Дональд Джохансон - Люси. Истоки рода человеческого

Возвратившись в Аддис-Абебу, мы с Тайебом и Коппансом пришли к соглашению об организации совместной экспедиции. Было решено строить работу на равноправных интернациональных началах и не допускать тех сепаратистских настроений, которые так затрудняли проведение исследований в Омо. Финансовые дела и набор персонала оставались в самостоятельном ведении руководителей групп, но работа должна была проводиться совместно всеми участниками экспедиции. Тайебу отводилась роль главного геолога, Коппансу — главного палеонтолога, мне — главного пелеоантрополога. Мы заключили формальное соглашение, упомянув в нем наши многочисленные обязанности. Так возникла Международная афарская научно-исследовательская экспедиция. Я поехал в Омо, провел там все лето, потом вернулся в Штаты, начал преподавать, лихорадочно работая по ночам и выходным, чтобы закончить свою гигантскую диссертацию о зубной системе шимпанзе, которая в конечном виде, несмотря на все сокращения, занимала 450 страниц. Защитив ее и получив степень доктора философии, я обратился в Национальный научный фонд с просьбой предоставить мне 130 тысяч долларов на два года полевых исследований. Фонд счел возможным выделить 43 тысячи долларов.

Я взял двух человек: Джина Доула, который представил отличные рекомендации, и Тома Грея, явившегося без оных. Грей изучал археологию в университете «Кейс-Вестерн». На факультете Грея считали ленивым и ненадежным студентом, но я придерживался иного мнения, ибо знал о его необыкновенной эрудиции и чувствовал, что он окажется незаменимым помощником в поле.

Отбор людей, с которыми еще не приходилось работать, — это сплошная лотерея. Никогда не знаешь, как себя проявит человек, пока не поживешь с ним бок о бок. Доул был серьезным специалистом, но экспедиционный быт оказался для него слишком тяжелым. Он с трудом переносил жару, боялся слухов о военных действиях на эфиопской границе, все время жаловался на плохое самочувствие и на следующий год не приехал в Хадар. Зато Грей, которого считали плохим студентом и едва не отчислили с факультета, оказался настоящей находкой. Очевидно, Хадар послужил стимулом для проявления его энергии и способностей. Вскоре Грей стал моим помощником и незаменимым партнером.

Между тем Тайеб тоже набирал людей в свой отряд. В их числе были художник и ученый Гийемо и две молодые женщины, которые впоследствии принесли неоценимую пользу экспедиции: ботаник, знаток ископаемой пыльцы Раймонда Бонфий и геолог Николь Паж. Французский отряд по численности превышал американский, но субсидии, предоставленные ему Национальным центром научных исследований, были гораздо меньше, чем у нас. Поэтому еще до окончания первого полевого сезона мне пришлось всячески помогать французским коллегам.

Было решено, что работы в Афаре начнутся осенью 1973 года, сразу после закрытия важной антропологической конференции в Найроби, где обсуждались находки из различных мест вокруг озера Рудольф (Туркана). Конечно, в основном речь шла об Омо и Кооби-Фора. Хоуэлл и Коппанс долго распространялись о работе в Омо. Гвоздем программы, однако, был Ричард Лики, который впервые перед широкой аудиторией дал подробное описание своих находок. Это была настоящая сенсация. Ричард нашел не только множество различных костей массивных австралопитеков, но еще и великолепный череп, принадлежащий Homo, возраст которого по калий-аргоновому методу был определен в 2,9 млн. лет. Череп и его датировка произвели ошеломляющее впечатление.

Я тоже присутствовал на конференции, но старался держаться незаметно. Ведь я еще ничего не нашел, а только застолбил территорию и надеялся на удачу. На фоне блистательных открытий Лики я чувствовал свою незначительность. Когда Ричард спросил о моих планах, я стал рассказывать ему о Хадаре.

— И вы надеетесь найти там гоминид? — поинтересовался он.

— Более древних, чем ваши, — храбро ответил я. — Держу пари на бутылку вина, что так оно и будет.

— Хорошо, — сказал Ричард.

Глава 6

Кооби-Фора: триумф Homo habilis

Я только нахожу окаменелости и предоставляю специалистам давать им названия.

Задача науки в том, чтобы находить наиболее простые объяснения сложным фактам. Поскольку простота — конечная цель наших поисков, легко впасть в ошибку упрощения самих фактов. Каждый естествоиспытатель должен следовать девизу: «ищи простоту, но не доверяй ей».

