отношении были следующие. В 8 час. приходили служители вивария, шла его уборка; с 9 до 10 час. был период кормления; с 10 до 16 час. виварий посещался экспериментаторами и лаборантами, уводящими собак на опыты и приводящими их по окончании работы; в 16–17 час. животные кормились вторично. Затем виварий запирался.

В соответствии с этим к 8 час. утра все животные вивария бодрствовали, ждали прихода служителей. Активность собак с 8 до 10 час. нарастала и достигала кульминации в связи с кормлением. Потом на фоне общего бодрствования, за исключением тех моментов, когда в виварий приходили люди, бурно встречаемые животными, наблюдался некоторый спад активности до периода второго кормления. Собаки, за которыми регулярно приходили в виварий, находились в более напряженном состоянии и, как правило, двигались в 2–3 раза больше, чем другие. С 16 до 17 час. активность животных возрастала в связи с вторичным кормлением. После 17 час. она начинала быстро падать. Все эти явления были хорошо прослежены по данным актограммы.

В клетках вивария животные осуществляли разные виды действий, совмещая их с никогда не прекращающейся ориентировкой. Обходили небольшое пространство клетки, двигались, реагировали на других собак, царапали пол, не будучи голодными, лизали пустую миску, находили другие развлечения. Одни делали все это быстро, другие медленно. Шум около входной двери сразу настораживал все население вивария. У собак поднимались ушки, они начинали принюхиваться, вглядываться, сразу оказывались в том месте клетки, откуда лучше всего виден вход в виварий. В следующий момент, когда становилось ясно, что шум не ведет к значительным последствиям, они продолжали прерванные занятия или переходили к другим. Иногда вместо разнообразных видов деятельности регистрировались относительные стереотипные действия или даже автоматизированные, т. е. с одинаковым построением составляющих двигательных актов, пауз и соотношений между ними. Во многих случаях собаки спокойно сидели или лежали в клетках, иногда стояли, повернувшись всем телом к двери вивария. В дневные часы чаще они находились в активных позах и их мускулатура была напряжена. Это позволяло животным быстро вскочить и перейти к активным видам ориентировки или к другим действиям.

Подвижность собак в 3–4 раза возрастала перед часами их кормления. Животные начинали возбужденно ходить, часто прислушивались и смотрели на входную дверь, принюхивались к различным запахам.

Реакции на человека были примерно одинаковыми. Животные пристально следили за людьми, адресуя к ним все свои двигательные и голосовые реакции, яростно и безудержно лая. Многие от нетерпения царапали лапами прутья клетки и ее пол. Когда человек подходил к собакам, они преображались: переставали лаять, тянули к нему мордочки, лапы, старались лизнуть руку, виляли хвостом. Все это говорило о том, что описанные до подхода человека реакции были проявлением сильного стремления к человеку, а возбуждение, возникшее при этом, носило отнюдь не агрессивный характер. Такие формы поведения по отношению к людям были характерны для большинства животных. Были и собаки, которые при входе человека в помещение ограничивались тем, что пристально следили за ним, и только потом интенсивно ласкались.