За годы, прошедшие после того, как Ричард Лики уехал из Омо и обосновался в Кооби-Фора, он превратился из безвестного проводника и охотника в одного из самых выдающихся молодых антропологов мира. Кенийское правительство оказывало ему финансовую помощь и вскоре предложило возглавить все палеоантропологические исследования в стране. Национальное географическое общество США тоже покровительствовало ему, как прежде его отцу. Статьи о Ричарде в номерах журнала National Geographic читали миллионы людей.

Попасть в Кооби-Фора намного проще, чем в Омо, но все же не так легко. Сначала нужно добраться до Марсабита, единственного города в северной приграничной части Кении, куда ведет хорошее шоссе из Найроби. Потом остается преодолеть еще около двухсот миль, но уже по плохой дороге — проехать едва заметной колеёй через солончаковую пустыню, а затем взять курс на север и пересечь каменистое плато, усеянное вулканическими валунами, — это выдержат только самые крепкие машины. Всем известны романтические фотографии Ричарда Лики, едущего по выжженной солнцем пустыне верхом на верблюде и подстегивающего его прутиком. Однако лучше всего воспользоваться грузовиком, лендровером или небольшим самолетом. За годы, проведенные в Кооби-Фора, Лики научился управлять самолетом и мог посадить его на площадке около мыса, где был расположен экспедиционный лагерь. Именно на этом выступающем в озеро участке суши Лики и разместил свою штаб-квартиру. В 1969 году он был по горло занят расшифровкой крайне сложной стратиграфии восточного края озера Рудольф (Туркана). Уровень озера в прошедшие эпохи многократно поднимался и опускался, так что слои из разных мест не всегда соответствовали друг другу из-за вмешательства эрозионных процессов или позднейших включений различного материала. Например, река сравнительно недавнего происхождения могла оставить свой след в виде слоев песка или гравия, а затем исчезнуть; теперь ничто уже не будет напоминать о ее существовании, кроме этих причудливых наносов, приводящих в недоумение ученых.

Геологи, работавшие в Кооби-Фора, постепенно реконструировали стратиграфическую колонку отложений, относящихся к периоду времени от трех до одного миллиона лет. В нее входило несколько «эталонных» слоев вулканического туфа с точными калий-аргоновыми датировками. Один из них, открытый молодой сотрудницей Йельского университета Кей Беренсмейер, был назван туфом KBS и обессмертил ее имя. Он имеет первостепенное значение, так как расположен посередине между нижним эталонным слоем и другим, находящимся выше. Благодаря такому промежуточному положению он позволяет датировать множество окаменелостей, найденных непосредственно под ним или над ним.

Помимо форсирования геологических исследований, Ричард Лики предпринял еще один важный организационный шаг, обучив группу местных кенийцев искусству находить и идентифицировать ископаемые кости. Вскоре эти люди стали знатоками своего дела: им принадлежит большинство самых известных находок, сделанных в районе Кооби-Фора, а их руководителя Камоя Кимеу считают сегодня лучшим специалистом по розыску ископаемых гоминид в Восточной Африке.

Едва были начаты поиски, находки на трех участках не заставили себя ждать. Один из этих участков, начинаясь буквально у самого лагеря, 10-мильной полосой протянулся от края озера в глубь суши; второй лежал примерно в 12 милях к северу от лагеря, а третий, пожалуй самый продуктивный, — в Илерете, в 25 милях севернее. Повсюду видны были результаты смещения слоев вверх или вниз в одном месте по сравнению с другим — эрозионные размывы. Геологам приходилось разбираться в этой путанице и устанавливать аналогии между различными участками, т. е. распознавать сходство в чередовании горизонтов, обнаруженных в разных пунктах. Такие сопоставления позволяли датировать находки даже в тех случаях, когда вулканические эталонные слои были разрушены эрозией, — по единообразию напластований.

Гоминиды, которых стали в изобилии находить участники экспедиции в Кооби-Фора, относились к массивным автралопитекам. Были также обнаружены остатки менее крупных особей, сходных, по мнению Лики, с Синди, Джорджем и Твигги — загадочными находками Homo habilis из Олдувая. Это необычайно обрадовало Ричарда. Подобно отцу, он был одержим идеей существования древнейшего Homo и надеялся не только подтвердить обоснованность выделения Homo habilis в самостоятельный вид, но и значительно увеличить его возраст. Для этого в Кооби-Фора были все возможности: отложения — толще и богаче, чем в Олдувае, — относились к более древним эпохам, а сохранность находок была намного лучше.